575
Курсивом /в файле — полужирным — прим. верст./ выделен текст, соответствующий переводу Мандельштама.
Окончание слова (две или три буквы) чтению не поддается.
Чтение предположительное.
На древнеармянском языке: Գրաբարի Ծաղկաքաղ. յԵրեվան, 1931. Հրափարակեցʻ Հ. Աճ <առեան>. Антология отпечатана на стеклографе, что позволяло получить тираж более 100 экземпляров. Переиздана типографским способом в 1936 г. в несколько расширенном составе: Աճառեան Հրաչյա. Գրաբարի Ծաղկաքաղ. Երեվան, Պեփհրափ. 1936 (Ачарян Р. Цветник грабара: Хрестоматия древнеармянского языка. Ереван: Гос. изд-во, 1936).
См.: Мандельштам О. Э. Указ. соч. С. 308, 394–395, 467, 674, 710. Дополняем сведения об И. Т. Сагателяне: он был автором книги «Разорение природы в Закавказье. Особенно в Армении» с подзаголовком «Обозрение по случаю вырубки лесов» (Вена, 1923; на армян, яз.). Эта сторона его научной деятельности отразилась в фиксации Мандельштамом мотивов разговора с ним: «охрана природы — облесение» (Мандельштам О. Э. Указ. соч. С. 467).
На армянском языке: Հայկական Համառոփ Հանրագիփարան չորս հափորով. Հ. 4. Ն-Ֆ. Հայկական Հանրագիփարան Հրափարակչություն. Երեվան, 2003.
На армян. яз.: Սաղաթելյան Լեվոն, Գղական երկեր: Պիեսներ, լիբրեփո, պափմվաձքներ, հուշեր, հոդվաձներ հեղինակի մասին, ընփանեկան լուսանկարներ: եր. Անփարես, 2006. Часть материалов книги напечатана на русском языке.
Офелия Сагателян также была в доме отдыха на Севане в 1930 г. и запомнила О. Э. Мандельштама и его жену, см.: Нерлер П. Воспоминания об Осипе Мандельштаме // Литературная Армения. 1991. № 5. С. 77.
Отец Левона Сагателяна.
Хримян Айрик (1820–1907) — мирское имя верховного Патриарха и Католикоса всех армян Мкртича.
Манташев Александр Иванович (1842–1911) — крупнейший армянский нефтяной магнат и филантроп.
Генерал Андраник — Андраник Торосович Озанян (1865–1927) — герой национально-освободительного движения армянского народа.
Речь идет о событиях мая 1918 г., предшествовавших исторической Сардарапатской битве, благодаря победе в которой армянский народ избежал турецкого геноцида.
Сагателян Л. М. Указ. соч. С. 224–226.
См.: Мандельштам О. Э. Указ. соч. С. 466, 742; Там же. Т. 1. С. 471, прим. 2.
См.: Варданян Л. М. Степан Лисициан и истоки армянской этнографии. Ереван, 2005. С. 64. Этот перевод был популярен и выдержал несколько переизданий, последнее — 1983 г.
Варданян Л. М. Указ. соч. С. 61, 62. О знакомстве Лисициана с С. М. Городецким см.: Там же. С. 71.
За информацию об этом благодарим внучку С. Д. Лисициана Лилию Мартыновну Варданян. Ссылки на ее книгу см. в прим. 24–25.
Гадание по шелесту листьев засвидетельствовано и в Древней Греции: там, в Додоне (Эпир), где находился оракул Зевса, гадали по шелесту листьев священного дуба.
Приведем справку из «Википедии»: вишапы — «мифологические существа, которых в древности изображали в виде высоких каменных изваяний, менгиров. Вишапы распространены в мифологиях стран Передней Азии. Первоначально вишапы являлись божествами или духами воды и, вероятно, были связаны с куро-аракской археологической культурой. Население, населяющее Армянское нагорье во II тысячелетии до н. э. или ранее, вытёсывало изображения вишапов из камня и устанавливало их у подземных источников воды. С течением времени мифологический образ вишапов претерпел изменения и в мифологиях разных народов стал ассоциироваться со злыми духами, драконами и др., зачастую сохраняя первоначальную связь с водой. Статуи вишапов достигали пяти метров в высоту и, как правило, имели форму рыб, реже — форму растянутой на кольях шкуры быка» (http://ru.wikipediaorg/wiki).
