— А твоя группа?
— Нету ее больше, вся тут.
— Что так?
— Да вот так…
— И что теперь?
— Домой я шел… да вот не дошел, как видишь.
— Не вижу.
— Ранен, оттого и на месте сижу. Ноги у меня прострелены, ходить не могу. Сюда — и то, еле дополз, думал, что уже все — отпрыгался.
— Оп-па… что ж ты сразу-то не сказал? Что там у тебя, давай, гляну. Приходилось мне со всякими ранениями работать..
— Мне тоже. Так что сразу тебе скажу — неча тут ловить. Гангрена у меня, уже выше паха пошло.
Молча присаживаюсь на пол. Да… тут ловить уже нечего. Ананьев тоже молчит. Потом что-то булькает.
— Майор, выпить хочешь? А то одному как-то не с руки. Я алкашом никогда не был, вот и не хочу начинать.
— Давай, что уж там.
Подхожу ближе и беру у него из рук флягу. Она почти полная. С непривычки (а вы попробуйте после полуторагодового воздержания из горла грамм сто высосать!) у меня зашумело в голове. Возвращаю флягу хозяину. Слышу, как он делает пару глотков.
— Уф-ф-ф…
— Полегчало?
— Отпустило чуток. Ты как, майор, спешишь не сильно?
— Да куда уж тут спешить…
— Побудь со мной, лады? Времени у меня не так уж много и осталось, ног не чувствую совсем. А в одиночку подыхать, как волку загнанному, не хочется. Да и тебе с этого какой-никакой, а приварок будет. Ты ж, как я рассмотрел, не шибко оружием и снарягой перегружен, ведь так?
— Так.
— Мое возьмешь?
— Возьму.
— Ну и славно. Хоть и после смерти какую-никакую пользу принесу.
— Да ладно тебе…
— Ты не знаешь, как я жил. Не знаешь, за что погиб.
— Это верно.
— Лучше тебе этого и не знать, поверь. По следам моим не ходи, ни к чему это. Полезного там ничего нет, а вот геморроя огрести можешь нехило.
— Хорошо.
Ананьев замолчал и, как мне показалось, задремал. Стараясь его не потревожить, я поднял с пола фонарь и осмотрел комнату. Это, надо полагать, была комната отдыха, вдоль стен стояло несколько топчанов. На одном из них и лежал сейчас прапорщик. Ну, раз так, то никто не мешает мне устроиться на соседнем. Идти сейчас куда-то в лес желания не было ни малейшего. Да и следовало как-то упорядочить в голове все, что сообщил мне мой собеседник. Не то чтобы я ему не верил. Чего-то подобного мы ожидали уже давно. Но ждать — одно, а вот принять это все как свершившееся событие — совсем другое дело. С этой мыслью я и задремал.
Он умер под утро. Незадолго до этого у Ананьева начался бред. Осторожно отодвинув в сторону автомат, присаживаюсь к нему рядом и по мере сил пытаюсь облегчить его положение. Увы… я не врач. Пару часов он бредил, пытаясь что-то сообщить неведомому командиру, и бред его был жутковат…
Пару раз я выходил на улицу, чтобы намочить в бочке с водой тряпицу. Уложенная ему на лоб, она хоть немного, но облегчала его положение. И вот, вернувшись после очередного выхода, обнаружил его уже мертвым.
Могилу ему я выкопал неподалеку от здания. В кустах. Было у меня сомнение, что вернувшиеся сюда за чем-нибудь бандюги, проявят по отношению к ней хоть какое-то благородство.
Найденным в столе карандашом написал на отодранной от стола фанерке: «Старший прапорщик Ананьев П. А.», поставил дату. Найти в разоренном доме пару гвоздей большого труда не составило. Около могилы было небольшое деревце, к нему я и прибил эту табличку. Постоял возле нее. Вот и все, закончился твой путь, прапорщик. Каким бы он ни был, но хотелось бы надеяться, что прошел ты его с честью.
Ладно, теперь можно и о себе подумать.
От Ананьева мне достались крепкие камуфляжные брюки и такая же куртка. Никаких погон или знаков различия на них не имелось. Учитывая сложившуюся обстановку, это скорее в плюс. Кстати говоря… прапорщик ведь ранен в ноги, это так, я сам видел. А вот одежда его была целой. Интересный факт? Переоделся после ранения? Где?
Однако самым ценным приобретением оставалось все-таки оружие. Укороченный калаш — «ксюха» и пистолет Ярыгина. Вот патронов было немного — магазин в автомате и две обоймы к пистолету. Не айс… Но и то — божий дар!
Гранат не было, зато был нож и хороший фонарь. Пара банок с тушенкой, несколько пачек галет, «одноразовые» супчики — четыре пачки. Ну, и по мелочи, всякие там вилки-ложки и прочий солдатский хабар. Тем не менее и это было неплохим приобретением. Осматриваю комнату.
