— Шалишь, дядя! Кто ментов «мокрит», те и нынче в авторитете. Никуда их не увезут. В своем городе станут отбывать. Оно и по закону так: где обосрался, там и отмывался! Дошло? Отслюнивай на кон! Кто за червонец, мужики? Гони на бочку! Помянем всех хором! Мне один хер, кого запороли! Хоть полную ментовку! Без них дышать легче!
— Слышь, ты, мудило? Чего перья распустил? С какого праздника загоношился? Иль посеял мозги, как тебя из потасовки в пивбаре выдернули полуживого? Еле оклемался в больничке. Теперь на ментов пух тянешь, чмо? — Сергей схватил рыжего за загривок, придавил к стене.
— А вы на то и поставлены, чтоб порядок держать. Иль тебе магарыч нужен за тот день, когда выручил?
— Дерьмо! — выпустил мужичонку Платонов. — На хрен я его выручал? — Отряхнул руки.
— Молодой человек, зачем вы себя бросаете под ноги толпе? В ней всякое водится. Не опускайтесь до уровня кретина! Из него, кроме анализов, ничего не вытряхнете. Он не знает благодарности, не имеет понятия, зачем живет. Это человечий мусор, глупый и жестокий. У таких одна кишка на весь организм. В ней и сердце, и мозги, и желудок! Чего больше, сами понимаете. Не троньте — не запачкаетесь! Мой вам совет: не ждите сочувствия у звероподобных…
После перерыва этот седой человек подсел к Платонову в зале суда:
— Вы Сергей?
— Да…
— А я Игорь Павлович! — Он протянул Сергею руку.
— Спасибо вам! — тихо сказал Платонов.
— За что? — удивился человек.
— За понимание. Теперь и это редкость.
— Сергей! Я не из зевак! Некоторое время назад тоже лишился жены. Рэкетиры ее убрали. Решила женщина свое дело заиметь. Захотела жить получше. Два ларька приобрела. К ней рэкет заявился за своей долей. Она не захотела делиться, настучала в милицию. Этого ей не простили. Крутых на тот момент взяли, а киллер до сих пор на воле гуляет. Мертвых не судят. Но я всегда ей говорил: «Не желай большой кусок — подавишься!» Жена не поняла.
— Вы это и мне хотите сказать?
— Сергей! Моя жена пострадала за бизнес. А вы — за идею. Совершенно разные вещи — пузо и совесть. Но оглядитесь, кого защищаете? — указал на рыжего.
— Но ваша жена не воровала, никого не обманула, разве не обидно, что ее киллер на воле?
— Досадно. И все ж установился закон — живешь сам, дай дышать другому! Так выживают стаи — за счет сильного. Нам с вами не переломить это правило. Оно нынче в крови каждого.
— Если мы будем молчать, что ждет наших детей? — побледнел Платонов.
— Это все советские лозунги! Я от них отошел! Живу в реальном мире.
— Так что же советуете мне?
— Успокойтесь! Оглядитесь вокруг. Да, жизнь сложна, противоречива, но прекрасна. И ею, единственной, не стоит рисковать.
— Потому жирует рэкет, что таких, как вы, сегодня большинство. Смирились, согласились, живете, прячась по норам. А вас оттуда по одному, как тараканов, выколупывают. Нет, мне такой участи не надо. Покуда до последнего не отловим, не успокоюсь, — пообещал Платонов, сцепив кулаки.
— Жаль мне вас, много неприятностей придется еще пережить с такими убеждениями, — отвернулся собеседник.
Сергей слушал выступление адвокатов:
— Эти мальчики с самого детства характеризуются очень положительно. Начиная со школы — ни одной претензии. Все трое работали. И там ни одного замечания, ни прогула, ни опоздания. Рабочие уважали, а это немало. Хочу добавить, что обвиняемые сами не употребляли наркотиков. Их попросили передать пакет человеку, живущему неподалеку. Они даже не знали, что в свертке. Не смотрели! Конечно, если б даже предположили, никогда не взялись бы! Что же касается самого убийства, Платонова хотели остановить. Его вовсе не думали убивать. Он и теперь жив и здоров. А если б они были киллерами-профессионалами, не сидел бы он в зале суда.
— Повязали гадов вовремя! — отозвался Сергей.
Адвокат глянул на него поверх очков, усмехнулся какой-
то ядовитой улыбкой и продолжил свою речь. Платонов его уже не слушал.
Вот и закончились выступления, прения сторон, от последнего слова подсудимые отказались. Государственный обвинитель попросил для двоих киллеров пожизненное заключение, третьему — десять лет лишения свободы, всем по степени виновности.
— Вот видите, я был прав! — глянул Игорь Павлович на Платонова, когда суд удалился на совещание.
— Это прокурор! Суд еще не сказал свое слово, — отмахнулся Сергей.
— Они не пойдут наперерез друг другу! Одна у них стая. Все заранее обговорено.
— Но мнения могут не совпасть.
— Может, вы и правы, — посмотрел собеседник на Платонова вприщур.
— Будь у меня сейчас оружие, всех троих без жалости уложил бы, — выдал себя Сергей.
— А завтра сами оказались бы за решеткой…
— Зато отомстил бы за своих…
— А им эта месть нужна?
