Ознакомительная версия.
При плетении «на колодочке» использовалась деревянная цилиндрическая колодочка с просверленным в середине отверстием или катушка с булавками. Сложность рисунка получаемого шнура зависела от количества булавок. Наиболее характерными были орнаменты в виде ромбов, ломаных линий, зигзагов. Этот вид «полутканья» был зафиксирован этнографами в Нижегородской и Московской областях России, в Беларуси и Прибалтике[31]. Существовал также способ плетения «на бутылочке». В этом случае плетение осуществлялось вокруг горлышка бутылки.
Плетение «на ноге» — еще один вид «полутканья». Существует мнение, что «примитивность этого способа позволяет предполагать его большую древность, чем плетения «на вилочке»»[32]. Интересно, что плетение «на ноге» использовалось в детских играх в России, в Беларуси и Литве. Девочка надевала на каждый палец ноги по одной нитяной петле, затем соединяла их концы вместе и привязывала к своему поясу. Начиная ткать, она пропускала уток через каждую нить основы, прибивая его рукой[33]. Таким образом, уже с раннего детства в игре девочки постигали секреты мастерства и учились ткачеству.
Ткачество «на дощечках» относится к видам «примитивного тканья». Дощечки имели квадратную форму с отверстиями в углах, куда продевались нити основы. Здесь присутствуют самостоятельные основа и уток, а также механическое чередование зева, т. е. налицо оба признака ручного ткачества. Количество дощечек могло варьироваться, и от этого зависела ширина получаемой ткани, а также ее орнаментальное решение.
О древности этого способа ткачества говорят многочисленные археологические находки. Так на территории Европейской части России в большом количестве встречается так называемая «текстильная керамика» с отпечатками тканей, выполненных ткачеством «на дощечках»[34]. В Западной и Северной Европе ткани данного вида были найдены в неолитических свайных постройках на территории Швейцарии, в погребениях в Ютландии (2 тыс. до н. э.)[35]. Предполагают, что ткачество «на дощечках» было распространено в культуре древнего Двуречья[36]. Отмечается широкое распространение ткачества «на дощечках» по всему миру[37].
На рубеже XIX–XX веков ткачество «на дощечках» сохранялось в Новгородской, Вологодской, Костромской областях, у карел, ижорцев, прибалтов[38]. Наиболее характерными орнаментами, выполненными «на дощечках», являлись геометрические — столбики, «елочка», «ромбы», Х-образные или Ж-образные фигуры, различные надписи или слова молитвы. Так, например, на поясах, относящихся к 1890-х годам, вытканы слова: «Кого люблю, того дарю», «Люблю сердечно, дарю навечно» или: «Милый мой, носи, не забывай, дарю, — не теряй» (Ярославская, Костромская, Псковская области)[39].
Существует мнение, что «техника тканья «на дощечках» не имела прогрессивного развития и не дала в течение веков новых технических усовершенствований. Все данные приводят к выводу, что тканье на дощечках ни с какими позднейшими способами тканья не связано»[40], а также, что «тканье «на дощечках» является как бы боковой ветвью развития ткачества, возникшей в результате попытки внедрить в структуру витья принципы горизонтального плетения»[41]». Однако, на наш взгляд, ткачество «на дощечках» нужно рассматривать как результат более сложного процесса эволюции ткачества, так как здесь присутствуют оба признака «примитивного тканья». Развитие ткачества — это последовательный процесс, в котором именно выделение нитей основы и утка послужило толчком для его дальнейшей эволюции. В ткачестве «на дощечках» имеет место механическое чередование зева, чего нет, и не может быть в процессе витья. Следовательно, тканье «на дощечках» не могло появиться раньше возникновения различных видов «полутканья» и явилось следствием дальнейшей эволюции именно ткачества. В настоящее время процесс ткачества «на дощечках» представляет не только исторический интерес, но и продолжает развиваться в современном текстильном искусстве. Так, интересные пояса, вытканные «на дощечках» были представлены на выставке, проходившей в 2009 г. в Петрозаводске в рамках I Всероссийского фестиваля ручного ткачества.
