Во второй серии экспериментов испытуемые размещались под тентом из белого капрона. Эта небольшая теневая защита несколько снизила водопотери, составившие 230±15 мл/час.
В третьей серии испытуемые, находившиеся на солнцепеке, были одеты в майки из белого трикотажа с длинными рукавами, смоченные водой. По мере высыхания майки периодически увлажнялись. Взвешивание показало, что использование влажного белья уменьшило водопотери потоотделением до 170±13 мл/час. При этом самочувствие испытуемых и их теплоощущения значительно улучшились (Волович, Усков, 1967). Однако при длительном воздействии высоких температур все применяемые меры снижения водопотерь, хотя и замедлят процесс дегидратации, но не могут его остановить. Многосуточные эксперименты, проведенные на палубе корабля и в спасательных лодках при метеоусловиях, характерных для тропической зоны океана, позволили проследить динамику этого процесса.
Уже за первые сутки эксперимента испытуемые теряли в среднем 2787±453 мл жидкости. Поскольку по условиям эксперимента водопотребление было ограничено до 0,8-1,0 л/сутки, потеря жидкости организмом не компенсировалась, дегидратация, постепенно нарастая, достигла на 5-е сутки 8-8,5% от первоначального веса тела.
Этот процесс сопровождался тепловой олигурией. Уже в 1-е сутки плавания диурез уменьшился почти вдвое. В течение всего времени эксперимента суточная величина диуреза не превышала 405±31,8-627±50 мл.
Наряду с этим было зафиксировано снижение содержания в моче микроэлементов. Так, например, на 5-е сутки эксперимента суточное выведение натрия снизилось по сравнению с 121,32±15,73 (фон) до 15,3±3,4 мэкв, а содержание хлора уменьшилось почти в 12 раз (с 162,8±17,5 до 8,1±2,1 мэкв). Изменения калиуреза были менее выражены, однако концентрация калия в суточной моче все же снизилась с 32,17±3,9 (фон) до 21,8±2,0 мэкв.
В разделе «Некоторые вопросы водно-солевого обмена при высоких температурах» мы уже касались механизма этих процессов. Следует лишь добавить, что фактором, способствовавшим указанным изменениям солевого обмена, был недостаток их в аварийном рационе.
Биохимические исследования крови показали, что уровень содержания натрия в плазме в этом эксперименте был достаточно стабильным, свидетельствуя, что организм не испытывал натриевого «голодания».
Вместе с тем содержание калия в плазме периферической крови снизилось почти вдвое, что говорит о развивающемся калиевом дефиците. Причина этого явления лежит, по-видимому, в отсутствии физиологических компенсаторных механизмов, быстро устраняющих нарушения обмена калия в организме. Даже на 2-е сутки после окончания эксперимента содержание калия в плазме оставалось на низких цифрах.
При самом строгом режиме экономии воды рано или поздно наступает минута, когда запасы ее приходят к концу. Тяжелы страдания от жажды путника, заблудившегося в пустыне, но тысячекратней муки его в океане. Человек видит сверкающую водную гладь, слышит шепот волн, ощущает освежающее прикосновение брызг – и не может утолить жажду.
Правда, хроника морских катастроф знает случаи, когда жертвы кораблекрушений использовали морскую воду для сохранения жизни. 70 суток с лишним утолял жажду океанской водой Пун-Лим, моряк с торпедированного японцами во время второй мировой войны транспорта. Морская вода помогла выжить молодому флотскому врачу П. Ересько, 37 дней находившемуся в шлюпке в Черном море без пресной воды (Ересько, 1945; Ермолович, 1962).
«Если считать со времени отплытия из Монако, – писал Ален Бомбар, – то в течение четырнадцати дней я утолял жажду морской водой».
«Я выпивал не меньше двух кружек морской воды и не испытывал от этого ни малейшего вреда», – отмечал в своем дневнике бесстрашный мореплаватель-одиночка, капитан бальсового плота «Севен систерз» Вильям Виллис (1959).
Казалось бы, что доводы Бомбара, Виллиса и случаи, когда морская вода использовалась людьми, бедствовавшими в океане, достаточно убедительны. Однако противники ее использования не складывали оружие, и первым был либерийский врач Ханнес Линдеман, который в одиночку дважды пересек Атлантический океан (Глязер, 1962). После опубликования рекомендаций Бомбара в печати Линдеман выступил с резким возражением: «С тех пор как существует человечество, всем известно, что пить морскую воду нельзя. Но вот в Европе появилось сообщение об исследовании, утверждающем обратное, при условии, что организм еще не обезвожен. В газетном лесу оно расцвело пышным цветом и получило горячий отклик у дилетантов. Конечно, морскую воду можно пить, можно и яд принимать в соответствующих дозах. Но рекомендовать пить морскую воду потерпевшим кораблекрушение – по меньшей мере преступление» (Lindemann, 1960).
