Поскольку тактические ракеты имеют дальность полета от 300 до 600 км, что значительно превышает глубину боевых задач дивизии и перекрывает по фронту полосы обороны нескольких дивизий, управление огнем этого оружия будет находиться в руках командования армейского корпуса. Это соединение располагает достаточными средствами для ведения разведки целей. Помимо решения оперативных задач армейский корпус имеет возможность сосредоточивать свои усилия на борьбе с атомными средствами противника. Таким образом, к армейскому корпусу переходит часть боевых задач, которые ранее решались непосредственно дивизией. Поскольку на корпус возлагается забота о защите дивизий от ядерных ударов противника, ему, видимо, чаще, чем дивизии, придется применять свое ядерное оружие. Не исключена возможность, что в определенные периоды боя даже ядерное оружие будет использовано для ведения своего рода рассредоточенного огня, но для этого, наверное, понадобится лишь несколько ядерных боеприпасов. Насколько широко может применяться стрельба без детальной разведки целей, то есть по местам вероятного расположения противника, будет зависеть от количества имеющегося в наличии ядерного оружия. И в этом случае численное превосходство [123] в тактическом ядерном оружии может явиться значительным преимуществом.
Полевая армия также должна иметь в своем распоряжении ядерное оружие, которое она будет использовать для решения оперативных задач. В минувшую войну непосредственное применение боевых средств командованием полевой армии сводилось лишь к эпизодическому использованию авиации для нанесения ударов по объектам оперативного значения. С появлением ядерного оружия и мощных средств доставки его к цели командование армии получило особенно эффективное средство, но вместе с тем значительно увеличилось и разнообразие задач, для решения которых это оружие требуется. Сейчас нужно учитывать также вероятность воздействия оружия противника из большой глубины, значительно превышающей пределы досягаемости огневых средств корпусов и дивизий. И это оружие противника необходимо своевременно подавить. Кроме того, повышенная маневренность наступающего противника, быстрота, с которой он, если не подвергается ядерным ударам, может перебрасывать войска на большие расстояния, ставят обороняющегося перед необходимостью вести бой против наземных войск даже на большей глубине.
Чем успешнее это удастся, тем большие предпосылки создаются для ведения обороны. Нарушение коммуникаций, уничтожение баз снабжения противника и т. п. могут также стать целями ядерного оружия полевой армии.
Для решения этих задач армии нужны ракеты соответствующей дальности действия. Разумеется, это всегда будут тактические ракеты. И здесь мы оказываемся перед фактом многократных утверждений о том, что различие между тактическими и стратегическими ракетами исчезает и что нет критерия для четкого определения, к какой категории следует отнести ракету большей дальности действия. Мы полагаем, что такой критерий существует, только при этом следует учитывать не одну лишь дальность действия ракеты. Решающей при определении такого критерия должна быть цель, для поражения которой используется ракета. Так, например, ракета типа «Поларис» является превосходным оружием Запада для поражения стратегических целей на территории противника при стрельбе как со стационарных баз, так и с кораблей. Но в то же время эта ракета представляет собой [124] отличное оружие для поражения оперативных и тактических целей, расположенных в районе боевых действий противника, и при этом она, несомненно, играет роль тактической ракеты. Поэтому при решении вопроса, к какой категории следует отнести ту или иную ракету большого радиуса действия — к стратегической или тактической, решающим обстоятельством может быть только цель, на которую наведена эта ракета. В данном случае можно провести аналогию с авиацией, с тем ее видом, обычные самолеты которого использовались для решения как тактических, так и стратегических задач.
Оборона в условиях применения тактического ядерного оружия.
Принципы применения стратегического ядерного оружия в глобальной войне сравнительно просты. В дискуссии по этому вопросу не возникли бы слишком сложные проблемы. Несомненным было ведение стратегической воздушной войны в доатомный период. Нам кажется, что мы не слишком упростим вопрос, если скажем, что принципы использования стратегического ядерного оружия во многом родственны с прежними принципами ведения стратегической воздушной войны; различие состоит лишь в том, что теперь размах боевых действий, многообразие целей и поражающее действие оружия гигантски возросли. При этом новые принципы применения стратегических ядерных средств некоторым образом полностью поглотили прежние принципы использования стратегической авиации. Во всяком случае, в этом вопросе, как нам кажется, теория уже давно четко разработана.
