Ознакомительная версия.
Реальное возвращение к первоначальному совершенству проходит перед глазами Данте, по мере того как Церковь возвращается с движением солнца или назад во времени и присоединяется к кресту Христа в сегодня непродуктивном дереве Адама, который вслед за этим вновь возрождается. Так завершается первый цикл и
Si si conserva il seme d’ ogni giusto[57].
Так семя всякой правды соблюдем.
Заметим, Данте сам завершил такой цикл в период раннего посвящения Беатриче, вероотступничества и возвращения к спасению. Профессор Флетчер указывает, что, поворачивая налево, чтобы вернуться к дереву, Данте символически повторяет путешествие духовного обновления через Ад и Чистилище. В Аду он находится в Северном полушарии и, поворачиваясь всегда налево, перемещается против движения солнца или назад по ходу времени.
В Чистилище он находится в Южном полушарии и, соответственно, чтобы продолжить символическое путешествие назад через время, должен повернуть направо. Вергилий объясняет фактически, что, поскольку движение солнца ограничено внутри тропиков, для наблюдателя, находящегося в умеренной зоне к северу от противоположного, оно вращается на юг. Соответственно, в Северном полушарии, следуя своим курсом, поворачивает слева направо, а в Южном полушарии — справа налево.
Итак, полностью следует, что ступени к обители Сына обозначают стадии к его пришествию и учреждению Чистилища.
Переход обозначается сном Данте, его пробуждение сравнивается с метаморфозой, во время которой семи ученикам даруется видение будущей славы. Он пробуждается и видит Беатриче как нового стража колесницы. Для Данте она представляет историю второго «окаменелого и распавшегося периода», олицетворенного в Розе Иоанном-евангелистом.
Che vide tutti i tempi gravi,
pria che morisse, de la bella sposa
che s’ acquisto con la lancia e coi chiavi[58].
Тот, кто при жизни созерцал заранее
Дни тяжкие невесты, чей приход
Гвоздями куплен и копьем страданий…
В этот период колесница Церкви потрясается, и разделение империи, совершенное Константином, как говорят, повторяет расщепление дерева Адама. Наконец, колесница представляется совершенно изуродованной, проросшей семью рогами. Они соотносятся с семью добродетелями благодаря своим позициям: четыре по углам — главные и три богословских — на вершине креста.
Возможно, поэтому главное значение семи ростков предположительно в том, что благодаря им Данте воплощает все главные и теологические добродетели христианской эпохи.
Теологические пороки должны быть представлены двойными рогами, поскольку принадлежат к эпохе Бога-человека, относятся к безупречности государства и Церкви и, по предположениям, оскорбляют и Бога, и ближнего или препятствуют созерцанию и действию.
Подобное состояние не вечно, ибо пророчество Беатриче предвещает наступление второго восстановления и предположительно третье появление Золотого века. Данте переходит Эвноэ, чтобы быть
Come piante novelle
rinovellate di novella fronda[59].
Воссоздан так, как жизненная сила
Живит растенья зеленью живой,
Чтобы увидеть, как она взойдет в Раю. Об этом говорит Фома Аквинский:
Ch’ i’ ho veduto tutto il verno prima
lo prim mostrarsi rigido e feroce, poscia
portar la rosa in su la cima[60].
Я видел, как, легок и горделив,
Бежал корабль далекою путиной
И погибал, уже входя в залив.
Циклическая теория Данте в философском плане подтверждается исключительно числовым обоснованием, проявляясь в происхождении 1. 2 или второй период исходит из совершенства единства, чтобы восстановиться 3, которые 1.
Третий период, таким образом, знаменует неизбежное возвращение к первоначальному совершенству. В своем откровенном продвижении от Беатриче к Donna Pietosa и обратно к Беатриче Данте представляет свой цикл. Далее, являясь образцом для всего, последующие периоды повторяют первый цикл.
Согласно той же числовой логике, число подобных циклов ограничено. Существуют основания верить, что Данте считал приближающееся спасение последней эпохой земного совершенства, поскольку совершенные три Неба должны в таком случае иметь свой земной аналог в трех совершенных веках. Одновременно несовершенство архетипического 2 должно реализоваться в двух промежуточных периодах.
