Уже упоминавшийся ранее царь Хаммурапи - создатель Вавилонской империи - остался в истории еще и благодаря известному своду законов. Для нас представляется наиболее интересными постановления, связанные с медициной. Удачливый хирург получал 10 сиклей серебром, если он вылечит знатного человека, 5 сиклей - если это земледелец или ремесленник, и только 2 сикля за лечение раба. Однако за неудачную операцию его ждало жестокое наказание: он лишался рук!
Раскопки в Ниневии, возглавлявшиеся талантливейшим археологом и ассириологом Джорджем Смитом в семидесятых годах прошлого столетия, позволяют, в частности, составить довольно ясное представление об ассиро-вавилонской медицине. Медициной занимались врачи-практики (асу), знатоки лечебных трав и других снадобий и колдуны-заклинатели (ашипу). По-видимому, и заклинатели пользовались практическими лекарствами, однако их лечение было в основном психотерапевтическим. В то же время врачи-практики не исключали магические заговоры. Среди лекарств на первом плане стояли растения. Даже такие слова, как "лечение" и "трава", по-вавилонски обозначаются одним словом* - "шамму". Многие рецепты прочитаны, но не расшифрованы, так как название растения не часто удается идентифицировать: например "солнечное растение", "сладкая трава", "горькая трава", "полевой стебель" и т.д.
* Лечебные растения разводили на специальных огородах, редкие снадобья привозили из других стран.
При лечении всегда призывали благословение богов, однако в месопотамском пантеоне не было бога - покровителя медицины, как и не было обожествленного врача, подобно тому как в Египте считали Имхотепа, а в Греции - Асклепия. Богиню Гулу называли великой врачевательницей, но первоначально, судя по ее атрибуту - собаке, это была богиня смерти, играющая активную роль в культе, но не являющаяся покровительницей врача. Знание лечебных и ядовитых свойств растений приписывали богине Гуле, считали ее "госпожой ядов". Примерный текст заклинаний гласит: "Гула! Госпожа! Колдунья! Царица всех женщин! Она знакома со смертельным ядом!... он может быть введен в тело во все дни ее жизни. Кровь и гной, как воду, может она использовать для своих целей".
Между врачами-практиками и заклинателями был, по-видимому, известный антагонизм, и создается впечатление, что со временем стали преобладать заклинатели. Вполне возможно, что практическая народная медицина не делала больших успехов, а записи методов лечения, в которых симптомы заболевания были связаны с определенным лечением, сделались доступны и знахарям*. В библиотеке Ашшурбанипала содержатся сотни заклинательных текстов. Некоторые заклинания были столь патетичны, что напоминали литературное произведение. Крупнейший ассириолог нашего столетия А. Лео Оппенхейм впервые высказал очень интересную мысль о том, что слабое развитие медицины древней Месопотамии объясняется тем, что в Месопотамии придавали исключительно малое значение концепции смерти, проблеме, к которой мы еще вернемся. В этой связи можно вспомнить Геродота, который писал о вавилонянах своего времени (V в. до н.э.), приносящих больных на рынок для того, чтобы узнать у прохожих, что предложили бы они для лечения на основании своего опыта.
* Положение народного врача не было высоким, но царские врачи пользовались почетом.
Вавилонская медицина дожила до средних веков, и многие клинописные советы встречаются в медицинских учебниках тех лет. Забавно, что средневековые лекари употребляли часто в своих заговорах слова "хилка, беша". Это казалось совершенной бессмыслицей, но когда научились читать клинописные тексты, выяснилось, что с этими словами вавилонские врачи-заклинатели обращались к злым духам: "Сгиньте! Устыдитесь!". Предполагается, что Западная Европа ознакомилась с ассиро-вавилонской медициной через Византию (Б.А. Тураев).
