9. Загадочный проект Гарабеда
Однажды (обычно это случается в молодые годы) мы вдруг начинаем по-новому смотреть на вещи, казавшиеся нам привычными и хорошо знакомыми. Порой нам кажется, что мы сделали настоящее открытие или, по крайней мере, набрели на идею, которая должна потрясти мир. Почему же, с недоумением спрашиваем мы себя, никто не додумался до этого раньше? И тут мы получаем отрезвляющий ответ: либо открытие наше давно уже сделано и отвергнуто как несостоятельное, либо обманчивая простота, с которой оно предстало перед нами, скрывает эту несостоятельность.
Один очень квалифицированный инженер, в прошлом ас, имевший высокий офицерский чин в военно-воздушных силах Великобритании, как-то признался мне по секрету: что в возрасте семи лет он был убежден в том, что постиг тайну полета. В те нежные годы он считал, что достаточно лишь подпрыгнуть вверх, а затем в самой верхней точке прыжка вновь подпрыгнуть и прыгать, пока не будет достигнута нужная высота.
Я уверен, что все мальчишки в свое время подолгу возились с маховиком или волчком, раскручивая их и наблюдая свойства полученного таким образом гироскопа. Я не случайно упомянул о маховике, так как в этой главе пойдет речь о связанных с ним событиях, которые произошли в Соединенных Штатах в 1917—1918 годах.
Выходец из Армении Гарабед Гирагосян предложил вниманию американской общественности способ получения «свободной энергии». Гирагосян быстро завоевал популярность среди американцев и заслужил репутацию энтузиаста, который с подкупающим простодушием удивлялся сделанному им же открытию.
Ученые (и среди них прежде всего те, кто обогатил науку выдающимися достижениями), как правило, без труда распознают, имеет ли человек, мыслящий оригинально и выдвигающий новую идею, в основе своих представлений глубокие знания и серьезную научную подготовку. Уровень развития современной науки предъявляет к ученым высокие требования. Научное открытие, когда-то доступное многим талантливым дилетантам, в наше время стало уделом лишь тех, кто способен к точным наблюдениям и правильным выводам, кто обладает высокой научной квалификацией. Конечно, существуют исключения, но они редки. Гарабеду Гирагосяну был задан вопрос: «Достаточно ли вы компетентны в рассматриваемых вами вопросах?» Вместо ответа ему следовало бы представить практические доказательства своей научной добросовестности, он же предпочел прикрываться хвалебными рекомендациями своих не очень сведущих в науке друзей и сторонников.
Реакция Гирагосяна вызвала большое недоумение у окружающих. Он никак не мог понять, что отсутствовавшая у него инженерная подготовка необходима для придания его претензиям научной убедительности. Гирагосян во всеуслышание объявил, что им сделано величайшее открытие за всю историю человечества. В запальчивости он утверждал, что его машина позволит повысить благосостояние американского народа, и обратился в конгресс, где его заявления привлекли внимание. Однако автор проекта упорно уклонялся от открытого обсуждения изобретения. Вероятно, он полагал, что, окажись сделанное им открытие действительно ценным, широкая огласка могла быть использована любым плагиатором и открытие было бы потеряно для Соединенных Штатов. Поэтому Гирагосян продолжал в самых туманных выражениях повторять, что созданная им машина представляет огромную ценность для государства. В отличие от многих шарлатанов Гирагосян охотно предлагал рассмотреть его проект самым тщательным образом и привлечь для этой цели группу ведущих инженеров и ученых, назначенных американским правительством.
Хуже всего было то, что правительственная печать, ухватившись за эту историю, раздула ее до невероятных размеров, взбудоражив «проектом Гарабеда» всю Америку. Гирагосян не скрывал, что его идея еще очень далека от реального воплощения и что не пришло еще то время, когда обещанная им «свободная энергия» увеличит доходы американских налогоплательщиков. Он обратился в конгресс и сенат США с просьбой о материальной помощи.
К началу 1918 года специальная комиссия конгресса провела предварительное расследование, а президент США назначил группу из пяти ученых для осмотра машины Гирагосяна и оценки ее возможностей. Председателем так называемой «комиссии Гарабеда» был Джеймс Мур. Результатов экспертизы напряженно ждала вся Америка. Не удивительно, что в те дни в разных уголках страны провозглашались тосты за здоровье изобретателя. Обещанная им «свободная энергия» в воображении многих американцев уже приводила в действие заводы, электростанции, водяные насосы и т. д.