Экспериментальные исследования, выполненные французскими военно-морскими врачами G. Aury в 1954 г. и S. Longe в 1957 г., не внесли ясности в эту проблему. С одной стороны, изменения, обнаруженные у испытуемых-добровольцев, пивших морскую воду небольшими порциями в течение 3-5 дней, оказались незначительными: несколько возрастало содержание в крови натрия, хлора, мочевины, чуть снизился щелочной резерв крови, и количество выделенной мочи значительно превышало выпитую воду.
Но, пожалуй, самым ярким доказательством токсического действия морской воды стал результат работы английских исследователей McCance R. A., Ungly С. С., Grosfill J. W. Z., Widdowson E. M.. (1956). Они тщательно изучили и проанализировали 448 случаев катастроф, постигших британские торговые суда во время второй мировой войны. Значительной части матросов и пассажиров из 27 000 человек, находившихся на борту этих судов, удалось спастись. Многим помощь была оказана сразу же после катастрофы. Но примерно 5 000 человек еще много дней после кораблекрушения носило по волнам в спасательных шлюпках и плотах. И вот оказалось, что из 997 человек, утолявших жажду морской водой, погибло 387 (38,8%). В то же время из 3994 моряков, не употреблявших для питья соленую воду, умерло лишь 133 (3,3%). Если даже принять во внимание, что часть людей погибла по другим причинам, что в первой группе часть людей не пила морской воды, а во второй находились моряки, соблазнившиеся морской водой, все же приведенные цифры были весьма убедительными.
Загадка столь губительного действия морской воды заключена в растворенных в ней солях. В воде морей и океанов растворены соли натрия, кальция, калия, магния и многих других элементов. Иногда их совсем немного, всего 3-4 г/л воды, как, например, в Финском заливе. В Азовском и Черном морях солей несколько больше – 10-18 г/л. В океанах их количество возрастает до 32-35 г/л. Более 40 г соли содержится в каждом литре волы Красного моря.
Одно из поразительных свойств человеческого организма – умение сохранять гомеостаз – постоянство своей внутренней среды. За этим бдительно следят бесчисленные живые датчики – хеморецепторы, барорецепторы, терморецепторы. За концентрацией различных веществ, растворенных в жидких средах организма, – плазме крови, лимфе, межклеточной жидкости – наблюдают свои дозорные – осморецепторы.
Обычно с пищей человек получает примерно 15-25 г соли в день, главным образом хлористого натрия. Этого количества достаточно для удовлетворения его потребностей. Но едва организм получает излишек солей, как осморецепторы немедленно поднимут тревогу и не успокаиваются до тех пор, пока утраченное равновесие не будет восстановлено. Избыточные соли выводятся через почки, на которых лежит обязанность обеспечивать осмотический гомеостаз. По данным В. С. С. Леделла (Ladell, 1965), прием 500,0 мл 3-4%-ного раствора соли увеличивает мочеотделение с 0,36 до 1,56 мл/мин, т. е. почти в 5 раз. Известно, что концентрационная способность почек не превышает 2% (Данилов, 1956; Кравчинский, 1963; Гинецинский, 1964; и др.). Стало быть, на выведение из организма каждого лишнего грамма соли потребуется не менее 50 мл воды. Если выпить 100 мл океанской воды, содержащей хотя бы 3 г солей, то для их удаления потребуется 150 мл. Значит, организму придется истратить из своих внутренних резервов дополнительно 50 мл воды. И это при развивающемся обезвоживании, когда каждый грамм жидкости на вес золота. Некоторые физиологи высказывали мнение, что некоторая часть выпитой морской воды, примерно 15-20%, все же остается в организме (Gamble, 1944; Ladell, 1965; и др.). Но, даже согласившись с ними, нетрудно подсчитать, что для удовлетворения минимальных потребностей человека в жидкости придется выпивать ежедневно 8-10 л горько-соленой океанской влаги.
Возможно ли это? Ведь порция всего в 300-500 мл вызывает раздражение слизистой желудка и кишечника (Schafer, 1950; и др.). Однако главная опасность не в этом.
Максимальная теоретическая работоспособность почек соответствует 5760 кал/сутки. На выведение солей, растворенных в 1 л океанской воды, необходимо затратить 970 кал (Margaria, 1957). (К тому же концентрационная способность почек при длительной нагрузке постепенно снижается.) Рано или поздно почки перестанут справляться с непосильной нагрузкой, и концентрация солей в крови и тканях начнет стремительно нарастать. Поражаются почки, желудок, кишечник. Но особенно уязвима к действию солей центральная нервная система (Hervey, 1955). Поэтому среди жертв кораблекрушения, не выдержавших соблазна утолить жажду океанской водой, так часто наблюдались психические расстройства, сопровождавшиеся попытками к самоубийству.
