— Я все понял. Простите меня!
— Хорошо. Но учтите, если вы станете добиваться благосклонности женщин столь ретиво, я откомандирую вас. Знаете куда…
— Так точно!!! — почтительно вытянулся Фосс.
Миллер повернулась к Гардекопфу:
— Кто-нибудь из наших вернулся? Мне звонили?
— Пока никто не вернулся. Звонил хозяин ресторана «Викинг»…
Эльза сняла трубку:
— Дайте ресторан «Викинг». Алло! Это Миллер.
— Гутен таг, фрау! С завтрашнего дня я уже не хозяин этого разорительного заведения. Учитывая ваше хорошее отношение ко мне, я хочу на прощание предложить фрау неплохого вина.
— Спасибо. Сейчас буду.
Эльзу взволновал звонок чекиста: впервые за все время совместной работы он вот так — напрямую — вызывал ее…
Хозяин уже ждал у порога:
— Очень рад, фрау, очень благодарен вам! Отведайте моего фирменного вина в последний раз…
Они спустились в подвал.
— Я вызвал вас вот по какой причине: Центр сообщает, что вскоре к нам прибудет полковник генштаба для особо секретной ориентации командиров дивизий, отведенных сюда на отдых. Куда потом эти дивизии направят — неизвестно. Центру нужны точные маршруты данных подразделений. Партизанским отрядам приказано вызвать на себя огонь этих частей. Партизаны будут активно менять базы, чтоб избежать разгрома. Нашей группе поручено захватить или документы полковника, или его самого. Вам, Эльза, поручено информировать наших обо всех его перемещениях… Участвовать в изъятии бумаг Центр вам запрещает. Документы похитит ваша связная. Она — проверенный человек. На случай, если ее схватят, вы выйдете из здания СД и снимите пилотку. За вами будут наблюдать из дома напротив. Участники операции попытаются спасти девушку, если ее постигнет неудача.
— Очень рискованно! Удастся ли им потом выбраться из города?
— Другого варианта нет. Возможно, что-то изменится позже, тогда вам сообщат… Вы должны остаться вне подозрений.
— Партизанам надо заранее активизироваться…
— Так считают и в Центре… А этот штандартенфюрер, который был с вами в ресторане?.. Кто он такой?
— Штандартенфюрер Верг из канцелярии рейсфюрера Гиммлера. Занимается расследованием дел офицеров и солдат вермахта, уличенных в неблагонадежности.
— Значит, скрытая причина его поездки сюда — вы. Неплохо бы его сцапать!
— Да вы что! Через него я имею выход на ценную информацию, — возмутилась Эльза.
— Запросим Центр. Верг может оказаться очень кстати…
— Не думаю, чтобы Центр перед приездом оберста из генштаба разрешил подобную акцию!..
— Может, вы и правы… — согласился чекист.
— Что у вас? Куда дальше?
— Завтра уезжаю в Берлин. Штурмбанфюрер Мейер направляет меня в разведшколу. Так что скоро не увидимся…
— Желаю вам хорошо освоить новую специальность, — пошутила Эльза.
Чекист ответил в тон ей:
— Буду стараться!.. Все же надеюсь встретиться с вами после войны! — он вздохнул и заторопился: — Нам пора, мы и так долго пробыли здесь. Я отберу несколько бутылок вина, пришлите за ними…
В коридоре гостиницы Эльза встретила горничную:
— Зайдите ко мне сменить скатерть на столе…
— Хорошо, фрау, вот только закончу уборку в шестом…
Миллер устало сняла портупею с пистолетом, положила на кровать, расстегнула мундир. Сегодня в услугах связной необходимости не было. Эльза просто хотела поговорить с девушкой. То, что она услышала от хозяина ресторана, заставило разведчицу серьезно задуматься. Горничная могла попасться раньше, чем доберется до секретных документов… Эсэсовцы схватят ее, если она сделает хоть один неверный шаг…
В комнату постучали. Шурша крахмальной скатертью, вошла горничная.
— Присядьте… Посидим немного… Вы не против?
Девушка покраснела от неожиданности. Эльза Миллер была для нее загадкой. Связная и побаивалась, и очень уважала ее. Если бы Эльза знала, какие чувства вызывает в душе своей юной помощницы, она растерялась бы.
— У меня есть электрический чайник и очень вкусное печенье. Хотите чаю? — предложила Эльза девушке.
И не дожидаясь ответа, налила воду из графина, включила чайник. Открыла чемодан, достала колбасу, пачку итальянского печенья, конфеты. По-хозяйски разложила все на столе.
…Они не торопясь пили чай, говорили о разных пустяках. Связная была польщена: ее старший товарищ, всегда строгая и требовательная к себе и другим, была сегодня так добра и внимательна к ней.
