Генрих Альтшуллер - Как стать гением: Жизненная стратегия творческой личности

— Если бы Стефан экзамен не выдержал или выдержал в числе последних, я бы его оставил на второй год, а так я прошу его взять, иначе я буду вынужден его исключить с соответствующей пометкой в аттестате, что может ему повредить".

"Первую заявку с пятью пунктами формулы изобретения из ВНИИГПЭ возвратили как непонятную. Но даже из приложенного простого чертежика все так и выпирает! Через 8 месяцев острой конфронтации приняли. Потом все сначала. Отказное решение со ссылкой на авторское свидетельство — доказал несостоятельность ссылки, затем отказ со ссылкой на ранее поданную заявку, уже признанную изобретением, но еще не опубликованную. Давай ее сюда! Смотрю: первый пункт формулы изобретения — то же самое, что и у меня. Смотрю внимательнее: чужая заявка подана на 4 месяца позже моей, в период упорных ее мне возвратов, — и ею пытаются забить мою заявку! Некрасиво. Доказал и это, и наконец через два года после подачи получил положительное решение. Признали изобретением два из пяти пунктов формулы заявки. Пусть два…"

"В Кургане теперь постоянно стажировались по собственной инициативе хирурги из других областей и краев. Многие из них обращались с письмами в Министерство здравоохранения СССР, другие вышестоящие инстанции с требованием дать широкую дорогу методу чрескостного остеосинтеза… Письма оставались без ответа… Потому что заключение по этим письмам давали руководители Центрального научно-исследовательского института травматологии и ортопедии имени Н.Н. Приорова. А они всякий раз противопоставляли аппарату Илизарова так называемый облегченный аппарат О.Н. Гудушаури, созданный им после выступления Илизарова в ЦИТО и демонстрации там своего аппарата в апреле 1955 года. Сложных больных этим аппаратом Гудушаури излечить не мог, и институт, где работал Гудушаури, отсылал их в Курган, к Илизарову. Тем не менее, в ЦИТО всячески рекламировали аппарат Гудушаури".

"Об этом изобретении — установке комплексного воздействия на ткань — хочется сказать несколько подробнее. Идея установки родилась у Львовского ученого И. Плеши. Сотрудники ЦНИХБИ (Центральный НИИ хлопчатобумажной промышленности. — Прим. авт.), оценив эту идею по достоинству, предложили ее автору помощь в создании конструкции… Но когда макет установки был готов и пришло время подавать заявку на изобретение, о львовском ученом вдруг забыли. Хотя Иван Васильевич Плеша сам, своими руками, сделал такую установку еще в 70-е годы, несколько лет ее эксплуатировал, а когда к нему приехали из Москвы сотрудники ЦНИХБИ, подробно объяснил им, что надо изменить в конструкции, чтобы усовершенствовать прибор".

"Выданный Беллу патент был одним из самых ценных патентов в Соединенных Штатах. В течение десятилетий он стал объектом атак со стороны каждой крупной электрической и телеграфной компании в Америке. Однажды во время президентства Кливленда был составлен заговор с целью отнять у Белла патентное право и передать его частной корпорации. Участниками заговора были генеральный прокурор Соединенных Штатов, несколько сенаторов, ряд бывших конгрессменов и бывший губернатор штата Теннесси…"

О новаторе-агрономе Н.С. Плашинском:

"Работал в Бессарабии, в Крыму, в Уссурийском крае, в Узбекистане, в Туркмении, в Азербайджане, наконец. Чего только не выращивал на этих землях! Каких только тягот не хлебнул!

— Но почему Вы так часто переезжали, Николай Сергеевич? Путешествовать любите?

— Зачем же? Я — агроном. Но, как видел несправедливость, сразу уезжал…. А что толку бороться? — невозмутимо продолжал он. — Время только терять".

"В 1873 году Лодыгин демонстрировал образцы своей лампы в физической аудитории Петербургского технологического института. Лампа вызвала восторг и надежды, к сожалению, не сбывшиеся. Была создана компания по изготовлению и эксплуатации нового источника света, которая, к отчаянию изобретателя, занялась не опытами по усовершенствованию лампы, а спекуляцией паями. Как и следовало ожидать, не прошло двух лет, и дело было совершенно загублено, а об изобретении Лодыгина забыли".

"Когда психика человека с детских лет находится под прессингом лозунгов-заклинаний, задерживается развитие способности к научному, реалистическому мышлению, а потом во взрослой жизни человеком руководит подспудно мышление мифологическое. Во всех социальных неурядицах это мышление ищет персональных виновных — ограниченную группу лиц или лучше одного ("козла отпущения"). При этом причины и следствия в сознании меняются местами. Недаром же в древности существовал иррациональный обычай казнить гонца, приносящего плохую весть".

"Фицрой не сдается. Он работает не щадя сил. Появляется зловещий признак переутомления — его некогда красивый почерк, став расплывчатым и крупным, теперь еще более смазан. Восемнадцатого июля 1864 года "Таймс" печатает статью, посвященную последнему официальному отчету Фицроя. Особенно доброжелательной ее не назовешь.

"Как бы далеко ни ушла вперед наука, — говорит автор статьи, — ни один заслуживающий доверия ученый, которому дорого его доброе имя, не рискнет предсказывать погоду. Адмиралу Фицрою все еще предстоит убедить широкую публику в своей правоте…"

…В апреле 1865 года жена Фицроя писала одному из родственников, что в последнее время здоровье мужа находится в плохом состоянии. "Все доктора единодушно предписывают ему прекратить работу и отдохнуть. Ему предоставили отпуск, но беспокойный характер и чрезмерная совестливость мешают ему употребить отпуск себе на пользу: он не может допустить, чтобы другие делали то, за что он получает деньги. Он все время находится в нервном возбуждении, но как только ему становится немного лучше, спешит в департамент, а когда приезжает туда, убеждается, что не может по-настоящему работать…"

…Утром тринадцатого апреля 1865 года Фицрой вошел в туалетную комнату, взял бритву и перерезал себе горло".

"Многие твердили Циолковскому одно — неудачник… Он был неудачником во многом. Он был глух, беден, еле-еле сводил концы с концами. И не он один, а с семьей, которую он ничем не мог согреть, кроме слов утешения и веры в свое будущее.

— Прав я или не прав, — говорил Константин Эдуардович в минуты отчаяния. — Я — эгоист, я не умею зарабатывать деньги, я народил семью неудачников, таких же, как я сам, дети болеют… Но отказаться от дела всей жизни я не могу, не имею морального права".

"Академик Василий Владимирович Петров дожил до первого практического применения открытой им дуги, правда, совершенно неожиданного. Речь идет об электрической мине с дуговым запалом, взорванной Павлом Львовичем Шиллингом в 1812 году".

"Братья Райт считали себя учеными. В то же время они стремились разбогатеть. Этот мучительный конфликт двух влечений раздирал их до конца жизни. Но одно они знали наверняка: летательная машина была одним из величайших даров, который человек когда-либо приносил человеку, потому что, по их глубокому убеждению, он означал конец всякой войне. Армии не смогут более скрывать свои передвижения друг от друга, гражданские районы уже не будут находиться в безопасности, так как вражеские летательные машины смогут сбрасывать взрывчатые снаряды, и у разумных людей не будет другой альтернативы, кроме как найти путь к тому, чтобы все народы на Земле жили в мире и согласии".