Но Эльзу заинтересовал сейф. Он был почти до потолка, широкий, массивный. Обойдя его с трех сторон, Миллер вспомнила слова преподавателя радиодела в спецшколе: «Если вы находитесь в помещении, где стоит сейф, особенно неизвестной вам конструкции, внимательно осмотрите его. Более удобное место для монтажа подслушивающей и записывающей аппаратуры даже представить трудно. Микрофон обычно вмонтирован в районе замка. Если отверстие для ключа не прикрыто задвижной пластиной или кружком от пыли, считайте, что вы нашли, где вмонтирована аппаратура…»
Так и есть! Аппаратура подслушивания вмонтирована в сейф. Чья это работа? Секретарь сказал, что такой же сейф имеется и у Штольца. Значит, и ей и Штольцу установлена подслушивающая аппаратура одновременно. Неужели штандартенфюрер не подозревает о том, что у него в кабинете находится сейф — «шпион»?
Не долго думая, Миллер отправилась к Штольцу.
— Совещание не закончилось? — спросила Эльза у секретаря.
— Нет. Вам понравилась мебель? — поинтересовался тот.
— О такой мебели я и мечтать не смела. А какой шикарный сейф! Даже не представляю, что туда класть. У меня почти нет бумаг. Может, он нужнее кому-нибудь другому?
— Желающих было много, но начальник управления приказал установить один сейф в вашем кабинете, другой — в кабинете Штольца.
— Кому ранее предназначался этот кабинет?
— Винку. Но он очень мало пользовался им. Вы, наверное, не знаете, что он погиб в Швейцарии?
— Слышала об этом. А где достал эти сейфы начальник управления?
— Очень интересная история, — усмехнулся секретарь. — Их подарил бригадефюрер Вальтер Шелленберг.
— Мне говорили, что они не любили друг друга.
— Да. Было время, когда Шелленберг был в подчинении начальника управления. Но затем — блестящая карьера, и уже в тридцать лет Шелленберг стал шефом политической разведки, бригадефюрером СС, а начальник управления так и остался на своем месте.
— Со Штольцем Шелленберг в хороших отношениях?
— Да.
— Где прямой телефон к Штольцу? Мне необходимо позвонить ему. У меня очень спешное и секретное дело.
Секретарь указал на один из аппаратов и вышел.
Эльза сняла трубку прямой связи секретаря со Штольцем и сказала:
— Господин штандартенфюрер, мне надо срочно поговорить с вами, но не в вашем кабинете.
— Отложить нельзя?
— Нет, — взволнованно произнесла Миллер.
Дверь кабинета Штольца отворилась, и он появился на пороге. Было видно: он недоволен тем, что его оторвали от важных дел.
— Слушаю тебя.
— Нам лучше выйти в коридор.
Штольц недоумевающе посмотрел на Эльзу, но промолчал. В коридоре Миллер спросила тихо:
— Когда вам поставили новый сейф?
— Более двух месяцев тому назад.
— В кабинете, который выделили мне, стоит такой же сейф, и в нем вмонтирована подслушивающая аппаратура.
— Ты уверена? — Штольц был ошеломлен. — Когда ты заметила это?
— Только что. В спецшколе этому вопросу уделялось много внимания. То, что мой кабинет прослушивается, меня не пугает, там не будут вестись разговоры, недостойные оберст-лейтенанта. Но в вашем кабинете установлен точно такой же сейф.
Штольц хмыкнул и покачал головой.
— Подожди. Я скоро.
Он быстро вошел в приемную и скрылся за дверью своего кабинета. Через минуту оттуда начали выходить офицеры. Когда последний из них удалился, Штольц позвал Эльзу в кабинет.
Она сразу же осмотрела сейф. В узком проеме между ним и стеной нашла то, что ее интересовало.
Штольц выжидающе смотрел на Миллер.
— Все, как я и предполагала, — ответила она на его немой вопрос.
— Проклятый рогоносец, — выругался Штольц.
Кого он имел в виду, Эльза не поняла.
— Ты свободна. Зайдешь через час.
— Слушаюсь.
Миллер направилась в паспортный отдел. Начальник сидел у себя в кабинете и рассматривал какой-то документ.
— Садитесь, фрау, — пригласил он.
— Як вам на одну минуту. — Она сделала паузу, затем продолжила: — Вам говорит о чем-нибудь фамилия Керстен?
— Это личный врач рейхсфюрера Гиммлера.
— В последнее время вы не готовили на него документы на выезд из Германии?
— Я оформляю для него документы на выезд в Швецию, но когда он поедет за границу, мне неизвестно, вероятно, в ближайшее время. Зачем вам это?
— Секрет.
— Я надеюсь, вы не подведете меня?
— Все будет в порядке. Я вас попрошу о каждом выезде личного врача рейхсфюрера за границу сообщать мне. Информация только для меня и ни для кого другого. Можете быть спокойны, опасность вам не грозит.
