Татьяна Гуляева - Соотношение «права ВТО» и национального права государств-членов

Ознакомительная версия.

Что касается практики ОРС ВТО, первое упоминание «права ВТО» встречается в принятом в 2001 г. докладе Апелляционного органа по спору «США – Антидемпинговые меры в отношении горячекатаной продукции из стали, поставляемой из Японии»[134]. Апелляционный орган указал, что «допустим анализ национального законодательства с целью оценки его соответствия праву ВТО». Он не дал определения «права ВТО», но сослался на доклад Апелляционного органа по спору «Индия – Патентная защита фармацевтических и сельскохозяйственных химических продуктов»[135], исходя из которого можно прийти к выводу, что под «правом ВТО» Апелляционный орган понимает обязательства члена по ГАТТ / ВТО. Так, в § 67 этого доклада Апелляционный орган приводит пример, что предыдущие третейские группы по ГАТТ / ВТО анализировали национальное право члена с целью оценки его соответствия соответствующим обязательствам ГАТТ / ВТО. В 2012 г. Апелляционный орган в своем докладе по спору «США – Меры, затрагивающие производство и продажу гвоздик» постановил, что «многосторонние толкования, согласно CT.IX.2 Соглашения об учреждении ВТО, предоставляют средства, посредством которых члены через высшие органы ВТО могут принимать обязательные толкования, разъясняющие право ВТО для всех членов»[136]. Исходя из содержания ст. К.2 Соглашения об учреждении ВТО, согласно которой Конференция министров и Генеральный совет имеют исключительное право принимать решения о толковании Соглашения об учреждении ВТО и «Многосторонних торговых соглашений», можно утверждать, что в данном случае Апелляционный орган понимал под «правом ВТО» исключительно Соглашение об учреждении ВТО и «Многосторонние торговые соглашения», исключая Приложение 4, которое также составляет часть Соглашения об учреждении ВТО в соответствии со ст. II.3 Соглашения об учреждении ВТО.

В соответствии с предлагаемыми в зарубежной доктрине и недостаточно разработанными в отечественной доктрине подходами и практикой ОРС ВТО можно прийти к следующему:

– «право ВТО» является «полуавтономным» договорным режимом в рамках международного публичного права.

Как отмечает П. Делиматсис[137], а также Т. Коивурова[138]и И.М. Хафнер – Бартон[139], ВТО представляет собой «полуавтономный» режим, который, с одной стороны, отражает определенную степень самостоятельности ВТО по административным, законодательным или судебным процедурам, а с другой – свидетельствует о наличии черт, характерных для других международных межправительственных организаций, в частности, по вопросам принятия решений. Кроме того, общее международное право применяется к ВТО до тех пор, пока не противоречит соответствующей норме «права ВТО»[140].

Напротив, Дж. Кроуфрод в своей работе «Возможность, порядок, изменение: Курс международного права, общий курс международного публичного права»[141] придерживается позиции, что ВТО является «самодостаточным» режимом («self-contained regime» (англ.)). Разделяет эту позицию А.С. Смбатян, полагающая, что «право ВТО» является автономным договорным режимом, к которому при этом применяются нормы jus cogens, «обычно-правовые нормы международного права и общие принципы права»[142]. К такому же выводу приходит и Я.С. Кожеуров[143]. Он полагает, что «право ВТО» есть «типичный пример автономного режима в общих рамках международного права, который содержит ряд специальных правил и процедур, регламентирующих содержание и имплементацию ответственности за нарушение обязательств по праву ВТО». Б. Томер также полагает, что система ВТО и ОРС ВТО установили «автономный и специальный правовой режим» в международной торговле[144].

