О чем книга
Карен Барад рассматривает мир через призму трансформации границ и отношений в его изменениях. В процесс включены не только люди: человек является лишь частью Вселенной и ничем не отличается от прочих ее частей. Для Барад чрезвычайно важно преодолеть разделение между субъектом и объектом, природой и культурой, внешним и внутренним.
Подобная постгуманистическая программа от Барад, предлагающая в том числе и постгуманистическую этику («этику мирового процесса»), органично вписывается в общее поле постантропоцентризма. Здесь нет места высокомерному антропоцентризму и пассивным объектам, а человек – «включенный наблюдатель». Это одновременно снимает его с пьедестала и наделяет новым типом ответственности.
Рози Брайдотти «Постчеловек» [79]
Рози Брайдотти – одна из самых звездных и именитых авторов феминистских и постгуманистических исследований в западном академическом мире. Брайдотти является почетным профессором многих университетов. Значительная часть ее деятельности – чтение лекций для широкой аудитории в ведущих вузах мира.
Почему это интересно
В книге «Постчеловек» Брайдотти во многом развивает свои привычные идеи: разбирает вопросы связи производства гуманитарного знания и ощущения «границ человеческого»; определяет содержимое субъекта, исследует, почему он все время приходит к «гуманистическому высокомерию» и стремится отделить себя от остального мира. Отказ от вековой привычки мыслить антропоцентрично – одна из давно сформулированных задач Брайдотти, которую она и пытается решить.
О чем книга
Субъект должен расстаться с привычными представлениями о своем «я» – об этом не раз говорила нам Брайдотти в своих работах. Это «расставание» с учетом интенсивного развития облачных технологий, искусственного интеллекта и новых программ генетических исследований должно изменить саму суть гуманитарного знания, которое больше не может быть только человеческим. Брайдотти предлагает критический проект постчеловеческого знания, которое сможет увидеть мир во всем его «нечеловеческом» многообразии и смешении, а также поможет выстроить новую этическую программу.
Жан-Мари Шеффер «Конец человеческой исключительности»
Название книги могло бы стать кратким описанием всего постантропоцентризма. Жан-Мари Шеффер, современный французский философ, уверен: с научной и философской точки зрения больше не корректно использовать тезис о человеческой исключительности.
Шеффер предложил обратить внимание на более актуальное понимание биологического статуса человека, ведь научные открытия последних двух столетий наглядно показали, что он больше не является чем-то исключительным и что о его сущности нельзя говорить в условиях разделений на природное, культурное и общественное.
О чем книга
Шеффер не удовлетворен дуалистической концепцией человека, развитой Декартом и постоянно отделяющей материальное от духовного и тело от души. История тезиса о человеческой исключительности показывает, как теология, а затем и философия занимались постоянным «культурным» отделением человека от других существ.
Именно поэтому, определяя человека как «субъект биологический», Шеффер разобрал теории эволюции и показал всю неисключительность человека по отношению к другим биологическим видам.
Выстроив подробную критику прежних философских парадигм, Шеффер не предложил взамен их нечто столь же объемное. Однако «Конец человеческой исключительности» наглядно и ярко показывает варианты развития постантропоцентризма и близких к нему концепций в отвлечении от других направлений современной философии (в том числе нового материализма и спекулятивного реализма).
Эдуарду Вивейруш де Кастру «Каннибальские метафизики. Рубежи постструктурной антропологии»
Книга «Каннибальские метафизики» уже упоминалась раньше – в контексте темной антропологии. Теперь поговорим о ней подробнее.
Эдуарду Вивейруш де Кастру несколько выпадает из общего ряда постантропоцентристских авторов. Его «Метафизики» ближе скорее к постколониализму, но это не мешает включить книгу в наш список. Кастру, как и другие авторы, предельно сместил оптику философского анализа с субъект-объектной парадигмы и предрассудков о привилегированном положении западного человека. Автор показал, что антропоцентризм – явление по большей мере именно западной культуры.
О чем книга
«Каннибальские метафизики» – делезианская по своему настрою книга, она предлагает антропологическую программу «деколонизации мысли». В самом начале автор постгуманистически заявляет: «Бремя человека – быть всеобщим животным, ради которого существует вселенная» [80].
Вслед за Делезом бразильский антрополог восхваляет имманентность и призывает прийти к новой антропологии имманентности, которая смотрела бы на предмет своего исследования не сверху вниз, а с равных позиций, с одной плоскости.
Как замечает Кастру, это поможет переместиться с ограничивающей позиции «воображаемых дикарей» в реальной философии (и антропологии) на «воображаемую философию» реальных дикарей, то есть признать Других полноценными участниками общего антропологического процесса и понять, что «отношения важнее границ».
Небольшие по объему «Каннибальские метафизики» легко вмещают в себя ряд постантропоцентрических концептов, которые редко принимают завершенный вид. Они провоцируют размышления о «туземной метафизике» и другом «интенсивном мире», не ориентированном на западное самосознание.
Как узнать структурализм?
Структурализм – важнейшая тенденция в философии и почти всех гуманитарных науках второй половины XX века. В каждой из областей была собственная персона, которую можно назвать структуралистом. В лингвистике – Соссюр, в антропологии – Леви-Стросс, в политической теории – Альтюссер, в психоанализе – Лакан, а в литературоведении – Барт.
→ Смерть автора
Структурализм можно назвать «большой теорией» – такой же, какими были, например, марксизм и психоанализ. В статье «По каким критериям узнают структурализм?» Жиль Делез, современник структурализма, рассказал, каким образом можно узнать, что перед вами именно это явление.
Первый критерий: «символическое»
Делез говорил:
«Первый критерий структурализма – это открытие и признание третьего порядка, третьего царства: царства символического. Именно отказ от смешения символического с воображаемым и реальным является первым измерением структурализма…» [81]
Что это значит?
Долгое время философия использовала оппозицию воображаемого и реального. Было всего два регистра: принадлежащее и не принадлежащее реальности. Например, сон и явь, жизнь и искусство, факты и мифы. Структурализм же открыл третий регистр: символическое. Делез не дал ему единственного определения, но проговорил, чем символическое точно не является: формой, сущностью и образом.
Символическое ближе к имени или к теории. Когда мы говорим «чисто символический подарок», то отчасти выражаем сущность символического: подарок не совсем реален, потому что, к примеру, слишком маленького размера, но в то же время он не воображаемый, потому что все-таки есть. Символическое в структурализме работает по похожему принципу.
Второй критерий: локальное
Делез говорил:
«Когда Фуко определяет такие детерминации, как смерть, желание, труд, игра, то он рассматривает их не как измерения эмпирического человеческого существования, но прежде всего как наименования мест, или положений, которые делают занимающих эти места людей смертными и умирающими, желающими, работающими, играющими».
