Ознакомительная версия.
Позже, беседуя с Гудерианом осенью 1939 года Гитлер, по словам генерала, «подробно изложил историю возникновения своего недоверия к генералам, начиная с момента формирования армии, когда Фрич (главнокомандующий сухопутными силами Германии до 1938 г. – Прим. авт.) и Бек создали для него ряд трудностей, противопоставив его требованию о немедленном создании 36 дивизий свое предложение ограничиться 21 дивизией. Перед оккупацией Рейнской области генералы тоже предостерегали его; они были даже готовы, увидав первые признаки недовольства на лице французов, отвести обратно введенные в Рейнскую область войска, если бы имперский министр иностранных дел не высказался против этой уступки. Затем его сильно разочаровал фельдмаршал фон Бломберг и ожесточил случай с Фричем».
Гитлер ни слова не сказал Гудериану о сопротивлении Бломберга, Фрича и других военачальников его плану военных авантюр, изложенному им 5 ноября 1937 г. перед узким кругом государственных и военных руководителей рейха. Тогда, выслушав Гитлера, главнокомандующий ВМС Германии адмирал Эрих Редер в беседе с Вернером фон Бломбергом и Вернером фон Фричем сказал, что Германия не готова к войне. Соглашаясь с ним, Фрич и Бломберг в то же время подчеркивали, что главное – это получить средства на вооружение.
Все же через четыре дня Фрич представил Гитлеру меморандум, в котором указал, что Германия не может рисковать и подставить себя под возможный удар Франции. Гитлер ответил Фричу, что такого риска не существует, что главное – наращивать военный потенциал, и что, вообще не дело генерала заниматься политическими вопросами. Однако и Фрич, и Бломберг ясно понимали, что реализация гитлеровского плана чревата для Германии новым грандиозным военным поражением.
Не стал Гитлер говорить Гудериану и о том, как грубо были скомпрометированы, а затем отправлены в отставку Бломберг и Фрич. В противовес этим и другим генералам Гитлер поддерживал тех военачальников, которые, как Гудериан, выступали за реализацию его планов молниеносных военных кампаний.
Зимой 1936–1937 гг. генерал-майор Гейнц Гудериан изложил свои мысли о первостепенном значении танков в современной войне в книге «Внимание! Танки!». Ее основные положения были повторены в статье, опубликованной в военном журнале 15 октября 1937 г.
Основной тезис Гудериана гласил: «Огонь и движение – основа танкового наступления». Гудериан подчеркивал: «В первую очередь нужно добиться того, чтобы войска передвигались более быстрыми, чем раньше темпами и были в состоянии, несмотря на огонь обороняющегося противника, продолжать движение, препятствуя тем самым созданию новых оборонительных рубежей и нанося удар в глубину обороны… Используя в наступлении танки, мы сможем продвигаться значительно быстрее, чем передвигались до сих пор… После успешного прорыва мы будем продолжать дальнейшее продвижение». Гудериан указал и на ряд условий, необходимых для успеха танкового наступления: «Сосредоточение сил на выгодном участке местности, наличие слабых мест в обороне противника, превосходство над ним в танках и др.».
Подчеркивая приоритет танков в современной войне, Гудериан писал: «При ведении наступления с участием танков решающая роль принадлежит последним, а не пехоте, потому что неуспех танков влечет за собой провал всего наступления и, наоборот, успех танков обеспечивает победу… Мы полагаем, что именно танки в состоянии наносить стремительные удары одновременно по различным участкам обороны противника на значительном по ширине фронте, что именно они играют решающую роль в достижении общего успеха наступления и что достигаемый ими успех будет иметь не только тактическое значение, какое имели прорывы танков во время Первой мировой войны».
Подчеркивая главную роль танков в будущей молниеносной войне, Гудериан писал: «Мы, танкисты, считаем свой род войск вполне созревшим и уверены, что наш успех в будущих сражениях наложит отпечаток на предстоящие события. Если наступление танков будет удачным, то все остальные рода войск должны будут приспособиться к тому, чтобы действовать в одинаковом с ними темпе. Поэтому мы и требуем, чтобы те рода войск, которые будут взаимодействовать с нами для развития нашего успеха, были также подвижными и были нам приданы еще в мирное врем, потому что решающее значение в будущих сражениях будет иметь не количество пехоты, а количество бронетанковых войск».
