На корабле имелись: один вельбот (7 метров), легкая деревянная гичка (3,5 метра) и две парусные шлюпки (3,6 метра). Вельбот и гичка подвешивались на стальных шлюп-балках.
Грелки системы отопления в жилых помещениях распределили из расчета от 0,5 до 1,5 метра квадратных, на одну грелку. Медные грелки имелись в командирских помещениях, железные в унтер-офицерских и кубриках.
В комплект поставки входило и большое число разнообразнейших предметов корабельного обихода: начиная от "2 швабр с рукоятками" и "8 медных луженых чайников" до "24-х десертных ножей". Не забыли и о духовном здоровье команды. Первой строчкой станицы № 18 спецификации в комплект поставки на корабли включили иконы: Святого Николая Спасителя, Казанской Божьей Матери и Александра Невского.
Ведомость весов (в килограммах)
Корпус 119 000, минные аппараты, оборудование, мины 5 800, артиллерия и снаряды 14 500, экипажные припасы 8 000, команда и вещи 7 000, питьевая вода 2 000, силовая установка 117 000, вода 3 000, динамо-машины, прожектора, принадлежности электроосвещения 1550, навигационные принадлежности и прочее 3 500, уголь 30 450. Всего: 237 550 (по проекту) 74 450 (сверх проекта) 312 000 (фактически). После 1913 года нормальный запас угля для эсминцев типа "Лейтенант Бураков" составлял 80 тонн, полный 100 и "чрезвычайный" 110 тонн.
Во время парусных учений
"ДОСТРОЙКА” ИЛИ "МОДЕРНИЗАЦИЯ"?
6 декабря 1905 года первый эсминец новой серии "Лейтенант Бураков" пришел в порт Александра III. И в это же время 21 декабря командир Либавского порта (контр-адмирал Ирецкий) "из последних сил" умолял Адмиралтейство: "… В 4-й раз прошу задержать за границей строящиеся миноносцы… Пришедшие в ужасном виде, и исправлять их не имею возможности в настоящее время".
Уже на следующий день — 22 декабря, МГШ с удивлением запросил Департамент сооружений: "Не ужели всё так и есть?!".
А Ирецкий продолжал настаивать. 23 декабря 1905 года он писал, что, "такие огромные переделки на судах, только что спущенных с верфи, я не могу признать не только нецелесообразными, но и нахожу более чем странными".
Уже 2 января ещё более удивленный директор завода "Фордж и Шантье" уведомляет Адмиралтейство о готовности срочно послать в Либаву заводского инженера "для выяснения обстоятельств". В этот же день в Либаве были срочно освидетельствованы "Искусный" и "Молодецкий".
Акты проверки оказались вежливо-ироничными: на "Молодецком" всё исправно, "разбито стекло в окошке для карт, сломан крюк поручня на мостике. Стоимость замены утраченного имущества 10 рублей…. На "Искусном" всё исправно, но расплавлены два подшипника. Стоимость замены 52 рубля". На "Исполнительном" сломан кронштейн гребного вала, но не вал, как первоначально было сообщено. Кронштейн уже изготовляется во Франции и будет поставлен на завод "Бурмейстер" в Копенгагене, где и ремонтируется "Исполнительный".
Правда, вскоре выяснилось, что севшему на камни у шведского побережья "Исполнительному" нужен более серьёзный ремонт. Оказались сломаны лопасти обоих винтов, срезаны кронштейны и погнут вал правой машины. В ходе ремонта, определенного в один месяц, попутно было решено исправить ряд мелких заводских дефектов: заменить шток цилиндра низкого давления, усилить крепления динамо-машины, залить подшипники, провести выщелачивание котлов, холодильников, промывание губок фильтров и колец подшипников и т. д. Но, как это бывало и бывает, ремонт затянулся до конца марта 1906 года.
