На общем фоне выделяются в лучшую сторону австралийские генералы. Сосредоточив в составе АНЗАКа лучших своих солдат, Австралия и Новая Зеландия вполне могли ими гордиться: упорство в бою, одни из наиболее высоких потерь в экспедиционных силах в процентном отношении иллюстрируют боевой путь анзаков. Среди командования АНЗАКа следует назвать прежде всего его командира Бердвуда, некоторые генералы погибли (Бридж и Чевел). Из трех погибших в Дарданеллах британских генералов два, таким образом, из АНЗАКа (третий – генерал-майор Кокс из 29-й индийской бригады). Как видно в целом, союзники при подборе кадров все лучшее отправили в Европу.
Итак, заметен дисбаланс в стратегической значимости операции для судеб войны и определением людей, которые должны ее осуществлять.
Причем оперативно-стратегическая обстановка благоприятствовала союзникам. Изначально операция была возможна уже потому, что британский флот господствовал на море.
И десантная операция сулила радужные перспективы союзникам. «Если бы мы начали высадку в сотый раз, – писал позднее генерал Я. Гамильтон по поводу высадки в Сувле, – мы бы не могли надеяться встретить условия, более благоприятные, чем те, которые мы нашли. Но мы не сумели ими воспользоваться».
Совершенно другую картину мы видим в лагере противника. Ставки в Дарданелльской операции были очень высоки, ибо успех кампании означал что Турция, по всей вероятности, из войны выходит. Руководство такой операцией следовало поручить единовластному командующему, снабдив его при этом всем необходимым. И мы видим такового в лице Лимана фон Сандерса, «Гинденбурга Востока». В мемуарной и исследовательской литературе ему даются исключительно лестные характеристики, например: «это был спокойный, уравновешенный человек, внушающий авторитет образованного воина, в котором укоренилась привычка командовать. Армия была его жизнью, все остальное за ее пределами для него не существовало. Не отвлекаясь на политику, он полностью сосредоточился на вопросах тактики и стратегии. Его нелегко было вывести из равновесия, а благодаря своей великолепной подготовке, он не часто совершал ошибки»[96]. Во многом это именно его заслуга – локализация наступления союзников и неудача форсирования ими Дарданелл.
Глава Военной миссии, мушир, генерал-инспектор турецкой армии, командующий 5-й армией и глава всех войск германского блока в районе Проливов, он сделал исключительно много для реорганизации и перевооружения турецких войск, создания и укрепления оборонительных рубежей.
Сторонник активной обороны, он подобрал себе и соответствующих помощников. Достаточно вспомнить его главного помощника Мустафу Кемаля, участника Балканских войн, имевшего боевые ранения, отлично проявившего себя в качестве агрессивного боевого командира: именно атака его дивизии в самом начале операции в секторе АНЗАКа у Чунук-Баира считается точкой, положившей предел благополучной перспективе развития операции для союзников. Начало своей будущей империи Кемаль заложил именно в боях 25–26 апреля 1915 г., а укрепил в боях лета – осени у горы Анафарат (когда 16-й корпус Кемаля грудью встал на пути союзников, и именно ему турки обязаны сохранением этой стратегической высоты в своих руках – Мустафу впоследствии называли спасителем Константинополя). Как признал после войны Лиман фон Сандерс, не раз командиры дивизий на мысе Хеллес собирались оставить Ачи-Баба, что как минимум в двух случаях (при первом десанте АНЗАКа в апреле и при высадке в бухте Сувла в августе) союзники были на грани прорыва, и предотвратило это лишь вмешательство Мустафы Кемаля. Дважды, командуя группами из 6–8 дивизий, он спасал положение. Хороший тактик, Кемаль был трудным подчиненным, а впоследствии стал противником младотурок и соперником Энвер-паши. Русская разведка давала ему характеристику храброго, талантливого, в высшей степени энергичного и самостоятельного офицера, очень популярного и высоко ценимого как подчиненными, так и старшими начальниками[97].
Энвер-паша (помощник Верховного главнокомандующего турецкой армией, так как номинально ее возглавлял султан) проявил себя в Дарданелльской кампании прежде всего как администратор. Когда же он брал на себя руководство действиями полевых войск, это оканчивалось большими для турок потерями (атаки 19 мая, 29 июня в секторе АНЗАКа).