Со времен классической древности особым пиететом пользовались науки, родиной которых был Египет. В какой-то степени это может и было заслуженно, но без сомнения подобное отношение поддерживало жречество, сохранявшее в тайне свою деятельность во всех отраслях знания*. Однако из древнейших веков известно очень мало об успехах медицины. Сохранилось сказание о визире фараона Древнего царства Джосера (2780...2760 гг. до н.э.), Имхотепе, ученом-медике и знаменитом архитекторе. По-видимому, в то время в медицине преобладали эмпирические наблюдения. Искусство бальзамирования, безусловно, способствовало развитию медицины. В позднем Египте (VIII в. до н.э.) Имхотепа считают полубогом, сыном бога Пта, и ему поклоняются как божеству-целителю. Греки отождествляют его с Асклепием. Возможно, существовали и медицинские школы с очень отдаленного времени ("дома жизни"). В тяжелое для Египта время - в период завоевания Дельты Нила гиксосами медицинская наука не погибла. К этому времени относят медицинские трактаты папирус Эдвина Смита, изданный Брестедом, и большой медицинский папирус Эберса. Последний вышел из школы, помещаемой в "доме жизни" при храме богини Нейт в Саиссе. На это намекает введение к трактату, которое начинается словами: "Я вышел из Саисса...". По другим данным, папирус Эберса относят к началу Нового царства, т.е. к XVIII династии. Этим же временем датируют медицинский папирус Эдвина Смита. В дальнейшем врачевание в известной мере освободилось от влияния жречества и магии и достижения химии обогатили арсенал лечебных средств. Египетская фармакопея знает многие растительные лекарства-яды: известны белена, стрихнин, опий, конопля, равно как и полынь, ромашка, морской лук и еще многие средства, которые не удается идентифицировать. Очень высоко ценились ароматические смолы тропических деревьев - ладан и мирра, употребляемые для религиозных и медицинских целей. Мирра входила в состав мази для глаз - "анти". Для приобретения этих смол совершались путешествия на северо-запад Африки (в страну "Пунт") и на юг Аравийского полуострова. В течение столетий держалось предание, что змеи стерегут эти дорогие благовония (Геродот, Феофраст). Из минеральных веществ применяли селитру, квасцы, медный купорос, поваренную соль, мемфисский камень. В качестве яда знали синильную кислоту, которую отгоняли из косточек плодов, например персиков. Известно "наказание персиком", которому, нужно думать, подвергались лица, обвиняемые в разглашении секретов жречества.
* Тайнопись жрецов Египта, так называемое эпигматическое письмо, до сих пор не расшифрована.
Египетская медицина пользовалась славой на всем Востоке и даже в Греции.
Каждый в народе там врач, превышающий знанием
глубоким
Прочих людей.
(Гомер, "Одиссея")
В эпоху завоевания Египта персами Дарий I способствовал восстановлению саисской медицинской школы, так как египетские врачи лечили монархов многих стран, а Геродот подробно рассказывает об их успехах в пору посещения им Египта.
Есть основания считать, что египетская медицина через арабов оказала влияние на знаменитую в средних веках салернскую медицинскую школу, которая в IX в. бережно хранила знания античного времени. В XIII в. она пользовалась особым покровительством германского императора Фридриха II (Е.А. Тарле). В Салерно позже работал знаменитый врач и алхимик Арнальдо да Вилланова, автор "Салернского кодекса здоровья" (примерно XIII-XIV вв.).
Ядовитые растения известны не только как лекарства, они издавна применялись в религиозных и магических мистериях. Описание мистерии, связанной с массовым убийством при помощи яда, приводит Вулли в "Уре Халдейском" на основе раскопок "царского захоронения". Обнаруженное захоронение он относит к первой династии Ура (около 2500 г. до н.э.) и в результате реконструкции дает следующую красочную картину: "В огромную, пустую, открытую сверху могилу, стены и пол которой устланы циновками, спускалась погребальная процессия: жрецы, руководившие выполнением обрядов, воины, слуги, женщины в разноцветных сверкающих одеяниях и пышных головных уборах из сердолика и лазурита, золота и серебра, военачальники со всеми знаками отличия и музыканты с лирами и арфами... У всех мужчин и женщин были с собой небольшие чаши из глины, камня или металла - единственный предмет, необходимый для завершения обряда. Затем, по-видимому, начиналась какая-то церемония. Во всяком случае она наверняка сопровождалась до самого конца музыкой арфистов. И наконец все выпивали из своих чаш смертоносное зелье, которое либо приносили с собой, либо находили на дне могилы. В одной из гробниц мы нашли посередине рва большой медный горшок, из которого обреченные люди могли черпать отраву. После этого каждый укладывался на свое место в ожидании смерти... проверяли, все ли в могиле в должном порядке. Так, в гробнице царя... они положили лиры на тела музыкантш, забывшихся последним сном у стены усыпальницы. Потом на тела погруженных в небытие людей обрушивали сверху землю... Очевидно, царские похороны были живописнейшим зрелищем. Ярко разряженная процессия торжественно спускалась в увешанную циновками яму. Золото и серебро сверкали на фоне алых туник. Здесь были не несчастные рабы, которых убивали, как быков, а знатные люди в своих лучших, парадных одеяниях. И шли они на жертву, по-видимому, добровольно. По их представлению, этот страшный ритуал был просто переходом из одного мира в другой. Они уходили вслед за своим повелителем, чтобы служить ему в ином мире точно так же, как они это делали на земле".