— Мне было б легче!
— Сергей, чем вы тогда лучше киллеров?
— Что? Я бы урыл гадов! Они кого убрали?
— Не спешите судить уходящих. Ведь пожизненное заключение гораздо хуже расстрела. Это смерть, затянувшаяся на целую жизнь и без малейшей надежды и просвета. Вы выиграли в том, что они познают муки, не сравнимые с вашими.
И я приглашаю вас в гости к себе на дачу. Отчасти, в какой-то мере, и моя жена отомщена. Может, кто-то из этих негодяев поднимал руку и на нее.
— Мне еще нужно на работу заскочить, ребята наши ждут, чем закончится процесс.
— По телевидению покажут, объявят по радио. Да и вы позвоните с сотового. Я думаю, вам надо отвлечься, забыть о горестях, поверить, что жизнь продолжается. И она хороша! Рядом с моей дачей чудесное озеро. На нем кувшинки цветут и белые лилии. Глаз от этой красоты не отвести, даю слово! Озеро меня к жизни вернуло. Вообще природа хорошо успокаивает и лечит человека. Не отказывайте себе в удовольствии. С такими предложениями не часто везет.
— Хорошо. Ну а далеко от города дача?
— Я на машине. Так что расстояние — мелочь. А вообще моя дача в тридцати километрах от города. И дорога — шелк. Отдохнем на природе и вернемся. Я вас настоящей ухой побалую, из свежей форели! — подморгнул Игорь Павлович.
— Всех присутствующих просим занять свои места, суд идет! — объявила секретарь.
Платонов внимательно вслушивался в каждое слово приговора: «…И приговорить к десяти годам лишения свободы… Десять лет лишения свободы… пять лет лишения свободы с отбыванием срока в колонии усиленного режима…»
— Вот негодяи! Так смягчить приговор! Это кощунство, насмешка над убитыми, глумление над законом! Я буду обжаловать ваш приговор! — вскипел Платонов.
— Это ваше право! — бросила судья через плечо и вместе с заседателями удалилась из зала.
Осужденные, улыбаясь, вышли к ожидавшей их машине. Всех троих охраняла милиция. Она никого не подпустила бы к киллерам.
Осмеянным осталось только горе…
— Завтра сяду за жалобу вместе с нашим юристом! — трясло Сергея, увидевшего ликующего рыжего мужика. Он выиграл спор и сгреб свой выигрыш. Понесся с ним в пивбар, хохоча, громко обсуждая процесс…
— Что скажешь? Животное! Радуется своему навару! Другого не дано! Поехали, Сергей! Вам еще повезло! Киллеры наказаны и получили немалые сроки. Обидно мне! Тот на воле… И никто не ищет! Сколько писал, все без толку! — Игорь Павлович подошел к машине и позвал Платонова: — Садись, Сергей!
— Даже ребятам сказать стыдно. Семью убили. Наркотой промышляли, а осудили на червонец! Вот негодяи! Точно получили на лапу! — негодовал человек и грозил: — До Москвы дойду!
— Поехали, Сергей. — Подождал Игорь Павлович, когда Платонов захлопнет дверь, и повел машину за город. Она шла плавно, быстро.
Хозяин включил тихую музыку, опустил стекло. Сергей смотрел на дорогу, нервничал.
— Абстрагируйтесь, мы едем отдыхать, забудьте все неприятности. Иначе укорачиваете себе жизнь! К чему так гореть? Мертвые не нуждаются ни в суде, ни в защите, это удел живых. Успокойтесь, Сергей!
— Нет! Не прощу! Это глумление над памятью и над моей работой, над всем святым, что есть у меня, и над жизнью! Над всей милицией, над каждым, кто у нас работает! — возмущался Платонов.
— Вот мы и приехали! — Игорь Павлович въехал в небольшой чистый дворик, утопающий в зелени. — Выходите, — предложил Сергею. — Разомнитесь! Устали в суде? Отдохните. Пойдемте на озеро, покажу свою гордость! — повел за дом по аккуратной тропинке.
Сергей сразу увидел озеро, все в цветущих лилиях и кувшинках. Плакучие ивы мыли в его воде свои длинные косы.
— Да, это стоит восхищения! — замер Сергей и подошел к самому берегу, стал на мостки, у которых дремала маленькая, потемневшая от времени лодка. — Давно вы здесь живете? — спросил Сергей.
— Лет пять, не больше.
— Готовое купили?
— Ну да! — усмехнулся краешками губ и как-то пристально оглядел Платонова. — Сергей, я здесь не живу. Сюда приезжаю отдохнуть, иногда привожу гостей. Они случались разными, вот как вы, смешной, упрямый человек! Думаете, что совершаете великие дела, ловите наркоманов, а в результате нарываетесь на ответный удар. Зачем мешали жить людям, которые никого не трогали? Не давали им крутить свой бизнес. Ведь вам предлагали хорошую сумму и условия. Почему отказались? От вас, кроме молчания, ничего не требовалось. И жили б вместе с семьей спокойно и обеспеченно. Могли уехать за границу. Там ожидал бы банковский счет. Вы все потеряли. Кто виноват? Даже от встречи и разговора отказались!
