может быть», мы перевернули первые страницы новой главы в книге современной науки. В XX веке ученые отождествили элементарные строительные кирпичики природы. Частицы, атомы и молекулы составляют вещество; гены, белки и клетки – компоненты жизни; биты, программы и распределенные системы – основу разума и информации. В нынешнем столетии, соединяя эти составляющие совершенно новыми способами, мы начнем конструировать новую реальность со своими собственными законами. Конечно, природа занимается этим на протяжении уже более тринадцати миллиардов лет космологического расширения и почти четырех миллиардов лет биологической эволюции на Земле. Но, как замечательно сказал Дейкграф, она реализовала лишь крошечную часть всех возможных конструкций и планов. Количество генов, которое можно представить математически, чудовищно – оно гораздо больше, чем даже число микросостояний типичной черной дыры, и только малая капля этого количества реализована за всю историю жизни на Земле. Невероятно огромно и число физических сил и частиц, которые могут быть сконструированы в рамках теории струн. Но в ходе расширения ранней Вселенной реализовался лишь известный нам конкретный их набор. Таким образом, во всем спектре сложности мира, от фундаментальной физики до разума, многообразие возможных форм реальности в колоссальное число раз больше, чем то, что до сих пор произвела естественная эволюция. XXI век – тот критический период в истории, когда мы начинаем раскрывать этот невероятно огромный мир.
Этот шаг знаменует рассвет новой эры, впервые наступившей в истории Земли, а может, и всего космоса – когда один из видов живых существ пытается не только перестроить биосферу, в которой прошла его эволюция, но и выйти за ее пределы. Вслед за Ханной Арендт мы можем повторить: от простого участия в процессе эволюции мы сейчас переходим к ее конструированию – а с ней и к реконструированию нашей собственной человеческой природы.
С одной стороны, это время великих обещаний. Огромный диапазон открывающихся перед нами путей поистине фантастичен по сравнению со всем, что человечество когда-либо испытывало в прошлом. В некоторых ветвях будущего наш сегодняшний выбор будет трамплином для непредставимых сейчас инноваций и расцвета постчеловечества. В этих вариантах будущего человеческая эра будет примечательным периодом перехода от первых примерно четырех миллиардов лет мучительно медленной дарвиновской эволюции к последующим неописуемым годам эволюции, движимой технологическим и интеллектуальным прогрессом – как здесь, на Земле, так и на огромных расстояниях от нее.
Но это также и необыкновенно опасный своей неустойчивостью период. Созданные самим человечеством экзистенциальные риски – от неконтролируемого расползания ядерного оружия и глобального потепления до непредвиденных последствий развития биотехнологий и искусственного интеллекта – сейчас намного перевешивают естественно возникающие риски в природе. По оценке королевского астронома Великобритании сэра Мартина Риса, если принять в расчет все создаваемые деятельностью человека опасности, выходит, что есть лишь 50 шансов из ста, что человечество доживет до 2100 года без катастрофического регресса. Институт будущего человечества в Оксфорде (Oxford Future of Humanity Institute) оценивает шанс возникновения в текущем столетии экзистенциально рискованной для человечества ситуации примерно как один к шести. Перед нами бесчисленные варианты возможного будущего, среди которых здесь и там будут попадаться тупиковые ответвления, – в них нас может подстерегать хаос или даже полное исчезновение, после которого в космической истории от нас останется не больше, чем краткое примечание на полях.
ОТ ПРОСТОГО УЧАСТИЯ В ПРОЦЕССЕ ЭВОЛЮЦИИ МЫ СЕЙЧАС ПЕРЕХОДИМ К ЕЕ КОНСТРУИРОВАНИЮ – А С НЕЙ И К РЕКОНСТРУИРОВАНИЮ НАШЕЙ СОБСТВЕННОЙ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ПРИРОДЫ.
Сейчас мы располагаем единственным твердо установленным фактом, который имеет отношение к обсуждаемому вопросу: ни одна внеземная цивилизация не исследовала сколько-нибудь существенную часть звездных систем в нашей космической окрестности. Значит, из миллиардов звезд в нашем локальном световом конусе прошлого ни одну эволюция не привела к развитию крупномасштабной экосистемы с уровнем техники, которого мы скоро можем достичь. Физические законы удивительно приспособлены для развития жизни – и тем не менее нет никаких признаков того, что в космосе кто-то есть. Мы не смогли настроиться на коротковолновой передатчик инопланетян, транслирующий внеземную поэзию или музыку; на небе мы не видим никаких таинственных астроинженерных проектов. Напротив, мы добились огромных успехов в объяснении поведения звездных систем, нашей галактики и всей наблюдаемой Вселенной на основе единого набора естественных физических законов. Размышляя над этим парадоксом, итальянский физик Энрико Ферми летом 1950 года задал свой знаменитый вопрос: «Где же они все?» Ферми имел в виду, что при настолько благоприятных для жизни условиях во Вселенной отсутствие свидетельств существования внеземных цивилизаций заставляет предположить, что где-то на пути эволюции от обычной неживой материи к развитому технотопу, в котором мы скоро можем оказаться, есть некое очень серьезное препятствие. Лежит ли это «бутылочное горлышко» в нашем прошлом, в нашем будущем – или и там, и там? Если в нашем прошлом последовательность эволюционных шагов обладала фантастически малой вероятностью и сложные формы жизни во Вселенной крайне редки, тогда главное «бутылочное горлышко» почти наверняка уже позади. Но у Ферми было мучительное ощущение, что препятствие может находиться как раз в той точке перехода, которая отделяет нашу нынешнюю цивилизацию от способности распространиться в космосе. Возможно, нам не удастся выжить в мире, который мы создали. Было бы полезно подумать об этом, чтобы прийти к необходимой мере коллективного предвидения – ведь мы создаем наше будущее [215]. Стивен, по сути, разделял чувства Ферми. Однажды он сказал: «Нам достаточно только посмотреть на себя, чтобы увидеть, как разумная жизнь может развиться в нечто, с чем нам вряд ли захотелось бы познакомиться».
И это приводит нас к вопросу: какое будущее намечаем мы для нашей планеты и нашего биологического вида? Будет ли постчеловечество процветать и распространяться по космосу? Если встать на квантовую точку зрения, мириады разветвляющихся в будущее путей в некотором смысле уже находятся там, в будущем, в виде бескрайнего ландшафта возможностей. И некоторые из этих возможных будущих могут даже показаться довольно правдоподобными. Мы, однако, должны учиться на примерах из прошлого – шансы постоянно интерферируют, заставляя историю делать неожиданные скачки и повороты. Относительно свежий пример – случайное происшествие с летучей мышью из Ухани в 2019 году. И все же мы можем наметить определенные шаги для того, чтобы избежать срыва в бездну: принять ясное глобальное видение того будущего, к которому мы стремимся, и, несмотря на все неопределенности, строить количественные модели его возможного функционирования. Главная ответственность за это будет лежать на сообществе ученых и исследователей, как специалистов в естественных науках, так и гуманитариев. Они должны действовать как представляющий интересы всего человечества аналитический центр и добиваться того, чтобы их исследования – от биоинженерии до машинного обучения и
