Впрочем, звучали и более смелые, чем у Джемаля, оценки. Журналистка газеты «Московский комсомолец» Светлана Метелева в 2003 году писала следующее: «Интересную и почти невероятную статистику собрал один из новообращенных „русских мусульман“. Трудно сказать, насколько она достоверна, но, по его расчетам, 70% нынешних прихожан московских мечетей – русские, а исламизация России происходит со скоростью примерно 5% в год»[5]. Другой «русский мусульманин» Тарас Черниенко от оценки численности столичных неофитов воздержался, однако в 2005 году заявил, что 90% из них составляют шииты, а целом по стране шиитов среди «русских мусульман» целых 60%[6].
В том же 2005 году агентство «Би-Би-Си» со ссылкой на неназванных аналитиков оценивало численность московских неофитов в диапазоне от трех до 20 тысяч[7]. Впоследствии было уточнено, что «по информации, предоставленной анонимным источником в Совете муфтиев России, только в Москве за период с января по октябрь 2004 года около 20 000 человек приняли ислам. Число новообращенных в Москве за тот же период в 2003 и 2002 годах составило соответственно 15 300 и 12 450 человек. Согласно тому же источнику, 60% новообращенных – этнические русские, ранее не исповедовавшие никакой религии. Из них 75% – девушки 17 – 21 года»[8]. Кто и как это посчитал, так и осталось неизвестным.
В 2015 году докторант Южно-российского института управления – филиала Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации Саида Валерьевна Сиражудинова писала: «Анализ статистической информации, собранной в 2014 году, показывает, что самый высокий процент этнических мусульман в радикальном исламе в Республике Дагестан 6% (здесь только 0,02% радикальных неофитов), в Астраханской области – 1% мусульман в радикальном исламе от числа этнических мусульман. В Северной Осетии 0,07% этнических мусульман в радикальном исламе, 29% от числа неофитов и 50% от числа радикальных мусульман. В Ростовской области количество неофитов в радикальном исламе 25% от числа неофитов и 45% от числа радикальных мусульман, в то время как этнических мусульман в радикальном исламе 0,06%. Высок уровень радикализации неофитов в Кабардино-Балкарии – 89% от числа неофитов и 22,6% от числа радикальных мусульман»[9].
Вышеприведенная статистическая информация была собрана правоохранителями по всем регионам Южного и Северо-Кавказского федеральных округов за исключением Ингушетии и Чечни. Она содержит сведения и о численности неофитов, так что приведем из нее необходимые выдержки.
Вышеприведенные данные в целом коррелируют с полевыми исследованиями автора, хотя, по его данным, число неофитов в Астраханской области все-таки больше, чем в Волгоградской, и вполне может превышать 500 человек, определенно больше – не менее тысячи -неофитов и в Дагестане. В Чеченской Республике число неофитов исчисляется несколькими сотнями, а вот в моноэтнической Ингушетии их от силы несколько десятков. Таким образом, можно предположить, что в старых границах некогда самого исламизированного федерального округа России – Южного – проживает порядка двух тысяч неофитов.
Выборочные полевые исследования в российских регионах, проведенные автором за 2015 – 2016 годы, дают некоторое представление о численности неофитов в других федеральных округах и регионах. Например, в Тульской области их насчитывается порядка 20 человек, в Курской и Белгородской – примерно по 50, в Кировской – около 80, а в Мордовии – около 100. Самая крупная община неофитов действует в Москве и ее численность может превышать две тысячи человек.
Сообщества «русских мусульман» в социальных сетях: «Русь правоверная»[10], «Русские мусульмане поймут», «Русские мусульмане на пути праведных предков»[11] и в ряде других сетей имеют сотни, реже тысячи подписчиков, однако значительную часть из них составляют этнические мусульмане, либо просто интересующиеся данной темой люди других вероисповеданий. Крупнейшая организация неофитов НОРМ даже в лучшие годы насчитывала первые сотни членов, к настоящему времени их менее десяти.
При определении численности российских неофитов следует учитывать их половой состав. Так, согласно оценкам самих новообращенных и выборочным исследованиям, свыше 70% «русских мусульман» составляют женщины, вступившие в брак с мусульманами и быстро ассимилировавшиеся за пределами России, либо во внутрироссийских мусульманских анклавах. Их может быть десятки тысяч, однако точнее сказать сложно, так как многие выехали за пределы России.
