Татьяна Гуляева - Соотношение «права ВТО» и национального права государств-членов

Ознакомительная версия.

В ходе одного из судебных заседаний Коллегии суда по делу № 2–4/4-2014 (1–7/8-2013)[611] по заявлению Angang Steel Co., Ltd о признании не соответствующим международным договорам, заключенным в рамках Таможенного союза и Единого экономического пространства, Решения Коллегии Евразийской экономической комиссии от 24 мая 2012 г. № 49 «О мерах по защите экономических интересов производителей металлопроката с полимерным покрытием в Таможенном союзе», представитель Евразийской экономической комиссии указал, что «право ВТО» согласно Договору о функционировании Таможенного союза в рамках многосторонней торговой системы от 19 мая 2011 г. «… является составной частью правовой базы Таможенного союза». Суд ЕврАзЭС принял во внимание этот договор и присоединение Российской Федерации к Соглашению об учреждении ВТО и признал, что «Антидемпинговый кодекс ВТО является составной частью правовой базы Таможенного союза». Более того, он, как и суды других государств-членов ВТО, признал «косвенное действие» соглашений ВТО: «формирующие правовую базу Таможенного союза нормы должны толковаться с учетом норм международного права общего характера, в т. ч. международных договоров и общих принципов права, признанных цивилизованными нациями. Одним из таких актов международного права является Антидемпинговый кодекс ВТО».

В другом деле № 1–7/2-2013[612] по заявлению публичного акционерного общества «Новокраматорский машиностроительный завод» об оспаривании Решения КТС от 9 декабря 2011 г. № 904 Суд ЕврАзЭС также пришел к выводу, что «согласно п.1 ст. 1 Договора о функционировании ТС с даты присоединения любой из Сторон к ВТО положения Соглашения ВТО… становятся частью правовой системы Таможенного союза, включая ГАТТ-1994 и Соглашение о применении ст. VI ГАТТ-1994».

Таким образом, Суд ЕврАзЭС признал, что «право ВТО» является частью правовой системы ТС, а соглашения ВТО обладают «косвенным действием».

В завершении можно прийти к следующим выводам:

– Законодательство Российской Федерации и постановления Пленума ВС РФ установили алгоритм решения проблемы определения места норм международных договоров и их действия в правовой системе Российской Федерации;

– В ДРГ Российская Федерация признала, что соглашения ВТО являются частью правовой системы Российской Федерации, а также закрепила положения об их «прямом действии», т. е. право частных лиц обосновывать свои требования на основе положений соглашений ВТО в органах судебной власти Российской Федерации;

– КС РФ признал «прямое действие» соглашений ВТО в судах Российской Федерации, но не разъяснил, что следует понимать под «правом ВТО» ни в одном своем определении или постановлении;

– ВС РФ и ВАС РФ допускают «прямое действие» соглашений ВТО, за исключением Суда по интеллектуальным правам, который его не признает;

– Право ЕАЭС устанавливает, что соглашения ВТО являются частью правовой системы Российской Федерации и ЕАЭС, и допускает «прямое действие» их положений;

– Суд ЕврАзЭС признал, что «право ВТО» является частью правовой системы ТС, а соглашения ВТО обладают «косвенным действием».

В результате проведенного исследования было осуществлено первое комплексное изучение проблем, связанных с соотношением «права ВТО» и национального права государств-членов, что позволило сделать выводы теоретического и прикладного характера.

Начиная с 1 января 1995 г. началось зарождение и формирование основных доктринальных подходов к определению термина «права ВТО». Тщательный анализ зарубежных и отечественных исследований, а также правоприменительной практики ОРС ВТО дает основание констатировать, что до сих пор не сложилось общепризнанного понимания «права ВТО». В связи с чем в настоящей работе предлагается авторское понятие «права ВТО», уяснение содержания которого крайне важно для исследования соотношения «права ВТО» и национального права государств-членов.

Будучи частью международного права, «право ВТО» находится в закономерном взаимодействии с национальным правом государств-членов ВТО. Последнее реализуется во взаимном их влиянии друг на друга и проявляется в возможности, установленной внутригосударственными актами, обращения к нормам «права ВТО» для оспаривания юридической силы соответствующих норм национального права в национальных судах государств-членов ВТО («прямое действие» норм «права ВТО»).