Эссаду-паше (командующему турецкими частями в секторе АНЗАКа) турки обязаны успешными боями в районе высоты Чунук-Баир. Среди командиров дивизий следует назвать особо отличившегося командира 1-й пехотной дивизии генерал-майора Джафар Таяр-пашу.
Уровень командования действиями сил сторон во многом и предопределил исход операции: воистину «кадры решают все». Пренебрежительное, «для галочки», отношение высшего союзного командования к Дарданелльской операции предопределило и соответствующий подбор исполнителей.
Исследователи оценивают и ход операции, и ее результаты самым разным образом. Говорится о стойкости турок и мужестве десантников, стратегических и тактических просчетах командования Антанты и Турции.
Далеко идущие стратегические планы оказались невыполнимыми вследствие их неудовлетворительной реализации в тактическом звене: пулеметный огонь, заградительный огонь артиллерии и проволочные заграждения не позволяли британским войскам создать сколько-нибудь значительный плацдарм на турецком берегу для последующих наступательных действий. Налицо недостаток сил и средств у обеих сторон для осуществления решительных целей, зачастую имеют место разногласия между уровнями командования.
Должная подготовка отсутствовала. Весь ход Дарданелльской операции характеризовался промахами, присущими любой импровизации. Когда же накопился достаточный, почти годовой опыт, союзникам пришлось ее прекратить, похоронив вместе с ней и надежду на восстановление прямого кратчайшего сообщения с Россией через Дарданеллы.
Причинами провала операции надо считать недостаточную предусмотрительность и плохую предварительную подготовку. «Никогда еще в мировой истории, – пишет один из адмиралов, принимавших участие в операции, – флот не выходил в такую экспедицию, никогда еще такая крупная кампания не была организована так поспешно и никогда не случалось, чтобы такое предприятие было так мало обдумано в метрополии». Казалось, что в Англии никто не отдавал себе отчета, с какими трудностями придется столкнуться, и не представлял себе, что для достижения мало-мальски серьезного результата придется нанести поражение главным силам турецкой армии. Инициаторы операции пренебрегли всем опытом истории и, очевидно, были уверены, что форты Дарданелл падут при одном виде союзников. Среди факторов, помешавших успеху, надо отметить отсутствие достаточной территории для базирования большой армии в такой безводной и труднодоступной местности, как полуостров Галлиполи, и, наконец, отсутствие удобной гавани.
Операция провалилась, и Россия оказалась надолго отрезанной от союзников по Антанте. Интересно, что, как утверждает очевидец событий Мюллер: «немецкие офицеры на полуострове Галлиполи утверждали, что англичане подвели русских, так как весь смысл Дарданелльской кампании заключался в том, чтобы обеспечить морские коммуникации, с помощью которых можно было бы оказывать материальную поддержку военным усилиям России»[98].
Более того, западная точка зрения на Дарданелльскую кампанию[99] говорит о том, что в случае успешного осуществления операции и соответственно восстановления контакта с Россией был шанс предотвратить социальные потрясения 1917 г. в последней.
Грубые промахи и неудачи союзников у Дарданелл и успехи немцев в Польше побудили Болгарию в августе 1915 г. вступить в войну на стороне Центральных держав, что уничтожило всякую надежду на победу союзников в Галлиполи, так как это означало, что турецкие войска будут усилены болгарскими.
Галлиполийская экспедиция была самой плохо организованной и неумело управлявшейся военной операцией в современной военной истории Великобритании (не считая, может быть, лишь Крымской войны). Эффект внезапности был утрачен еще до начала приведения плана операции в исполнение, ибо преждевременный обстрел береговых укреплений Дарданелл заставил турок и немцев осознать грозившую им опасность.
Среди первоочередных последствий провала операции следует назвать высвобождение значительных турецких сил с боевым опытом современной войны и воодушевленных одержанной победой. Русское командование совершенно справедливо ожидало, что большая их часть (прежде всего отборные войска 2-й и 5-й армий – 20 дивизий) будет переброшена на Кавказ для усиления 3-й турецкой армии. Так фактически и произошло, но русская Кавказская армия разгромила в Огнотской и других операциях галлиполийских победителей.
