Первым человеком, размер черепа которого больше, чем у современного человека, был Человек прямоходящий (Homo erectus). Многие годы основные останки его находили лишь в Китае, и считалось, что им около полумиллиона лет. 11о в 1976 году Ричард Лики из Национального музея Кении сообщил, что в геологическом пласте, возраст которого полтора миллиона лет, им найден почти полностью сохранившийся череп Человека прямоходящего. Поскольку китайские останки Человека прямоходящего прочно связаны со следами бивачного огня, наши предки, возможно, приручили огонь намного раньше, чем полмиллиона лет назад, что делает возраст Прометея значительно большим, чем считалось.
Вероятно, самое удивительное в археологических находках, касающихся орудий, то, что, как только они появились, их сразу стало великое множество. Это выглядит так, словно изящные австралопитеки, воодушевленные своим открытием тех возможностей, что дает применение орудий, сразу же обучили искусству их изготовления всех своих родственников и знакомых. И нет другого способа объяснить непрерывное появление новых каменных орудий, чем признать, что у австралопитеков были образовательные учреждения. Возможно, существовал своего рода союз камнерезов, передававших от поколения к поколению драгоценное знание о том, как производить и употреблять орудия, — знание, которое в конце концов подвигло слабых и почти беззащитных приматов к завоеванию главенствующего положения на планете Земля. Открыл ли род Homo орудия самостоятельно или занял это открытие у рода Australopithecus, остается неизвестным
Мы видим из таблицы, что в пределах точности измерения отношение массы тела к массе мозга приблизительно одинаково у изящных австралопитеков, Человека умелого, Человека прямоходящего и современного человека. Поэтому успехи, которых мы достигли в последние несколько миллионов лет, не могут быть объяснены одной лишь величиной отношения массы мозга к массе тела, но уже скорее увеличением общей массы мозга, улучшением в распределении новых функций, усложнением самого мозга и особенно внесоматическими знаниями.
Л. С. Б. Лики обращал особое внимание на то, что среди окаменелостей, возраст которых несколько миллионов лет, поражает гигантское число разнообразных человекоподобных существ, поразительно большое количество которых найдено с повреждениями черепа в виде дыр или трещин. Часть из них могла быть нанесена леопардами или гиенами, но, как считают Лики и южноафриканский анатом Раймонд Дарт, многие из них — дело рук наших с вами предков. Во времена плиоцена и плейстоцена почти наверное существовала жестокая конкуренция между многими видами человекоподобных существ, из которых выжила лишь одна линия — ее составили те, кто умел обращаться с орудиями, и это были наши предки. Какую роль играло убийство в этой конкуренции, остается открытым вопросом. Изящные австралопитеки были прямоходящими, проворными, быстроногими, ростом три с половиной фута — «невысоким народцем»
Иногда я думаю: не являются ли наши мифы о гномах, троллях, великанах и карликах генетической или культурной памятью о тех временах?
В то же самое время, когда объем черепа человекоподобных претерпел столь резкое увеличение, еще одно удивительное изменение произошло в анатомии человека. Как установил английский анатом сэр Уилфред Ле Грос Кларк из Оксфордского университета, полностью переоформился человеческий таз. Скорее всего, это потребовалось для того, чтобы дать возможность рождаться детям последней модели — с большим мозгом. Размер тазового пояса современной женщины достиг величины, когда, видимо, уже невозможно его увеличить — иначе ей трудно станет нормально ходить. Это параллельное протекание двух эволюционных процессов прекрасно иллюстрирует, как работает естественный отбор. Те матери, что но наследству получили широкий таз, были способны рожать детей с большим мозгом, а те, став взрослыми, могли побеждать в конкурентной борьбе с теми, кто был рожден матерями с узким тазом. Дело в том, что во времена плейстоцена тот, кто владел каменным топором, имел больше шансов одержать верх в напряженной «борьбе мнений». Что еще важнее, он был более удачливым охотником. Но изобретение и производство каменного топора требовали больших размеров мозга.
