Франческо Мельци умер спустя четыре года после встречи с Вазари. Его наследники посчитали наследство Мастера хламом и стащили бесценные манускрипты на чердак. Однако прошло не так много времени, и в доме появился учитель Лелио Гаварди. Занимаясь с молодыми лоботрясами, он услышал имя Леонардо и живо заинтересовался лежащими на чердаке бумагами. Хозяева позволили учителю копаться в бесхозным архиве, и Гаварди составил из рукописей (далеко не всех) тринадцать томов, или кодексов. В 1587 году он отправился во Флоренцию, планируя выгодно продать кодексы флорентийскому герцогу. Однако ему не повезло – герцог в это время тяжело болел и вскоре умер. Тогда Гаварди двинулся в Пизу все с той же надеждой на выгодную сделку.
Далее начинается почти детективный сюжет. В Пизе Гаварди познакомился со студентом по имени Амброджо Маццента, миланцем, который изучал юриспруденцию. Гаварди не удержался и похвастался перед новым другом своей находкой. Поразительно, однако будущий юрист оказался в душе идеалистом. Узнав, что Гаварди практически присвоил себе труды великого Мастера, Маццента принялся стыдить нового товарища: Гаварди не имел права обманом завладеть подобным богатством – ведь прежний хозяин не ведал, какова подлинная цена увезенным бумагам! И есть только один способ исправить несправедливость – вернуть рукописи семье Мельци. Гаварди проникся сказанным и вручил кодексы разгневанному юристу, чтобы тот отвез их назад, Горацио Мельци.
Вскоре Маццента появился в Ваприо с сундуком, набитым рукописями Леонардо. Однако Горацио Мельци ведать не ведал, что делать с наследством, он выслушал рассказ юриста, расчувствовался и… подарил рукописи теперь уже Мацценте. Совестливый юрист – как ни странно – не стал отказываться от подобного дара, вернулся в Милан и здесь показал кодексы своему брату Гвидо. Тот был специалистом в области гидравлики и смог оценить рисунки и чертежи Леонардо. Так что миланец быстро понял, что перед ним – ценнейшие документы. Спустя два года Амброджо Маццента поступил в монастырь, а рукописи остались у его брата Гвидо. Неизвестно, насколько бескорыстен был Амброджо, но брат его оказался человеком тщеславным. Став единоличным владельцем сокровища, Гвидо устроил помпезную выставку из бумаг Мастера. Кроме того, он, как глупец, принялся рассказывать всем, кто заинтересовался кодексами Леонардо, насколько легко выманить у наивного Горацио Мельци документы. Прослышав, что оставшийся архив Леонардо, содержащий тысячи листов записей и рисунков, свален грудой на чердаке у человека, который не знает, что с ним делать, и не ведает его цены, любители редкостей ринулись за добычей.
Десятки, а то и сотни людей торопились заполучить если не целый кодекс, то хотя бы отдельный листок или рисунок – личный автограф Леонардо.
Между охотниками за добычей, что помчались к незадачливому Мельци в Ваприо, оказался и Помпео Аретино, сын Леони, бывший ученик Микеланджело. Помпео к этому времени сумел раздобыть немало отдельных листков из рукописей Леонардо, но мечтал о тех тринадцати томах, что оказались во владении Гвидо Мацценты. Явившись в Ваприо, Помпео принялся уговаривать Горацио Мельци вытребовать у Гвидо щедрый подарок назад. Сам Помпео пророчил рукописям, как только они вернутся к Мельци, великую судьбу – обещал передать их испанскому королю Филиппу. Испанский король – любитель редкостей и в благодарность за столь щедрый подарок непременно сделает Мельци миланским сенатором, заливался соловьем Помпео. Получить место в сенате города? Не блиставший талантами и не обладавший нужными связями Мельци не смел и мечтать о таком возвышении. Соблазн был велик… Сбитый с толку поднятой суетой и настойчивыми уговорами Помпео, он отправился к Мацценте и на коленях стал умолять возвратить тринадцать кодексов. Тому отчаянно не хотелось расставаться с подарком, но все же, скрепя сердце, он решил разделить сокровище почти поровну: вернул семь томов Мельци, а шесть оставил у себя. Но из этих шести три он почти сразу (по какой причине – неведомо) раздарил (или продал? об этом история умалчивает). Счастливыми новыми владельцами кодексов стали кардинал, художник и герцог Савойский. Три тома так и остались у Мацценты, а после его смерти в 1612 году ими сумел-таки завладеть пронырливый Помпео. Тот кодекс, что достался в подарок кардиналу, стал основой коллекции рукописей Леонардо да Винчи в Амброзианской библиотеке в Милане.[56] Рукопись, подаренная художнику, в итоге оказалась в Англии, а кодекс герцога Савойского фактически был утрачен, от него сохранились разрозненные страницы.