— Я верю вам, фрау оберст-лейтенант.
Когда через час Миллер явилась к Штольцу, он с удовольствием показал ей пустующее место в углу кабинета. Сейф исчез.
Эльза улыбнулась:
— Быстро вы избавились от него.
— Я вызвал солдат и приказал им отнести сейф на склад, сославшись на то, что заедает замок и я не намерен каждый раз по полчаса стоять у сейфа, пытаясь открыть его.
— Проводку обнаружили?
— А как же! Протянута под плинтусом. К связистам группы С.
— Вам неприятности не грозят?
— Я никогда не говорю ничего компрометирующего даже в лесу.
— Привычка?
— Научен горьким опытом.
— Разрешите перейти к делу, господин штандартенфюрер. Мне нужен автомобиль на время, пока я буду заниматься переброской курьеров.
— Дежурный автомобиль тебя устроит?
— Мне нужен автомобиль, который будет находиться в моем подчинении постоянно, — требовательно произнесла Миллер и добавила: — С сегодняшнего дня. Прежде чем приступить к подготовке операции, мне необходимо осмотреться.
— Решила съездить к границе?
— Да, в Базель.
— Кроме Гардекопфа возьми еще нескольких офицеров.
— Никого из моих подчиненных в Берлине нет.
— Я выделил тебе трех офицеров, прибывших с фронта. Неплохие ребята. Через час они должны быть в управлении и сразу явятся к тебе с докладом. Автомобиль у тебя будет, я сейчас дам команду.
Миллер поднялась:
— Больше вопросов у меня нет, господин штандартенфюрер.
— В Базель возьми с собой удостоверение об особых полномочиях, разговор на границе начинай с его предъявления.
— Вас поняла, господин штандартенфюрер.
Эльза повернулась, чтобы уйти. Штольц остановил ее:
— Скажи секретарю, чтобы он открыл тебе другой кабинет. А в твоем я помещу одного болтливого офицера, есть тут такой. И еще. Меня сегодня во второй половине дня не будет. Познакомишься со своими новыми подчиненными, получишь автомобиль и можешь ехать в Базель. А утром расскажешь мне, что и как.
— Слушаюсь.
Новый кабинет Миллер выделили на третьем этаже. Здесь были две смежные комнаты. Одну Эльза оставила для себя, другая предназначалась для ее подчиненных.
Обе комнаты были хорошие. Массивные столы, широкие кресла, трехстворчатые платяные шкафы.
Миллер была довольна.
— Наконец, Гардекопф, у нас в Берлине есть свои кабинеты.
— И очень хорошие, фрау оберст-лейтенант. Правда, — Гардекопф оглянулся, обвел руками помещение, — великоваты, ведь нас только двое.
— Ошибаетесь, майор. У вас трое подчиненных. Они вот-вот должны подойти.
— Кто они?
— Еще не знаю. Спросите секретаря Штольца, готов ли автомобиль, выделенный нам, и где наши подчиненные.
Гардекопф вышел. Пока он все выяснит, Миллер решила проведать Герфта, его кабинет находился на этом же этаже. Эльзе не терпелось расспросить, как прошла операция по вывозу из Франции в Берлин ценностей. Кроме того, ее интересовало поведение Гартмана.
Герфт сидел за столом и курил. Приходу Миллер он искренне обрадовался. Эльза сообщила, что они теперь соседи и пригласила к себе в кабинет.
— Неплохо устроились, — сказал Герфт, опускаясь в удобное глубокое кресло.
— Что-то не нравится мне ваш вид, майор. Заболели? — спросила Миллер.
Герфт тяжело вздохнул, разминая пальцами сигарету.
— Сидеть в кабинете — это не для меня. Мне надо постоянно заниматься сложными и опасными делами. Здесь я начинаю тосковать. Правда, на днях Штольц говорил, что намечается сложная операция. Да, верно, забыл обо мне…
— Но ведь вы совсем недавно провели операцию во Франции, — напомнила майору Миллер.
— Неприятно вспоминать о ней, — нахмурился он.
— Почему?
— Во-первых, как вам известно, Мейер узнал Гартмана; во-вторых, когда Гартман увидел, что я застрелил шофера, с ним чуть истерика не случилась. Он сбил меня с ног и хотел разоружить, и только вмешательство ребят из парижского абвера помогло мне вырваться из его рук. Силен дьявол, — закончил Герфт.
— Разве вы не предупредили его, что шофер будет ликвидирован?
— Я не думал, что из-за такого пустяка он бросится на старшего по званию. Естественно, мне это не понравилось, и я обо всем доложил Штольцу. А он лишь посмеялся, дескать, из-за несогласованности действий с другими участниками операции я оставлю свою жену вдовой.