Հ. Պեփրոսյան. Ղեպի եքսկուրիա. Սփ. Լիսիցյան. Եքսկուրսիաներ Հայասփանի սահմաններում. յԵրեվան, 1927.
Пеший трехдневный поход по этому маршруту описан в путеводителе «Арагац» (Ереван, 1971).
Мандельштам О. Э. Указ. соч. С. 339.
«Ещё одним примером позднего мифологического напластования служат рассказы местных жителей о вишапах, расположенных на склонах горы Арагац. Эти рассказы были собраны Н. Я. Марром в 1910 г. В рассказах вишапы называются „могилами огузов“ (великанов) — местные жители принимали вишапов за надгробья. Проведенные раскопки не выявили никаких следов древнего кладбища, однако выявили следы древних каналов» (http://ru.wikipediaorg/wiki).
Мандельштам О. Э. Указ. соч. С. 340.
Мандельштам О. Э. Указ. соч. С. 341.
Эта ошибка остается незамеченной до самого последнего времени. Комментаторы изданий Мандельштама, не замечая несоответствия в местоположении, указывали на город Арташат, в то время называвшийся Камарлу.
«Как влияют эти дополнительные ограничения отбора (членение на строки, ритм и рифма. — Е.Н.) на языковое строение стихотворного текста — на его фонетику, морфологию, синтаксис, семантику? Ответ на этот вопрос должна дать новая отрасль науки — лингвистика стиха» (Гаспаров М. Л., Скулачева Т. Н. Статьи о лингвистике стиха. М.: Языки славянской культуры, 2004. С. 7). Я согласна с М. Л. Гаспаровым в том, что стиховедение занимается метрикой, а ответ на эти насущные вопросы должна дать именно лингвистика.
В каких-то случаях эта пауза способствует выразительности, сочетаясь со смыслом фразы так, что заставляет говорить о приеме выразительности:
Я наконец в искусстве безграничном
Достигнул степени высокой. Слава
Мне улыбнулась; я в сердцах людей
Нашел созвучия своим созданьям.
Здесь слово слава оказалось выделенным не случайно. Но место паузы определено ритмом, а не смыслом. Кроме того, сама выразительность анжамбмана не обусловлена акцентным выделением. Если в предложении Слава мне улыбнулась мы захотим выделить слово слава (именно слава в противовес богатству, например), нам придется прибегнуть к логическому выделению, с понижением тона голоса; в стихах это слово выделено иначе — музыкально-ритмически.
Пешковский A. M. Стихи и проза с лингвистической точки зрения // Методика родного языка, лингвистика, стилистика. М.—Л., 1925. С. 155.
Логический анализ языка. Космос и хаос: концептуальные поля порядка и беспорядка. М.: Индрик, 2003. С. 537–559.
Там же. С.540.
Как замечает сам Кодзасов, «четырехстопный ямб не обязательно имеет ритмическую схему хххХхххХ», и в качестве примера приводит акценты, которые ставит Мандельштам в стихотворении «Сегодня ночью не солгу…» (сохранилась запись).
Сегодня *ночью, не *солгу,
По *пояс в тающем *снегу,
Я шел с *чужого *полустанка.
Гляжу — *изба, вошел в *сенцы —
Чай с *солью пили *чернецы,
И с ними *балует *цыганка…
Именно для того, чтобы ударения не стояли на одних и тех же слогах (как это предписано схемой), в первой строке поэт акцентирует 4-ю стопу (сегодня *ночью, не *солгу), а во второй — 2-ю (по *пояс в тающем *снегу). То же самое он проделывает в 5-й строке, и вторичный перенос ударения на 2-ю стопу демонстрирует не случайность ритмической акцентуации. Кодзасов прослушал одно только чтение Мандельштама, после которого он пришел к выводу, что схема его работает не всегда. Если бы он прослушал чтение Блока, Ахматовой, Есенина, Маяковского, Бродского (есть записи) и чтение живущих ныне поэтов, он бы пришел к неизбежному выводу, что схема его не действует никогда.
Ковтунова И. И. Порядок слов в стихе и в прозе // Синтаксис и стилистика. М., 1976. С. 50.