Главный вопрос — как пришел сюда Ананьев? Со своим ранением самостоятельно передвигаться он если и мог, то весьма недалеко. Значит, ранили его где-то поблизости, иначе не дошел бы. Но он ведь еще и переоделся! И сам ли он сюда дошел?
Так.
Топчан, где он лежал. Рядом окурки, понятное дело, что выходить покурить на улицу он не мог, так что тут и дымил. При мне он, кстати говоря, не курил. Отчего? Сигареты кончились? Точно, он и меня про них спрашивал. Считаю окурки. Двадцать четыре штуки. То есть он тут точно не пару часов лежал. Сутки, а то и двое. Помимо фляги с водкой (интересная, между прочим, деталь экипировки внутренних войск! Я вот что-то такой не припомню…) у него еще и кэмелбэк был, практически пустой. То есть два литра воды он выпить успел. Тоже, между нами говоря, вопросец — где он эту штуку взял? Купил? При зарплате прапорщика? Пусть даже и старшего? Интересное у них подразделение было…
Стоп…
Вещи Ананьева были сложены горкой у него под топчаном. Он что — так, в охапке, все сюда и тащил? С простреленной ногой?
Одно из двух: где-то присутствует вещмешок или есть (или был) напарник.
Внимательно осматриваю пол. Следов тут много всяких, и понять, кто и какие оставил, сейчас сложно.
Шкафчики всякие. Они, по большей части, раскрыты и выпотрошены. Топчаны — тут все ясно, там ничего не спрятать. Осматриваю топчан Ананьева, даже снизу залезаю. Нет там ничего.
Стол у окна. Пустой, даже ящики выдернуты. Бумаги всякие по полу разбросаны. Мимо кассы, не там я ищу.
Момент… а в чем он собирался супчики варить? И на чем? Иначе говоря — где котелок и примус? Хорошо, вместо примуса или горелки костер вполне сойдет. Но вот воду кипятить он что, в горстях собирался? На лопуха он не похож, надо полагать, и напарник имелся соответствующий. Значит, есть еще вещи. И недалеко, прапорщик далее нескольких метров уползти не смог бы.
Вещмешок отыскался под единственным опрокинутым шкафчиком.
ПББС-4 (иначе говоря, глушитель) — классная штука, для «ксюхи» в самый раз! А вот патронов к автомату нет, странно… Горелка газовая и початый баллон газа. Котелок. Несколько таблеток сухого спирта. Носки, несколько пар. Перчатки. Еще один нож, на этот раз, складной. Полезная штука, в нем всякие хитрые прибамбасы имеются. Плащ-палатка, теплое белье (супер!), еще банка консервов. Пачка патронов к пистолету. Спутниковый навигатор военного образца (так, между прочим) и несколько запасных батареек. Интересная деталь экипировки охранника Госбанка.
Все?
Ой ли?
Зачем Ананьев его так прятал? И мне ничего про это не сказал. Забыл? Угу. Не похоже…
Ответ нашелся на дне рюкзака, завернутый в пару ношеных носков.
Пластиковая карточка с цифрами и буквами. Очень похоже на кредитную карту, только чуток побольше. И потолще.
Вот, значит, как… Госбанк, говоришь? Для не очень внимательного человека сойдет. А просто внимательный только репу почешет в досаде — эх, где ж та дверца? Но вот такой неприятный человек, как я, быстро-быстро похватает ноги в руки и смотается в ближайший лес…
Ибо ждать возвращения напарника Ананьева я точно не стану. Хватит уж тут могил в округе.
Топая в лес, продолжаю размышлять.
Автомат, да еще и с глушаком — это хорошо! А отчего магазин только один? Да оттого, что это не его оружие. Разгрузки у него нет, и запасных магазинов по этой причине не имеется. Вы спросите — а как же глушак? Он тогда зачем? Все просто — рюкзак тоже чужой. Лямки у него великоваты, явно не по фигуре прапорщика. Тот, кто его тащил сюда, оставил свой рюкзак, чтобы быстро куда-то сбегать. Оставил Ананьеву автомат, видимо рассчитывал быстро обернуться. И вот разгрузку с магазинами он унес с собой. Или у него еще один автомат был, что, кстати говоря, вполне вероятно. В машине можно еще и не то увезти. Почему в машине? А потому, что вокруг дороги и дома земля глинистая, а подошвы ботинок прапорщика — чистые. В том смысле, что в глине не испачканы. Не ногами он сюда пришел. Значит, что? Был автомобиль. И оставили его, по-видимому, где-то совсем рядом, раз напарник с собою свой вещмешок не прихватил. И еще одна деталька… Носки, в которые завернута была карта-ключ, Ананьевские, по размеру подходят. А вот те, что в рюкзаке, явно на другую ногу предназначены.
Топая по лесу, продолжаю размышлять и прикидывать, как говорится, хрен к носу. Рассказанные мне Ананьевым история стычки на посту кое-что прояснила, но все же оставалось еще прилично вопросов, на которые ответа пока не находилось.