6 января 1906 года Морское министерство окончательно утвердило приказ о проведении всех переделок артиллерии на эскадренных миноносцах типа "Лейтенант Бураков" на частных заводах в С-Петербурге. Но, очевидно, всё ещё не зная об этом приказе, 11 января контр-адмирал Ирецкий продолжал отказываться от ведения этих работ, которые ему уже и не предлагали. Миноносцы же завода Нормана: "Ловкий", "Летучий" и "Лихой" пришли в Либаву только весной 1906 года.
23 января Балтийский завод предоставил смету на ведение достройки. Стоимость работ была оценена в 21 804 рубля 20 копеек "за всё". Завод брался провести все работы в течение 2–3 недель для каждой "партии" эсминцев. Состав партии одновременно достраиваемых кораблей определялся в 2–3 единицы. Ведомость на ведение работ насчитывала 15 пунктов, включая изменение внутренней планировки в районе 33–37 шпангоутов.
Но "не скоро дело делалось", и по прошествии месяца (25 февраля 1906 г.) Технический комитет известил завод о том, что "чертежи на проведение переделок только начали составляться"!
Вслед за кораблями, 1 июля 1906 года доставили в Либаву 10 запасных гребных винтов. Стоимость их входила в ранее оплаченную общую комплектацию, но по запросу, "для представления о стоимости", была указана их цена — 4 200 франков (1575 рублей) за каждый. Основная масса работ по модернизации артиллерийского вооружения эсминцев была закончена в течение 1906 года.
В ходе подготовительных работ выяснилось неприятное обстоятельство: кормовая часть кораблей не обладала достаточным запасом прочности для установки кормовой 75-мм пушки на палубе за кормовым мостиком. Это потребовало дополнительных переделок: пришлось расширить площадку мостика и разместить орудие на нём прямо над сходным тамбуром. Такое высокое расположение орудия неизбежно приводило и к резкому увеличению "мертвой зоны" с кормовых углов, недоступной для обстрела кормового орудия. При этом "штурвально-компасную" часть мостика переместили вперед. Два добавочных пулемета установили на штатных местах 47мм орудий. Водоизмещение неуклонно возрастало, и уменьшалась остойчивость.
Во время погрузки угля
При этих работах совершенно неожиданно "всплыло" сделанное ранее распоряжение о том, что "… компасные установки будут установлены по завершении постройки нашими офицерами". Порт известил Балтийский завод о необходимости переделки рубочного сходного люка. "…При установке на место компаса существующий люк не дает возможности вести погрузку патронов и провизии в соответствующие погреба". Также было рекомендовано переделать неудобный сходной трап в командирский отсек.
Недоделок оказалось очень много. "…Отсутствие у большинства крышек трюмов задраек нарушает водонепроницаемость палубы. Необходимо сделать подобно тому, как это сделано на эсминцах завода Нормана" — отмечалось 15 ноября 1906 г. в акте по приемке "Легкого", направленном в Технический Комитет Морского ведомства. И тем не менее, не смотря на бодрые рапорты приёмных комиссий, при практическом знакомстве "русские французы" не позволяли "расслабиться" своим экипажам. Вот что по этому поводу говорится в строевом рапорте от 8 сентября 1906 года за № 139 в Главный морской штаб командира миноносца "Легкий" капитана 2-го ранга Посохова:
"… 9 августа в половине первого часа утра снялся с якоря с внутреннего рейда Порта Императора Александра III (аванпорта) и вышел по назначению. Имел пар в двух котлах. Небрежная сборка механизмов французскими заводчиками сказывалась в пути. Все решительно фланцы и клапаны, которые за недостатком времени не были перебраны судовой командой, сильно парили, отчего расход воды был значителен. Машинные питательные помпы действовали удовлетворительно, но кочегарные донки оказались крайне неисправными. Они с места отказывали и начинали подавать воду только при переливании из систерны [8] в систерну. 10го августа, при проходе острова Гогланда около 3 ч 30 мин утра пробило верхний фланец у подогревателя левой машины.
