Народы Средней Азии, в частности Монголии и Тибета, были в последние годы предметом изучения гг. Пржевальского и Потанина. Первый познакомил нас с бытом восточных монголов и с некоторыми народностями Тибета (тангуты, далды); второй — собрал массу материалов для изучения взаимных отношений, культуры и народной литературы племен северо-западной Монголии. К сожалению, г. Пржевальский обращал в своих путешествиях более внимания на географию и естественные произведения посещенного им края, чем на племена, которые интересовали его только со стороны их внешнего быта. Он не снимал даже фотографий, и портреты, приложенные к его Третьему путешествию большей частью сделаны с посредственных карандашных рисунков, а иногда смахивают даже на карикатуры. Типы племен описаны им довольно кратко; внутренняя, духовная жизнь очерчена вскользь. Г. Потанин, напротив того, обратил главное внимание на изучение быта, преданий, поверий, социального строя монгольских и тюркских народностей и собрал в этом отношении много любопытного материала; укажем, например, хотя бы на его обстоятельное описание всех подробностей и обстановки шаманства. Недостаточное знакомство с монгольским языком и с буддизмом отразилось, правда, несколько неблагоприятно на сочинении, тем не менее, ценность многих собранных им данных не подлежит никакому сомнению. Г. Потанин собрал также серию фотографий (к сожалению, не изданных), но вообще также обращал мало внимания на антропологию посещенных им местностей. В этом отношении наиболее данных заключают в себе скромные Краткие этнографические заметки о туземцах бывшего Кульджинского района, составленные (по предложению генерала Колпаковского) докторами Мацеёвским и Поярковым. Кроме очерка быта таранчей, китайцев, дунганей, сибо (манджур), киргизов, калмыков (чахар, торгоутов и др.), кашгарских сартов и афганцев, ими были сделаны измерения тела всех этих народностей (большей частью над 30 особями каждой народности) и отмечены: цвет кожи, волос, глаз, особенности в формах тела и т. д. Подобный труд имеет значительную важность для антропологии и составляет существенное дополнение к альбомам фотографических портретов, исполненных по распоряжению покойного генерала Кауфмана и генерала Колпаковского, для ознакомления с типами средне-азиатских народностей.
В Средней Азии, именно на пространстве между Гималаями и Туркестаном, сталкиваются, как известно, две великие расы человечества, монгольская и так называемая кавказская, в частности арийская. Уже в Туркестане мы видим рядом с народностями чисто-монгольского и тюркского корня представителей иранского племени, таджиков, гальча, афганцев и др., проникших туда с юга и юго-запада. Изучение всех этих народностей началось сравнительно недавно и в промежуточной полосе, в области западных Гималаев, Гинду-куша и Памира, стало подвигаться только в последнее время. Важным вкладом в этнографию этих стран является труд Биддульфа: Племена Гинду-куша (The Tribes of the Hindoo-Koosh), изданный в 1880 г. в Калькутте. Затем сочинение Уйфальви: О западных Гималаях (Uifalvy, Aus den Westlichen Himalaja, L., 1884), наконец, Новейшее путешествие на Памир — Иванова (Изв. Геогр. Общ. 1884 г., вып.3 и Petermann.s. Geograph. Mittheilungen 1884), которому удалось во многом дополнить сведения, собранные ранее об этой стране — Северцовым с одной стороны, и Вудом и Форсайтом — с другой. Коренная народность Памира — киргизы, племя монгольского типа с широкими скулами, но с более развитыми, чем у других монголов, бородой и усами. Другая народность живет в западной части Памира и принадлежит к арийскому корню, это — таджики. Загнанные в горы, притесняемые мелкими ханами и беками, они, однако, сохранили все существенные особенности высшей расы. У них правильные черты лица, открытые глаза, густые брови и бороды, часто русые волосы. С другой стороны, они не грубые кочевники и барантачи, как киргизы, а народ оседлый, крепко привязанный к земле, с необыкновенным усердием обрабатывающий свою каменистую почву. Их бедные хаты представляют целый ряд хозяйственных приспособлений, оштукатурены и окрашены, выказывают уютность, некоторый вкус, желание удобства и чистоты. У таджиков развиты кустарные промыслы, и всё нужное для своего обихода они делают сами. Общественная жизнь их также отличается от киргизской. Женщина у них не раба и вечная работница как у киргизов, у которых мужья ничего не делают по хозяйству, а помощница мужу, который сам работает еще больше жены. Песни приморских таджиков характерны и мелодичны, язык приятен для слуха и до известной степени напоминает итальянский.