В докладе исследовательской группы Комиссии по международному праву по теме: «Фрагментация международного права: трудности, обусловленные диверсификацией и расширением сферы охвата международного права», подготовленного М. Коскенниеми, отмечается появление «специализированных и (относительно) автономных норм или комплексов норм, правовых институтов…..», «новых и специальных отраслей права, «автономных режимов» и географически или функционально ограниченных договорных систем» и «узко специализированных ячеек»[145]. С точки зрения теории фрагментации международного права характерными признаками этих явлений, в частности, «автономного (специального)» договорного режима («self-contained (special) regime» (англ.)), является то, что, во-первых, регулируются отношения, которые вышли из сферы общего международного права, во-вторых, они характеризуются относительной самостоятельностью от других «автономных» договорных режимов и общего права, в-третьих, наличие собственных принципов и специфических целей[146], в-четвертых, осуществление эффективного регулирования своего предмета по сравнению с нормами общего права[147].

Стоит заметить, что в вышеуказанном докладе «автономный» договорный режим предлагается рассматривать как в узком, так и широком смыслах. В узком смысле он означает «специальный свод вторичных норм» в сфере правового регулирования ответственности государств[148], в то время как в широком смысле – «свод специальных норм о принятии, изменении, исполнении или прекращении соответствующих обязательств»[149]. К числу «специальных (автономных)» договорных режимов отнесли и «право ВТО»[150].

Действительно, можно согласиться, что с одной стороны, «право ВТО» является «самодостаточным» договорным режимом[151]. Специальный механизм средств защиты (система приостановления уступок или обязательств, предусмотренная в ст. 19 и 22 ДРС) в результате установления факта нарушения международно-правовых обязательств, аннулирования или сокращения выгод, предусмотренных в соглашениях ВТО (ст. 23 ДРС), приводит к заключению, что ВТО стало «самодостаточным» договорным режимом[152]. Однако межгосударственная система не может выйти за пределы общего международного права. Не существует целиком и полностью «самодостаточного межгосударственного» договорного режима[153]. Например, в споре «США – Стандарты в отношении переработанного и обычного бензина» Апелляционный орган признал, что толкование положений ГАТТ не должно осуществляться в «клинической изоляции от международного публичного права»[154]. В другом споре «ЕС – Одобрение и маркировка биотехнологических продуктов»[155] Европейские сообщества утверждали, что третейская группа должна толковать соответствующие нормы «права ВТО» в соответствии с другими нормами международного права, которые имеют отношение к разбирательству. Третейская группа определила, что согласно ст. 3.2 ДРС она должна толковать соглашения ВТО «в соответствии с обычными правилами толкования международного публичного права», которые отражены в ст. 31 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г.[156]Согласно ст. 31(3)(с) этой конвенции любые соответствующие нормы международного права, применяемые в отношениях между участниками, учитываются при толковании. Третейская группа указала, что «под любыми нормами международного права» понимаются международные договоры и обычные нормы международного права, а также согласилась с доводом Европейских сообществ, что такой международный договор, как Конвенция о биологическом разнообразии 1992 г., относится к «нормам международного права».

Кроме того, в самом докладе подчеркивается, что ни один из договорных режимов не может быть автономным в значении полного исключения сферы применения норм общего международного права[157]. Так, приводится два случая, доказывающих непосредственную связь «автономного» договорного режима с общим международным правом[158]: 1) действительность этого режима устанавливается принципами общего международного права, например, ст. 42 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. гласит, что «действительность договора или согласия государства на обязательность для него договора может оспариваться только на основе применения настоящей Конвенции»; 2) общее международное право (общие обычаи и общие принципы права) обеспечивают возможность толкования при функционировании режима и др.

Кроме того, подчеркивается, что сам термин «автономный» договорный режим является некорректным, поскольку отсутствуют правовые режимы, полностью изолированные от общего международного права[159].

Если обратиться к определению прилагательного «автономный», то согласно толковому словарю С.И. Ожегова под ним понимается «самостоятельный, осуществляющийся независимо от кого-чего»[160]. Недопустимо утверждать, что «право ВТО» функционирует самостоятельно от общего международного права. В данном случае уместным будет определить «право ВТО» в качестве «полуавтономного» договорного режима[161].

Ознакомительная версия.