— Вы, наверно, уже знаете… Готовится важная операция… В случае неудачи все, кто встречался со мной, будут под подозрением.
— Да, девочка. И тем не менее я не могу оставить тебя без поддержки накануне серьезного испытания.
Эльза коротко, в общих чертах, проинструктировала связную. В заключение сказала:
— Будем надеяться на благополучный исход…
— Можно спросить, — обратилась к Эльзе девушка, — вы родились в России? Вы хотя и в совершенстве владеете немецким, но в то же время я чувствую в вас что-то наше…, русское.
— Это плохой комплимент для меня, — улыбнулась Миллер. — Да, я родилась в России… Кстати, у вас есть оружие?
— Мне его выдадут перед операцией.
— Откажитесь. Стрельбой не поможете себе… А так вас легче будет спасти.
— Хорошо… — кивнула девушка и встала. — Я пойду… Меня может хватиться кастелянша.
— Да, конечно… Мы, собственно, уже обо всем переговорили. Как только приедет оберст, я буду информировать вас о каждом его шаге.
После ухода связной Эльза быстро собралась. Ей хотелось поговорить с Вергом, завтра он уезжает, и у него может не остаться времени…
В кабинете Венкеля находились сам хозяин, Гейнц и незнакомый оберштурмфюрер с перевязанной головой. Гейнц кивнул Эльзе на кресло:
— Вы как раз вовремя. Надеюсь, сейчас мы услышим кое-что интересное. Рассказывайте, оберштурмфюрер! — обратился он к незнакомцу.
— Я уже говорил вам: партизаны напали на зенитную батарею… И еще одна новость: табун вороных найден…
— Наконец-то! — воскликнул Гейнц.
— Мне кажется, оберштурмбанфюрер, вы меня неправильно поняли. Новость как раз неприятная! Те, что напали на зенитную батарею, были верхом на вороных лошадях. Вороной табун у партизан. Это уже не табун, а целый кавалерийский отряд.
Гейнц поморщился:
— Что за доклад командиру? «Найден, найден…» Говорите яснее и не вводите нас в заблуждение… — Он повернулся к Эльзе: — Фрау Миллер, чем объяснить то, что партизаны усилили активность? С фронтов известия для них не слишком приятные… Вроде бы нет повода…
— А какой повод им нужен? Они ведь не регулярная армия. Это — партизаны. Сброд. Просто собрали достаточно сил для фанатичной борьбы с нами. Кроме того, людей надо кормить, одевать, а все это партизаны могут приобрести только боем. Вы упустили время, когда эти оборванцы были слабы. Сейчас нам с ними своими силами уже не справиться. Придется просить командование дивизий, которые прибыли на отдых, чтобы они подключились к борьбе. От наших агентов нет известий?
— Есть. Партизаны сменили базу… А над вашим предложением по подключению войск вермахта к борьбе с бандитами стоит подумать… Но как договориться с командованием дивизий? Боюсь, не согласятся. Просить об этом Берлин?..
— А не может ли помочь штандартенфюрер Верг?
— Он, безусловно, имеет вес, с ним командиры дивизий посчитались бы, но как побеседовать со штандартенфюрером?
— Я попытаюсь стать таким «парламентером», — сказала Миллер.
— Но ведь вам уже влетело от него сегодня.
Эльзе показалось, что Гейнц злорадствует.
— Увы, что делать. Где он сейчас?
— В моем кабинете снимает стружку с сотрудников трибунала.
— Я пойду к нему, может, удастся убедить штандартенфюрера переговорить с командирами дивизий.
— Если вам посчастливится… — Гейнц многозначительно посмотрел на Эльзу.
— Французскими духами не отделаетесь… — пошутила она.
— Тогда французский коньяк, — поддержал шутку Гейнц.
В кабинете начальника СД у открытого окна стоял Верг и курил. Он не слышал, как вошла Миллер.
— Господин штандартенфюрер, разрешите?
Он резко повернулся:
— Я тебя, признаться, уже заждался. Знал, что захочешь повидаться, ведь завтра я уезжаю.
— Як вам с просьбой от начальника СД, — начала Эльза. — Это — прежде всего. И — в интересах дела. Сам Гейнц боится обращаться к вам. Короче, партизаны начали часто беспокоить гарнизон, надо убедить командиров дивизий, находящихся здесь на отдыхе, подключиться к борьбе против партизанских групп.
— Что я должен делать?
— Пусть Гейнц изложит просьбу в письменном виде…
— Как понять ход твоих мыслей?
— Партизанам приказано перейти к активным действиям против немцев, основная их цель — задержать дивизии…