Исходя из вышеприведенных корреляций, численность россиян, воспринимающихся себя именно в качестве «русских мусульман», можно оценить примерно в 10 тысяч человек. При этом их численность не имеет тенденций к серьезному росту, приток новых членов все сильнее нивелируется повышенной смертностью неофитов и их склонностью к эмиграции (в радикальном крыле), а также уходом в другие религии (в интеллигентском крыле).
Так много ли в России «русских мусульман»? Их доля во всей российской умме совсем невелика – менее одной десятой процента. В маргинальной секте «Свидетели Иеговы», чья численность известна достаточно точно, только в России насчитывается свыше 160 тысяч человек, из которых более 100 тысяч составляют славяне[12]. По всей видимости, «русских мусульман» значительно меньше, чем «русских буддистов» или «русских индуистов». В этом и заключается один из феноменов данной группы, – учитывая общую численность мусульман в России и степень их соприкосновения с православным большинством, неофитов такого типа могло быть минимум на порядок больше, ведь число этнических мусульман, за последние 25 лет обратившихся в христианство, достигает полутора миллионов человек.
Расселение «русских мусульман» по регионам имеет свою специфику. Многие из них специально переезжают в субъекты с преобладанием мусульманского населения, в первую очередь, в Чеченскую Республику и Дагестан, где придерживаться норм ислама значительно проще, а в случае крайних радикалов проще найти подходящую банду для борьбы с «неверными».
В географии «русских мусульман» можно выявить определенные закономерности. В первую очередь, росту численности новообращенных способствуют регионы с абсолютно преобладающим мусульманским населением. В случае Дагестана, Ингушетии и Чечни православное население составляет меньшинство, что включает механизмы его ассимиляции. Кроме того, возможность жить по законам шариата привлекает в эти регионы неофитов со всей страны, причем не только законопослушных. Сначала «русских ваххабитов» притягивали банды террористов в Чечне, затем наиболее привлекательным для них стал Дагестан. В Ингушетии наблюдались аналогичные процессы, однако их масштабы оказались не столь значительны.
Повышенный стимул принять ислам наблюдается в регионах с высокой долей мусульманского населения: Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, Башкортостане, Татарстане, Адыгее и Астраханской области, Ставропольском крае, Ханты-Мансийском и Ямало-Ненецком автономных округах. В некоторых частях этих регионов немусульмане также оказываются в меньшинстве и подвергаются ассимиляции, хотя и не такой сильной, как в случае трех самых исламизированных регионов страны.
Регионы с немусульманским большинством, имеющие пограничный и транзитный статус, также отличаются повышенным числом неофитов. Именно в их пределах формируются тыловые структуры террористов, которые занимаются вербовкой новых членов. К этой категории можно отнести Краснодарский край, Ростовскую и Волгоградскую области, Республику Калмыкия.
В ряде субъектов общины неофитов появились под влиянием студентов-мусульман, которых привлекли местные вузы особенно медицинские и юридические. Именно такая ситуация наблюдается в Воронеже, Белгороде, Петрозаводске, Волгограде, Тюмени и целом ряде других городов.
Наличие большого количества исправительных учреждений определенно влияет на число неофитов. Как уже упоминалось выше, в Мордовии из 107 известных «русских мусульман» 38 мужчин и одна женщина приняли ислам в местных колониях Дубровлага. Похожая ситуация наблюдается в Якутии и Бурятии.
Наличие вербовочных структур разного типа также способствует росту числа неофитов. Именно благодаря деятельности вербовщиков возникли достаточно крупные общины «русских мусульман» в Пятигорске, Петрозаводске, Омске и Якутске. На практике в роли вербовщиков могут выступать отдельные харизматичные проповедники, такие как Олег-Мустафа Стародубцев, Валерия Порохова, Олег-Абузар Марушкин или Абу-Талиб Степченко, либо имамы местных мечетей – Абдулла-Антон Степаненко из Пятигорска, Мухаммад Биджиев из Москвы или Ангута Ангутаев (Айюб Астраханский) из Астрахани. Как показывает пример Ульяновска, Новосибирска и Приморского края, общины неофитов могут формироваться и на базе организованных преступных группировок.