Памир считался некогда «сердцем земли» и «колыбелью человеческого рода»; позже в нем думали видеть колыбель арийской расы. Но, очевидно, что эта горная страна также не могла быть первоначальной родиной арийцев как и Кафиристан, присутствие в котором красивого и, как уверяли, белокурого племени сиахпошей побудило некоторых также видеть в нем прародину индоевропейцев. Новейшие исследования показывают, что Памир и Кафиристан представляют подобия Кавказа и что они служили таким же убежищем для народов различного типа и языка, отступавших перед напором варварских орд, которые захватили последовательно Бактриану, долину Кабула и другие окрестные страны. Другие ученые полагали родину арийцев между озерами Балхашем и горами Ала-Тау, или около Аральского моря, или в долинах, соседних с Памиром, Дарвазом, Каратегном, Когистаном и т. д. Расходясь в подробностях, все принимали, однако, что арийцы вышли из Азии, но, с другой стороны, многие полагали, что теперь в Азии трудно уже встретить чистых арийцев, так как они помешались там с монголами, тюрками, первобытными народностями Индии и др., и что более верное понятие о древнем типе арийцев могут дать европейские народности, особенно потомки кельтов, германцев, славян. В новейшее время, однако, явились противники этого общепринятого воззрения и стали утверждать, что первоначальная родина арийцев находилась не в Азии, а в Европе. Один из первых высказал такое мнение известный археолог Минденшмидт, затем Поше, отождествивший арийский тип с белокурым, обособившимся, по его мнению, в области нынешней Белоруссии, наконец, в последнее время Шрадер и Пенка. Шрадер полагает, что арийское племя выделилось из древнейшего европейского населения каменного века и признает, что обитатели свайных построек Швейцарии уже были арийцы. Пенка видит прародину арийцев в северной Европе, в частности в Скандинавии, откуда будто бы и расходились последовательно разные арийские народности.
Новые исследования, однако, не оставляют сомнения, что, несмотря на общность языка и лингвистическое сродство, арийская раса в антропологическом отношении не представляет единства и заключает в себе несколько рас весьма различного типа. Такое различие замечается уже между индусами и иранцами, и, притом, не только между населением собственно Индии и Ирана, испытавшем, вероятно, значительную примесь других рас, но и между более первобытными народностями тех же племен, каковы, например, сиахпоши (кафиры) с одной стороны и гальча — с другой, разобщенные массивным хребтом Гинду-Куша. Первые, по исследованиям Уйфальви, имеют длинный (долихоцефальный) череп и черные волосы; вторые — характеристичные брахицефалы и заключают в себе значительный процент блондинов. Подобные же антропологические различия замечаются и между арийскими племенами Европы. Рядом с крайними брахицефалами, каковы, например, обитатели средней Франции (оверньяты), северной Италии, Тироля, славянских стран, мы встречаем и долихоцефальные племена в среде южных народностей на почве Германии, Скандинавии и России. Брахицефальный тип уже существовал в Европе в течение каменного века; с другой стороны, долихоцефалы преобладают между древнейшими найденными до сих пор черепами, как и между черепами древних германских и славянских могил. Подобное же различие существует и в цвете волос и глаз: на севере средней Европы преобладают блондины, на юге — брюнеты, а равно и в величине роста, как то было еще замечено римлянами, удивлявшимися росту германцев, и как то может быть констатировано и теперь из сравнения роста рекрутов в различных областях Франции, Германии, Австрии, Италии. В настоящее время не может подлежать сомнению, что антропологические различия нечто совершенно иное, чем лингвистические, и что племена одного физического типа могут говорить совершенно разными языками, как и наоборот — одним языком могут говорить представители весьма различных рас. В антропологическом отношении обитатели южной и северо-восточной Франции, южной и северной Италии, южных и северных славянских земель относятся к различным расам и даже в одной и той же области, например, Баварии, Швейцарии, Тироле, северо-западной Германии, можно констатировать следы нескольких рас. Объяснение этого различия и изучение тех последовательных этнических наслоений, которыми оно обусловлено, составляет задачу будущего и может быть достигнуто только совокупными усилиями антропологов в различных странах Европы.
