Трудно без предубеждения просматривать соответствующие труды Ломоносова. Кто не знает о яростных его схватках со сторонниками «норманской теории», унижавшими русское национальное достоинство и возвышавшими воинскую доблесть и государственную мудрость германских народов, «варягов». Ну а подобные идеологические дискуссии, затрагивающие личные и национальные интересы, насколько мне известно, лишь отдаляют спорящих от истины.
Но вдруг выяснилось, что, несмотря на долгие и сложные пути исторической науки от времени Ломоносова до современности, несмотря на огромные достижения за последнее столетие археологов, лингвистов, этнографов, культурологов, несмотря на все это, ломоносовские идеи не утратили своей привлекательности и убедительности. Почему? Причина, пожалуй, проста: он жаждал правды и умел быть правдивым. Стремился не к торжеству своих идей, а к выяснению и утверждению истины. Таким он был как естествоиспытатель, добившись совершенно замечательных успехов в науках о Земле. Таким он оставался и как историк.
Конечно, за истекшие два столетия некоторые его положения устарели или выглядят сомнительными. Но центральное ядро его концепции выглядит достаточно правдоподобным. Итак, предоставим слово Ломоносову.
«…Варяги и Рурик с родом своим, пришедшие в Новгород, были колена славенского, говорили языком славенским, происходили из древних… россов и были отнюдь не из Скандинавии, но жили на восточно-южных берегах Варяжского моря, между реками Вислою и Двиною… Имени Русь в Скандинавии и на северных берегах Варяжского моря нигде не слыхано… В наших летописцах упоминается, что Рурик с родом своим пришел из Немец, а инде пишется, что из Пруссии».
Ломоносов ограничивается проблемой родины Рюрика (Рурика). Однако известно, еще раньше, до Рюрика, появилось именование «Русская земля». Так что у Ломоносова соединены два пласта времени: историческое (отраженное в хрониках, летописях) и доисторическое. Но продолжим цитирование.
«Между реками Вислою и Двиною впадает в Варяжское море от восточно-южной стороны река, которая вверху, около города Гродна, называется Немень, а к устью своему слывет Руса. Здесь явствует, что варяги-русь жили в восточно-южном берегу Варяжского моря, при реке Русе… А понеже Пруссия была с варягами-русью в соседстве к западу… И само звание пруссы (Borussi), или поруссы,показывает, что пруссы жили по руссах или подле руссов. Древние пруссы имели у себя идола, называемого Перкуном, которому они неугасимый огонь в жертву приносили. Сей Перкун именем и жертвою тот же есть, что Перун у наших руссов».
Вот еще некоторые доводы Ломоносова: «Литва, Жмудь и Подлянхия исстари звались Русью… Острова Ругена жители назывались рунами. Курский залив слыл в старину Русна… Древних варягов-россов область простиралась до восточных пределов нынешния Белыя России, и может быть, и того далее, до Старой Русы».
Не все доводы Ломоносова убедительны. Однако у его концепции есть цельность и некоторые его положения правдоподобны. Надо только отчленить сведения, которые относятся к временам более древним, чем варяжские и венедские.
Надо еще, объективности ради, упомянуть о взглядах М. В. Ломоносова на происхождение россов от племени роксоланов. Ведь это имя могло произноситься чуть иначе: россолане, что похоже на россияне. К тому же слово «роксоланы» могло быть составлено из двух: «россы» и «аланы».
«А как слово „росс“ переменилось на „русс“ или „русь“, то всяк ясно видит, кто знает, что поляки „о“ в выговоре произносят нередко как „у“, например, бог, буг; мой, муй; король, круль… Сие имя иностранные писатели девятого века и позже, услышав от поляков, стали россов называть руссами. И сами россы называли себя тем именем долгое время оттого, что столица была сперва в полянех, славенском народе, то есть в Киеве, и великие князи российские нередко польских принцесс в супружестве имели».
От киевских земель роксоланы, по этой гипотезе, распространялись далеко на север, охватывая пространство от Черного моря до Варяжского (Балтийского) и до Ильмень-озера. «Варягами назывались народы,– писал Ломоносов,– живущие по берегам Варяжского моря; итак, россы или русь только при устьях реки Немени или Руссы имели имя варягов, а простираясь далее к востоку и югу, назывались просто руссы или россы… Белая и Черемная Русь, которые лежат в Польше, а отчасти в России, имеют имя свое, конечно, не от чухонцев… но ясно доказывают, что варяги-русь были те же с живущими далее к югу и им смежным белороссийцами, где ныне Новогородск, воеводства Минское, Мстиславское, Вытепск и Полоцк, а от Полоцка простирались и до Старой Русы».