Гудериан получил возможность продемонстрировать значение бронетанковых войск во время военных маневров, устроенных осенью 1937 г. На них присутствовали Б. Муссолини с итальянской военной миссией, английский фельдмаршал С. Деверел и члены венгерской военной миссии. По словам Гудериана, «в последний день маневров специально для иностранных гостей было проведено крупное наступление всех танковых сил, участвовавших в маневрах под моим командованием. Впечатление было исключительно сильным, хотя мы располагали в то время лишь небольшими танками типа Т-1… Результаты маневров показали, что танковая дивизия вполне оправдала себя как боевая единица».
Первым шагом в испытании методов «молниеносной войны», в которых ведущая роль отводилась танкам, стал аншлюс. 11 марта 1938 г. Гитлер подписал директиву, в которой говорилось: «Если другие меры окажутся безуспешными, я намереваюсь вторгнуться в Австрию при помощи вооруженных сил для того, чтобы создать конституционные условия и предотвратить дальнейшие нападки на прогерманское население… Поведение войск должно быть таковым, чтобы создать впечатление, что мы не намереваемся вести войну против наших австрийских братьев. В наших интересах, чтобы вся операция была проведена без применения насилия, но в форме мирного вступления при приветствии со стороны населения. Поэтому следует избегать любой провокации. Если, однако, будет оказано сопротивление, то оно должно быть сломлено безжалостно силой оружия».
Хотя захват Австрии произошел без применения оружия, он был использован для демонстрации военной мощи Германии, особенно его танковых армий. По мнению У. Черчилля, эта демонстрация провалилась. Описывая немецкий поход на Австрию, У. Черчилль в своих воспоминаниях утверждал, что «большинство танков оказались не в состоянии продолжать движение. В моторизованных подразделениях тяжелой артиллерии имели место аварии. Дорогу от Линца до Вены загромоздили застрявшие тяжелые машины». Черчилль уверял, что Гитлер «обрушился на своих генералов с руганью, но те заявили, что не виноваты. Они напомнили фюреру, что он и слушать не хотел предостережения Фрича о риске для Германии идти на более крупный конфликт».
Гейнц Гудериан, участвовавший в походе на Австрию, опровергал высказывания Черчилля относительно «разноса», устроенного Гитлером генералам. Однако Гудериан признал, что «высшее командование было недостаточно подготовлено к проведению этого похода. Решение о нем исходило от одного Гитлера. Весь поход представлял собой сплошную импровизацию, что явилось для танковых дивизий, созданных лишь осенью 1935 г., рискованным мероприятием… Наиболее важным недостатком, выявившимся в процессе марша, оказалась неудовлетворительная постановка ремонта техники, особенно танков… Имели место серьезные затруднения в обеспечении горючим».
Недавняя расправа с Бломбергом и Фричем и неудачи танкового броска на Австрию усилила рост оппозиции среди немецких генералов, не желавших вести страну к сокрушительному военному поражению. По мере обострения международных кризисов 1938 года вокруг Чехословакии, последовавших за аншлюсом, среди военных созрел заговор против Гитлера, в котором на первых порах участвовали высшие руководители вооруженных сил Германии. Они были готовы свергнуть Гитлера, как только ситуация приблизится к развязыванию войны.
Заговорщики считали, что Германия будет обречена на поражение в случае начала войны. Кроме того, они учитывали, что значительная часть немецкого народа, поддерживая Гитлера, его идеологию и внутреннюю политику, не хотела войны. Широко распространенные в германском народе расистские установки, националистическая спесь и убежденность в том, что немцам должны принадлежать богатые земли планеты сочетались с горькими воспоминаниями об ужасах Первой мировой войны и ее последствиях.
В последние дни сентября к чехословацкой границе перебрасывались немецкие войска. Некоторые части проходили через Берлин. Американский корреспондент Уильям Ширер видел, что берлинцы с мрачными лицами наблюдали за проходившими войсками. Не было ничего похожего на тот энтузиазм, с которым провожали солдат в германской столице летом 1914 года.
Стремясь предотвратить войну из-за Судет, заговорщики установили контакт с западными державами. Исходя из того, что Англия решительно отвергнет требования Гитлера, заговорщики назначили военный переворот на 29 сентября 1938 г. Приказ о выступлении должен был отдать новый начальник генерального штаба генерал Франц Гальдер. Однако за день до этого Гальдер узнал, что премьер-министры Великобритании и Франции Чемберлен и Клемансо направляются в Мюнхен, чтобы договориться с Гитлером о разделе Чехословакии. Поэтому, сообщал потом Гальдер, «я взял обратно приказ о начале путча». Его поддержал и главнокомандующий сухопутными силами Германии фельдмаршал Вальтер фон Браухич.
Ознакомительная версия.