Также было установлено, что как Соглашение об учреждении ВТО, так и практика ОРС ВТО не предоставляют однозначного ответа относительно признания или отрицания «прямого действия».

Судебные решения некоторых членов-учредителей ВТО (Бразилия, ЕС, Индия, США, Швейцария и Япония) демонстрируют подавляющий отказ от «прямого действия» норм «права ВТО» в своих правовых системах, однако суды Российской Федерации, за исключением Суда по интеллектуальным правам, придерживаются противоположной позиции.

Вопрос влияния «права ВТО» на правовую систему Российской Федерации потребует в скором времени разрешения практической проблемы «прямого действия» решений ОРС ВТО, вынесенных против Российской Федерации, в правовой системе Российской Федерации и праве ЕАЭС.

Постановка этой проблемы подтверждается тем, что после присоединения к ВТО Российская Федерация стала принимать активное участие в спорах ОРС ВТО. На данный момент общее количество споров с участием Российской Федерации составляет 39. Первая третейская группа была сформирована 23 октября 2014 г. по спору «Российская Федерация – Меры, связанные с импортом живых свиней, свинины и других продуктов свиноводства, поставляемых с территории Европейского союза» (WT/DS475/3))[613], решение по которому должно быть вынесено в 2016 г.

Учитывая, что практика других государств-членов ВТО (ЕС, Канада, США, Швейцария) отрицает возможность обращаться к решениям ОРС ВТО в национальных судах, Российской Федерации и ЕАЭС целесообразно сформировать свою позицию по данному вопросу в форме консультативного заключения Суда ЕАЭС, и определить, будет ли признаваться «прямое действие» решений ОРС ВТО, т. е. смогут ли частные лица ссылаться на решения ОРС ВТО в судах Российской Федерации и Суде ЕАЭС.

В заключение следует также констатировать, что состоявшееся 22 августа 2012 г. официальное принятие Российской Федерации в члены ВТО привело к отражению в Протоколе о присоединении Российской Федерации к Соглашению об учреждении ВТО специальных положений (обязательств «ВТО-плюс»), которые расширяют и выходят за пределы соглашений ВТО. Еще на саммите «большой восьмерки» G8 в 2006 г. было заявлено, что «при ведении переговоров по присоединению к ВТО ни на одну из стран не должны накладываться обязательства «ВТО-плюс» или согласовываться иные неблагоприятные для национального развития условия»[614].

Таким образом, данное исследование предполагает продолжение изучения проблематики соотношения «права ВТО» и национального права государств-членов применительно к ее отдельным направлениям, включая особенности обязательств «ВТО-плюс» по «праву ВТО» и действие решений ОРС ВТО в правовой системе Российской Федерации.

1. Венская конвенция о праве международных договоров 1969 г. // Доступ из справ. – правовой системы «Гарант».

2. Международная конвенция о защите растений 1951 г. [Электронный ресурс] // МКЗР [Офиц. сайт]. URL: https://www.ippc.int/en/publications/131/.

3. Заключительный акт и отчет Конференции ООН по торговле и развитию: док. E/CONF.46/141, Vol. I. – Нью-Йорк: ООН, 1964. – 370 с.

4. Декларация о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций: док. A/RES/2625(XXV). – Нью-Йорк: ООН, 1970.

5. Хартия экономических прав и обязанностей государств 1974 г. // Действующее международное право. Т. 3.

6. Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 г. // Действующее международное право. Т. 1.

7. Статут Международного Суда ООН от 26 июня 1945 г. // Действующее международное право: сборник документов. В 3 т. Т. 1. – М., 1996.

8. Документы и материалы Комиссии по международному праву Организации Объединенных Наций

9. Доклад Исследовательской группы Комиссии по международному праву: Фрагментация международного права: трудности, обусловленные диверсификацией и расширением сферы охвата международного права: док. ООН A/CN.4/L.682. Нью-Йорк: ООН, 2006.

1. Заключительный Акт по результатам Уругвайского раунда многосторонних торговых переговоров 1994 г.

[Электронный ресурс] // ВТО [Офиц. сайт]. URL: http:// www.wto.org/english/docs_e/legal_e/03-fa.pdf.

Ознакомительная версия.