Профессор Флетчер любезно обратил мое внимание на подтверждение концепции трех духовных раев, сославшись на Бонавентуру, который пишет: «Существуют три рая, три жителя, три древа жизни. Первый, небесный, его первым обитателем стал Адам. Второй тот, что относится к вере, представляет собой Святую Церковь. Третий, назовем его небесным, то место, где обитает Бог. В первом находится древо жизни, материальное дерево, во втором — человеческая природа Спасителя, в третьем — Цельная Троица».
Все три духовных рая изображены Данте. В этом месте он видит дерево Адама и дерево Христа. В перспективе — обновление Церкви в Розе.
Земные же вещи представляют собой зеркало вещей небесных. Джеймс позже объясняет Данте причины, по крайней мере одну из них, почему его ориентированное на небо путешествие проходит через три области:
Si che, veduto il ver di questa corte,
la spene, che la giu bene innamora,
in te ed in altrui di cio conforte[61].
И, видев правду царства неземного,
Надежду, что к божественной любви ведет,
В себе и в остальных упрочил снова.
Надежда Данте, конечно, связана с надеждой на небеса, она, кроме того, и это подчеркивается, надежда небесного совершенства. Соответственно, предостережение и пророчества Беатриче относятся не только к небесному совершенству, но и выполнению Божественного плана на земле.
В цикле из трех совершенных веков также прослеживается продвижение вперед (как видно у Бонавентуры), достигается среди теологических добродетелей и членов Троицы. Совершенство Эдема, первого века, испорчено Адамом, создателем Отца. Грех восстановления Адама был восстановлен приходом Сына и учреждением Церкви.
Однако даже в этой «Полноте времени» по-прежнему сохранялось явное несовершенство по отношению к государству и Церкви (выраженное во Христе), не находившихся в осознанной гармонии. Здесь продолжается преследование. Третье и безусловное совершенство приведет Церковь и государство к гармонии и осуществлению их отдельных и истинных функций.
Сознание первого Золотого века, Отца и второго вместе со спасением Сына оставляет впечатление, что восстановление осуществится, как верили Церковники в Священном духе.
При Отце учреждается империя. Приход Сына содействовал образованию Церкви. Соответственно, наступление мира и гармонии Церкви и государства испытывают влияние третьего члена Троицы, как Лестница и Орел не дополняют друг друга в сжигающем пламени Любви, как Отец и Сын вместе выдыхают Святой Дух.
Добродетель Любви, направленная к Святому Духу, обычно воспринимается как высшее и окончательное совершенство. В соответствии с этой концепцией Альберт Великий называет милосердие добродетелью последнего века. Он ссылается на духовное возрождение, однако, если земля отражает, как в зеркале, небо, любовь в равной степени может быть добродетелью земного возрождения, предвосхищенного Данте.
Для полноты исследования возможностей подобного воплощения в «Божественной комедии» целесообразно поинтересоваться возможными отношениями Данте и самого известного представителя третьего века Иоахима Флорского. Подчеркнем, в «Божественной комедии» Иоахим занимает высокое положение.
По сравнению с умеренными суждениями Аквинского Иоахим «предсказал некоторые вещи, оказавшиеся верными, и выявил ошибки в других» (Сумма теологии, III). Собственное отношение Данте к нему следует из его размещения как раз около Бонавентуры и описание словами Бонавентуры:
Di spirito profetico dotato[62].
Огнем пророческим сияет Иоахим.
Действительно, между поэтом и пророком благодаря достоинствам их общей мистической экзальтации и их общей веры в Первичную любовь существует сходство, что подчеркивается ими обоими в сочинениях. Их связь в дальнейшем укрепляется схожестью доводов, в силу которой оба становятся представителями реакции против бесстыдной коррупции светской Церкви.
Возможно, три периода Иоахима послужили для Данте намеком при создании его циклической теории и в некотором роде основанием для определения трех веков. По Иоахиму, первый век продолжался от Адама до Христа, представляя власть и порождая страх. Тогда люди ориентировались на свои плотские устремления, не способные достичь свободы духа.
Второй век — век Христа, между плотью и духом, — характеризуется Мудростью, более свободен по сравнению с прошлым, но вовсе не сопоставим с веком будущим.
Ознакомительная версия.