В то же время использование обычных наземных войск в условиях применения тактического ядерного оружия связано с чрезвычайно сложными проблемами, о которых нельзя сказать, что они уже решены. Если быть искренним, нужно признать, что, когда мы начинали формировать свои соображения по этой проблеме, положение в этой области показалось нам крайне удручающим. И не удивительно, что еще недавно раздавались голоса, которые, ссылаясь на уничтожающее действие ядерного оружия, были склонны отрицать возможность ведения боевых действий в таких условиях. В литературе мы встречаем робкие попытки коснуться этой проблемы, но в них очень много противоречий и заметно слишком большое стремление [125] цепляться за старое, отжившее. Огромное поражающее действие ядерного оружия лишь возводит труднопреодолимые барьеры при определении принципов ведения боевых действий в условиях его применения. Ведь для этого необходимо, чтобы (при умеренных потерях) солдаты были живы, могли совершать марши, пользоваться своим оружием, чтобы по возможности бесперебойно осуществлялось снабжение их всем необходимым. Прежнее оружие тоже нарушало эту деятельность, и в бою добрая часть усилий солдат и командиров была направлена на то, чтобы исключить или хотя бы ограничить это нарушающее воздействие оружия противника. А когда появились пулемет, скорострельная пушка, а позднее мощная авиация, эта задача была далеко не из легких. И все‑таки были найдены средства, которые — пусть не всегда в достаточной степени — обеспечивали боевую деятельность солдат. И в новой обстановке мы должны и можем найти нужное решение этой проблемы. Конечно, придется учитывать, что потери будут несравнимо большими, ситуации более опасными, а уверенность в успехе боя или операции значительно меньшей.
Безусловным можно, пожалуй, считать одно: в районах, подвергшихся ударам ядерного оружия большой мощности, главным образом водородного, активная боевая деятельность исключается. На этом основывается надежда на то, что в глобальной войне огромное превосходство Востока в наземных вооруженных силах не сможет быть реализовано в наступательных операциях. Иначе обстоит дело с проблемами ведения боевых действий в условиях применения только тактического ядерного оружия. Его поражающее действие значительно слабее и менее продолжительно и при осуществлении соответствующих мероприятий не исключает передвижений и боевых действий войск. Войскам, находящимся в непосредственном соприкосновении с противником, поражение от ядерного оружия не угрожает, так как в зоне шириной 3–5 км по обе стороны линии фронта едва ли возможно применение ядерного оружия даже самой малой мощности. А это обстоятельство имеет важнейшее значение. Обороняющаяся сторона всегда будет стремиться обеспечить такое положение хотя бы для части своих войск. В прежних условиях добиться этого было нетрудно, так как наступающего противника ждали, находясь на позициях, и тесное [126] соприкосновение создавались Само собой, автоматически. Ныне же, наоборот, положение, при котором обороняющийся ожидал бы противника, всеми силами занимая хорошо оборудованные позиции, невозможно, ибо в этом случае он был бы уничтожен еще до начала боя.
Из этого некоторые специалисты делают вывод, что оборона во всем ее комплексе может вестись только маневренно. Мы считаем такое утверждение неправильным. Маневренная оборона, успех которой достигается наступательными действиями, предполагает наличие мощных, предпочтительно бронетанковых сил. Но такое положение может случаться лишь изредка, поскольку обороняющемуся с самого начала нужно рассчитывать на то, что придется иметь дело с превосходящими силами противника. Во всяком случае, такой вид обороны нельзя рассматривать как принципиально целесообразный. Он и в ядерной войне связан с очень большим риском и предъявляет огромные требования к командованию и войскам.