Вновь придется повторить, что замена «о» на «у» в словах «россы», «Рось» не имеет убедительного объяснения. Если бы дело сводилось только к особенности произношения полян, то наблюдалось бы достаточно четкое разделение этих двух вариантов произношения у разных племен и народов. Однако известно, что двойное имя используют все восточные славяне, да и, пожалуй, не только они. Трудно поверить, что так произошло единственно с этими словами, тогда как на все другие слова такое правило не распространяется. Скажем, если украинцы с давних пор произносят «бы» по-своему, с горловым завершающим звуком, то русские столь же традиционно произносят звонкое «г» или глухое «х».
Более привлекательна идея комплексного имени росс-аланы. Но в этом случае должны были прежде существовать два племени – россов и аланов. Второе, как свидетельствуют хроники, располагалось в зоне лесостепей и частично степей, а россам, судя по всему, остаются более северные лесные территории. Короче, существовали варяги-русь и аланы-скифы, однако и у тех и у других был язык славянский.
В согласии с гипотезой Ломоносова, складывается такая картина. В середине первого тысячелетия нашей эры племенные союзы руссов и аланов объединились, через некоторое время руссы добились господства, и от их имени произошло название первого Русского государства.
Поиски привели нас в Западную Белоруссию, в замечательные по красоте места. Крутые холмы Волковысской возвышенности вздымаются волна за волной – застывшая, но как бы текучая гармония плавных линий. В понижениях – озерца то с голубой, то с бирюзовой водой (возникли они по большей части на месте карьеров). Именно здесь среди холмов и болот протекает приток Немана Россь.
Но как установить хронологическую координату? Чем объяснить существование названия «руссы», сопутствующего «россам»?
Оказывается, ответы на эти вопросы можно найти именно на берегах белорусской Росси. Дело в том, что здесь 65 лет назад польскими археологами были обнаружены древние шахты. За последнюю четверть века советским специалистам удалось выяснить немало интересных сведений об этих шахтах и их создателях.
Шахты относятся к концу неолита – началу железного века. В них добывались конкреции кремня, находящиеся в слоях писчего мела. Судя по нескольким радиоуглеродным анализам, большинство шахт имеет возраст 3,5-1,2 тысячелетия до н. э. Количество шахт исчисляется тысячами, так что хронологический диапазон можно расширить: примерно 4-1 тысячелетия до н. э.
Росским шахтерам времен неолита посвящена, в частности, книга советского археолога Н. Н. Гуриной «Древнейшие кремнедобывающие шахты на территории СССР». По ее убедительно обоснованному мнению, продукция росских горняков – кремневые «полуфабрикаты» и каменные орудия – шла, как бы мы теперь сказали, на экспорт. Ею пользовалось население прилегающих районов, а также Балтийского побережья.
Когда видишь в бортах современных карьеров по добыче мела следы древних шахт, то начинаешь понимать, насколько продуманно и толково они эксплуатировались. Горизонтальные выработки точно соответствуют участкам наибольшего скопления кремневых желваков. Сами же рудокопы засыпали отработанные выработки. Делалось это вряд ли из эстетических соображений, хотя вполне вероятно, что у древних горняков были поверья о необходимости залечивать раны земли, восстанавливать природную обстановку (культ матери-земли). Такой обычай был не только экологически верным, но и оправданным с позиций техники безопасности: шахты глубиной 3-5 метров расположены кучно, по десяткам и сотням на одном участке. В зияющие горные выработки легко было свалиться.
Племена, обитавшие в этом регионе, не были узкоспециализированными. Они занимались охотой, земледелием, собирательством, скотоводством. Добывая и обрабатывая кремень, они вели торговый обмен этой продукцией со своими близкими и дальними соседями. Эти племена, таким образом, вели максимально комплексное для своего времени хозяйство. Поэтому культура их – материальная и духовная – уже по одной этой причине должна была быть достаточно высокой.
Вполне вероятна ранняя специализация родов (племен), имевших разные культурные традиции. Скажем, одни группы предпочитали охоту, другие занимались скотоводством, земледелием. А были еще и специалисты рудного дела, добычи и обработки кремня. Таким образом, разнообразие природных условий определяло пестроту хозяйственных укладов, а следовательно, и стремление к взаимовыгодному сотрудничеству, созданию союзов родов и племен.