В течение многих лет драгоценные кодексы Леонардо да Винчи переходили из рук в руки, их вывозили из Италии, делили на части или вообще на отдельные листы, чтобы выручить как можно больше от продажи. Их никто пока не изучал – ими просто гордились, как гордятся драгоценностями или картинами коллекционеры; их рассматривали, ценя, прежде всего, рисунки Мастера.
А ловкач Помпео сумел в итоге завладеть десятью кодексами из тех, что первоначально составил Гаварди. И это в придачу к отдельным листам, которые он выманил у Мельци. Испанскому королю Помпео ничего передавать не собирался. Филипп, наверное, даже не ведал, что ему уготован такой великолепный подарок в Италии! Помпео соединил собранные десять томов и отдельные листы в один громадный том, который получил название «Атлантический кодекс». В основном он содержал прикладные знания Леонардо. Так Помпео сделался главным коллекционером рукописей Леонардо да Винчи (разве что Мельци по-прежнему мог соперничать с ним). После смерти Помпео его наследник продал Атлантический кодекс знаменитому в то время меценату графу Галеаццо Арконати.
Кроме Атлантического кодекса Арконати приобрел еще одиннадцать манускриптов Леонардо да Винчи у Мельци. Арконати понимал, чем именно владеет, он отказался продать Атлантический кодекс английскому королю, который предлагал за него огромные деньги. В 1637 году Арконати принес собрание рукописей в дар Амброзианской библиотеке, где уже хранился том, полученный кардиналом. Однако этих сокровищ по-прежнему никто не изучал. К рукописям относились как ребенок, еще не научившийся читать, относится к книге с картинками – рассматривали рисунки (а страницы рукописей, наряду с текстами, были заполнены удивительными рисунками Леонардо), восхищались и обсуждали, что же именно зашифровал Мастер в своих записях. Наиболее дотошные библиотекари составляли каталоги, планировали писать труды, в том числе и биографию да Винчи. Однако всерьез никто так до сих пор и не разобрал, что же за наследство оставил великий гений Возрождения потомкам.
Так, будто на дне водоема таинственный клад, лежали труды Леонардо, а где-то рядом, их не касаясь, бушевали войны, менялись правители и эпохи. Но наконец волна, поднятая Великой французской революцией, а затем – Наполеоном, докатилась до Италии.
В мае 1796 года войска Наполеона вошли в Милан. Жители приветствовали французов как освободителей – раздробленная Италия мечтала о независимости и национальном объединении и была готова поверить, что Франция ей в этом деле поможет – освободит и объединит.
Пока итальянки радостно кидали в воздух чепчики, а итальянцы размахивали трехцветными французскими знаменами, в обозе французской армии в Милан прибыли ученые из Франции с целями весьма определенными. «Научная экспедиция» должна была отобрать ценности для перевозки в Париж. Подобные действия в политических кругах принято называть красиво звучащим словом контрибуция, а на бытовом уровне это обычно называется мародерством. Французы увозили из Италии картины, скульптуры и рисунки. И среди прочей великолепной добычи ученые сразу положили глаз на рукописи Леонардо в Амброзианской библиотеке. Плоды трудов Мастера упаковали в деревянные ящики и отправили во Францию. Посылка задержалась в пути (время военное), и в Париж рукописи прибыли только в ноябре. Изнывающие от нетерпения французские ученые накинулись на добычу.
Рукописи да Винчи были размещены в двух собраниях: Национальной библиотеке и библиотеке Института. К чести французских ученых, они сразу же приступили к работе с кодексами. Уже через год в Париже появилось сочинение итальянского физика Дж. Б. Вентури, положившее начало серьезному изучению научной деятельности Леонардо.
То, чего не могли сделать на родине Мастера, получилось в кипящей страстями и охваченной новыми веяниями Франции. Однако после поражения Наполеона в 1815 году представитель Австрии (под власть которой в то время вновь попала Италия) потребовал возвращения рукописей Леонардо. Только австриец не знал, что рукописи хранятся в двух библиотеках, и забрал из Национальной библиотеки в Париже Атлантический кодекс, в то время как остальные кодексы так и остались в библиотеке Института. В итоге только Атлантический кодекс был возвращен в Амброзианскую библиотеку.
