метода в познании природы. Уже одно это не позволяет видеть в Бруно предтечу современного естествознания. Главным для Бруно остается религиозная реформа: Коперник «
был послан богами, как заря, которая должна предшествовать восходу солнца истинной древней философии». 284
Сегодня можно уверенно сказать, что Бруно не понимал ни эпохального значения системы Коперника, ни собственно ее содержания. Скорее всего, он даже не читал его научных трудов. Создается впечатление, что Бруно очень слабо разбирался в астрономии, довольствуясь лишь самыми общими представлениями. Во время посещения им Оксфорда произошел любопытный эпизод: Бруно пытался доказать профессорам, что Коперник вовсе не утверждал вращения Луны вокруг Земли. Согласно Бруно, и Луна и Земля центром своего вращения имеют Солнце. Даже когда ему принесли книгу Коперника, он продолжал отрицать, что в центре движения Луны находится Земля, считая точку на рисунке не Землей, а лишь следом от циркуля, которым чертился общий эпицикл Земли и Луны. Если бы Бруно знал хотя бы основы астрономии, он бы, конечно, не допустил подобной ошибки. Но восприятие Коперника было у Бруно вовсе не научным. В герметической религиозной системе, Солнце играло роль центра мира и, конечно, все должно было вращаться вокруг него.
Личность Джордано Бруно, как и вся эпоха Возрождения, крайне сложна для изучения. Дж. Реале так характеризует мятежного доминиканца: «Делать из него предтечу современного ученого эпохи научной революции смешно, ведь его интересы были иной природы (магико-религиозной и метафизической), отличной от той, на которой базировались идеи Коперника». 285
Учение Джордано Бруно венчает собой эпоху Ренессанса, закат которого становится очевиден. Расцвет античности подходил к концу. В критике Возрождения новая наука и Церковь были едины. Преклонение перед античностью, расцвет магии – все это было одинаково неприемлемо и для верующих и для ученых. Движения Реформации и Контрреформации будут резко отрицать языческие элементы античных философов и безнравственность эпохи Возрождения, равно как и использование магии. Ученые будут создавать новый тип знания, который доступен всем желающим, а не горстке посвященных. Критерием истинности, для них, станет не древность автора, а соответствие его учения чувственному опыту. Впрочем, именно эпоха Возрождения во многом сформировала тот тип личности исследователя, которого будут придерживаться в Новое время.
Реформация и Контрреформация
Нравственный упадок эпохи Возрождения коснулся всех слоев европейского общества. Не миновал он и католическую Церковь. Множество злоупотреблений, формализм, алчность и безнравственность духовенства не могли не возмущать простых верующих. Авторитет Церкви стремительно падал. Усилий монашеских орденов не хватало для нравственного перерождения Церкви. Интеллектуальная элита потеряла интерес к Церкви, стремясь найти свой путь в трудах древних философов. В то же время, назревала необходимость реформы Церкви, очищения ее от злоупотреблений. Попытка обновления Церкви привела к разделению Европы на два враждующих лагеря. Протестанты, вслед за Мартином Лютером (1483-1546) стремились реформировать Церковь, пытаясь вернуться к образу жизни христиан первых веков и отвергая все позднейшие «наслоения». Христиане, сохранившие верность католической Церкви, напротив, стремились сохранить церковную традицию очистив ее от злоупотреблений. Этот процесс получил название Контрреформации. 286 Наиболее известными деятелями Реформации были Мартин Лютер (1483—1546), Ульрих Цвингли (1484—1531) и Жан Кальвин (1509 – 1564). Пути Контрреформации определил Тридентский собор (1545-1563), также огромную роль в ней сыграл Игнатий Лойола и созданный им орден иезуитов. На Тридентском соборе было четко сформулировано отношение католической Церкви к протестантизму и принят ряд мер по борьбе со злоупотреблениями в среде священнослужителей.
Для Реформации характерно общее для эпохи Возрождения представление об античности, как о «золотом веке». В то время как философы возвращались к авторитету древних, религиозные реформаты стремились вернуться к самым основам христианства, к его чистым, незамутненным истокам. Однако, знаний об этой эпохе было крайне мало. Надежда Лютера найти источник знания в Библии не оправдалась. Множество противоречивых толкований Библии, распространившиеся среди реформаторов, привели Лютера к осознанию своей ошибки. В письме к Цвингли он писал: «Если мир еще долго будет существовать, то я возвещаю, что при различных толкованиях Писания, которые находятся у нас, не остается другого средства поддержать единство веры, как принять решения Соборов и прибегнуть под защиту церковной власти». 287 Протестанты, также как и европейские гуманисты недолюбливали схоластику и официальное богословие. Душа, ищущая Бога, не могла удовлетворится сухими формулировками богословов. 288
В то же время, Реформация не является продолжением Ренессанса. Напротив, религиозные реформаторы резко отрицают ренессансный гуманизм с его разгулом язычества и безнравственности. Если гуманисты ставили человека в центр мира, то реформаторы, напротив, относятся к нему крайне пессимистично. Конечно, реформаторы признавали личный духовный опыт в качестве надежного источника. Но одновременно они понимали, что это «опыт существа, способности которого (разум, интуиция, воображение, воля) принципиально ограниченны и несравнимы со способностями Бога». 289 Реформаторы резко выступали против попыток человеческого разума познать Бога и обосновать собой веру. Разум не может помочь вере и уж тем более обосновать ее. В этом пункте учения значительное влияние на Лютера оказали взгляды Уильяма Оккама. 290 Также реформаторы резко возражают против магии и каббалы в любых ее проявлениях.
Освободив разум от участия в познании Бога, Лютер, следуя Оккаму, указывает ему новую цель. «Разум, – говорит он, – дарован нам не для постижения того, что над нами (природы Бога, ангелов и святых обитателей неба), а для постижения того, что ниже нас (животных, растений, состава веществ)». 291 Таким образом, возникшая в схоластических кругах концепция Оккама получила поддержку со стороны Реформации. Духовная близость реформаторов и оккамистов приведет к активному развитию экспериментальной науки в протестантских кругах.
Лега В.П. История западной философии. Т. 1. Любое издание.
Реале Дж. и Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. Т. 2. Средневековье. Любое издание.
Реале Дж. и Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. Т. 3. Новое время. Любое издание.
Йейтс Ф. Джордано Бруно и герметическая традиция М.: 2000.
Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. Любое издание.
Соловьев Э.Ю. Парадоксы Реформации: От независимой веры к независимой мысли // История философии: Запад – Россия – Восток. Кн. 2. М., 1996.
Глава 7 Отношение к светским наукам в Византии
292
Византия и античная философия
История взаимоотношений науки и христианства будет неполной без освещения роли науки в Византийской империи. С самого основания Константинополя в нем существовал светский университет, который сохранял и передавал последующим поколениям античное наследство. Впрочем, византийцы явились лишь хранителями традиции, в области философии и естественных наук их достижения были