В августе 1918 года «комиссия Гарабеда» закончила работу. Как и предполагали с самого начала наиболее квалифицированные специалисты, в основе идеи получения «свободной энергии» лежало ошибочное истолкование простого механического явления. Весь проект стал казаться еще более нереальным после того, как Гирагосян отказался сделать на него патентную заявку, полагая, что патентное бюро эту заявку не одобрит. Вместо этого он вновь обратился в конгресс с просьбой о прямой поддержке. Несмотря на благожелательное отношение к Гарабеду, конгрессмены рекомендовали изобретателю направить заявку по обычным каналам, то есть через патентное бюро. Вскоре комиссия обнародовала отчет об изобретении Гарабеда. Основным элементом машины был... тяжелый маховик! Он устанавливался на подшипниках, значительно уменьшавших трение, и через систему шкивов приводился во вращение электромотором малой мощности, который питался от небольшой батареи. Мощность мотора подбиралась такой, чтобы ее было достаточно для преодоления трения в деталях машины и сопротивления воздуха, возникающего при вращении маховика. Гирагосян утверждал, что машина запускается и разгоняется только за счет мотора, однако требуется очень много времени, чтобы скорость вращения маховика достигла максимального значения.
Именно по этой причине, как писали в своем отчете члены комиссии, при демонстрации машина была приведена в действие с помощью блоков и приводов человеком большой физической силы. Разогнав таким способом маховик, включили мотор, который в дальнейшем уже не включался. Маховик продолжал вращаться с окружной скоростью около ста футов в минуту.
Рис. 45. Австрийский врач Алоиз Драш получил патент на этот загадочный вечный двигатель в декабре 1868 года.
Мощность машины измерялась динамометром специальной конструкции. Результат измерений пересчитывался в лошадиных силах. Оказалось, что для поддержания вращения маховика требуется только одна двадцатая лошадиной силы, а вот для его остановки необходимо затратить целых десять! Отсюда Гирагосян, путая понятия мощности и энергии, заключил, что его машина вырабатывает энергию.
Гарабед заблуждался искренне, и честность его была совершенно очевидна, ибо он никого не вводил в заблуждение преднамеренно. Если бы изобретение Гирагосяна прошло через бюро патентов, ошибка автора обнаружилась бы сразу, и он получил бы квалифицированное обоснование несостоятельности своего проекта. При этом было бы сэкономлено много времени и общественных средств. После обнародования отчета комиссии никто ничего о Гарабеде Гирагосяне больше не слышал, и, вероятно, Америка забыла о нем так же быстро, как и обо всех тех, кто пытался создать недостижимый перпетуум мобиле.
Энтузиазм, с которым Гарабед представлял американской публике свое изобретение, характерен не только для одной стороны Атлантики. Позвольте мне процитировать письмо, посланное 15 сентября 1851 года в Британское патентное ведомство:
«Джентельмены!
Я умоляю Вас предпринять меры для того, чтобы всем стало известно, что вчера я завершил работу над изобретением, которое будет способствовать прогрессу всех стран на Земле. Это изобретение — источник движения машин! — столь тщетно и долго искомый Вечный Двигатель! Одно время меня поддерживали королева и его королевское высочество принц Альберт. Если вы, джентельмены, сможете дать совет, к кому обратиться мне за вознаграждением, если таковое предусмотрено правительством, или поможете получить патент на машину, или каким-либо другим способом облегчите мою великую работу, я щедро отблагодарю вас за участие.
Я глубоко убежден в том, что несколько моих изобретений могут быть осуществлены и, в первую очередь, упомянутая машина, хотя в настоящее время она существует лишь в моей голове. Я еще не изготовил ее, поскольку лишь вчера, в воскресенье, изобрел, основываясь на некоторых неизменных принципах природы!»
Так много мыслей, что требуется немедленное вознаграждение. Еще больше будет разочарований...
10. «Вечный Двигатель» Кокса
Сентиментальному читателю эта книга может показаться своеобразной хроникой заблуждений, историей несбывшихся надежд, повестью о мудрецах, доведенных до отчаяния, и о глупцах, превратившихся в шарлатанов.