Насколько мне известно, деторождение связано с болью всего у одного из миллионов видов, населяющих Землю: у людей. Это, очевидно, следствие недавнего и все еще продолжающегося увеличения объема черепа. У современных мужчин и женщин череп вдвое больше, чем у Человека умелого. Деторождение потому и вызывает боль, что эволюция человеческого мозга проходила поразительно быстро и в самое недавнее время. Американский анатом Херрик так описывал развитие новой коры — неокортекса: «Этот взрывоподобный рост в самом конце развития вида — один из наиболее драматических случаев эволюционного преобразования, известных сравнительной анатомии». Неполное зарастание черепа у новорожденных — родничок — является, скорее всего, свидетельством того, что человеческий организм еще не успел приспособиться к столь стремительной эволюции мозга.
Связь между эволюцией разума и болезненностью деторождения неожиданным образом отмечена в Книге Бытия. В наказание за то, что Ева съела плод с дерева познания, добра и зла, Господь Бог говорит ей: «В болезни будешь рожать детей» (Бытие, гл. 3, стих 16). [ 21 ] Любопытно, что Господь наложил запрет на получение людьми не вообще любого знания, но именно знания разницы между добром и злом, другими словами, лишил людей способности к абстрактным и моральным суждениям, которые если и пребывают в каком-либо определенном месте, то только в неокортексе. Даже в те времена, когда писалась история Эдема, развитие познавательных способностей рассматривалось как наделение человека божественной силой и вместе с тем возложение на него огромной ответственности: «И сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно» (Бытие, гл. 3, стих 22). Потому Адама и следует выдворить из Райского сада. И Господь ставит херувимов (cherubim) с пламенным мечом к востоку от Эдема, чтобы охранять Древо Жизни от покушательств человека на него. [ 22 ]
Возможно, сад Эдема не так уж сильно отличается от Земли, во всяком случае в представлении наших предков, живших три или четыре миллиона лет назад, во время легендарного золотого века, когда род Homo идеально вписывался в сообщество других животных и растений. Согласно библейским сообщениям, после грехопадения человечество получило в наказание такие вещи, как смерть, тяжелую работу, одежду и стыдливость (вероятно, чтобы ограничить продолжение человеческого рода), главенство мужчины над женщиной, акклиматизацию растений (Канн), одомашнивание животных (Авель) и убийство (Каин плюс Авель). Все это вполне соответствует историческим и археологическим данным. Метафора Эдема не предполагает убийства до грехопадения. Но пробитые черепа прямоходящих двуногих существ, не принадлежащих к той линии, что привела к человеку, свидетельствуют, что наши предки убивали во множестве даже в Эдеме.
Цивилизация получила свое развитие не от Авеля, а от Каина, его убийцы. Само слово «цивилизация» происходит от латинского слова, означающего «город». Именно появление в первых городах свободного времени, общественной организации и разделения труда обусловили рождение искусства и промышленности, которые мы считаем главными признаками цивилизации. Первый город, если верить Книге Бытия, был основан Каином, изобретателем земледелия — технологии возделывания растений, которая требует оседлого образа жизни. И именно его потомки, сыновья Ламеха, стали родоначальниками металлургии и музыки, то есть промышленности и искусства: один из них был «отец всех играющих на гуслях и свирели», другой — «ковачом всех орудий из меди и железа». А страсти, которые вели к убийству, не ослабевали: «И сказал Ламех... я убил мужа в язву мне и отрока в рану мне; если за Каина отметится всемеро, то за Ламеха в семьдесят раз всемеро». С тex самых пор живет в нас связь между убийством и изобретательностью. Оба они рождены земледелием и цивилизацией.
Одним из самых ранних последствий умения предвидеть, которое развивалось вместе с эволюцией префронтальных долей коры головного мозга, было, наверное, осознание неотвратимости смерти. Человек, вероятно, единственное существо на Земле с относительно ясным взглядом на неизбежность собственного конца. Процедуры захоронения, включавшие в себя погребение пнищ и предметов обихода вместе с умершим, уходят корнями во времена нашего неандертальского кузена и предполагают не только широко распространенное осознание смерти, но и уже хорошо разработанный ритуал по поддержанию умершего в ином мире. Это, конечно, не означает, что смерти не существовало до того, как начала столь стремительно расти новая кора, то есть до изгнания из Эдема, просто до тех пор никто не замечал, что смерть — это конец его собственного существования.