Ткачество «на бердечке» («на бердышке») — следующий способ примитивного тканья. Бердечко представляет собой дощечку, разделенную на трости (зубья) параллельными щелевидными отверстиями. В середине зубьев проделывались круглые дырочки. Через них продевалась часть основы, например, нечетные нити. Четные нити при этом располагались между зубьями бердечка. Нити основы одним концом надевались на крюк, вбитый в стену, а другим привязывались к поясу ткача. Как и «на дощечках», в тканье «на бердечке» присутствуют оба признака ткачества: наличие нитей основы и утка, и механическое чередование зева.
Древность ткачества «на бердечке» подтверждена многочисленными примерами «текстильной керамики», в частности «рогожной керамики». Так, на городищах дьякова и городецкого типа, было найдено большое количество образцов так называемой «рогожной керамики», которая считается, по мнению О.Н. Бадера, «сосуществовавшей… с более поздним комплексом «текстильной керамики»[42]. Согласно исследованиям Н.И. Лебедевой, «наличие «рогожной керамики» позволяет предполагать существование бердечек для тканья рогож, потому что другие орудия для производства рогож и решет неизвестны. Бердечко было распространено в рогожном и решетном производствах у всех групп восточных славян. В конце XIX — начале XX веков ткачество поясов на бердечке было известно на территории Псковской области, в ильменском Поозерье, в низовьях Ловати, в Вологодской, Смоленской, Могилевской областях»[43].
Ткачество «на ниту» — вид «примитивного тканья», который, по мнению Н.И. Лебедевой «является прототипом тканья на горизонтальном ткацком станке»[44]. Для работы этим способом нити основы продевались в специально изготовленный нит — ряд нитяных петель, располагавшихся на двух горизонтальных прутках[45].
«Живой стан» — уникальный способ «примитивного тканья» был впервые описан пензенским краеведом Б.Н. Гвоздевым. Образцы поясов, вытканных на «живом стане», были экспонированы им в 1923 г. на Сельскохозяйственной выставке в Москве. Согласно описанию, процесс работы на «живом стане» происходил следующим образом: пять женщин становились рядом, пять других — напротив них; одиннадцатая женщина руководила всем процессом ткачества и прокладывала уток, исполняя роль челнока. Нити основы натягивались от одной группы женщин к другой и закреплялись на пальцах рук. Затем, по команде руководительницы, одна группа поднимала руки вверх, и в образовавшийся зев прокладывался уток. После чего другая группа женщин поднимала руки, а первая — опускала, и в зев вновь прокладывался уток[46].
По мнению этнографа Н.И. Лебедевой «живой стан» представляет большой исторический интерес, так как, «возможно, что мы имеем здесь дело со случайно сохранившимся реликтом древней техники тканья» и «допустимо предположить, что этот способ тканья мог возникнуть в прошлом при наличии большой семьи или даже материнско-родовой группы, позволявшей организовать такой сложный процесс, требовавший участия большого количества женщин, идеальной дисциплины и слаженности в работе, руководимой старшей»[47].
Техника «живого стана» заинтересовала меня своей необычностью, и в 2005 г. была сделана попытка ее творческой реконструкции, в результате чего появился авторский мастер класс, предназначенный для детей[48]. Мастер класс был организован в форме игры: дети вставали друг напротив друга, затем им на руки надевались нити основы, имеющие на концах небольшие петли. В результате двое стоящих друг напротив друга детей держали по две нити основы. Один ребенок исполнял роль челнока с утком. После того как нити основы были натянуты, дети, стоящие справа, подняли правые руки, одна группа нитей основы (нечетные нити) оказалась выше других, т. е. образовался зев. Ребенок, исполнявший роль челнока, должен был пройти через этот зев, перешагивая нижние нити основы и протягивая уток. Затем дети этой же группы поднимали левую руку, и процедура повторялась еще раз. «Челнок» при этом возвращался назад. Затем то же самое проделывали дети, стоящие слева. Особенность процесса такого ткачества состояла в том, что полотно образовывалось не от края, как в других видах плетения и ткачества, а от середины в обе стороны. Данный способ ткачества, как показала практика, очень понравился детям. Они постоянно менялись друг с другом, становясь то основой, то челноком. Игра требовала определенного внимания и сосредоточенности со стороны детей, т. к. процесс ткачества был возможен лишь в результате синхронности их действий. Кроме того, данный мастер класс позволил им в результате игровой практики понять процесс создания ткани, как бы прочувствовать его изнутри (Илл. 1).
Ознакомительная версия.
