291
Следует заметить, что преступления русских солдат (как, впрочем, и персов, курдов, турок и др.) описываются конкретно, без всяких прикрас. Темы «война» и «империализм» позволяют обобщать явления, однако не в форме культурных понятий «свой» — «чужой».
Ср.: «Wirballen» (польск. Wierzbolów): Brockhaus Konversations-Lexikon. 14. Aufl. 16 Bde. Leipzig; Berlin; Wien: Brockhaus, 1898. Bd. 16. S. 779.
«Мы пришли в чужую страну, заняли ее, прибавили к ее мраку и насилию свое насилие, смеялись над ее законами, стесняли ее торговлю, не давали ей открывать фабрик, поддерживали шаха. И для этого нами держались войска даже после революции. Это был империализм, и главное — это был русский империализм, то есть империализм глупый» (С. 90–91).
Речь идет о том, что их разделяет («Все эти племена — персы, курды, айсоры, армяне — ненавидели друг друга» — С. 101), и о том, что объединяет («ощущение непрерывности традиции — отличительная черта здешних народов» — С. 122).
Ср.: Erll Astrid. «Erinnerungshistorische Literaturwissenschaft». Kulturwissenschaftliche Literaturwissenschaft. Disziplinäre Ansätze — Theoretische Positionen — Transdisziplinäre Perspektiven / Hg. Ansgar Nünning / Roy Sommer. Tübingen: Narr, 2004. S. 115–128. Hier S. 117.
Конечно, причиной этого частично стала и сама запутанная политическая ситуация 1917 года, а также то обстоятельство, что во время написания воспоминаний (1919 год) многие подробности были известны только в общих чертах.
Об отказе от «целого» в пользу «эпизода», «малого» в автобиографическом творчестве Т. Фонтане 1890-х годов см.: Wagner-Egelhaaf Martina. Autobiographic. Stuttgart: Metzler, 22005. S. 183–186, особенно S. 184. (Далее — Wagner-Egelhaaf M. Autobiographie). Этот принцип проявляется у Шкловского в более радикальной форме.
Hansen-Löve A. Der russische Formalismus, особенно S. 538–570.
Ibid. S. 539.
Lejeune Philippe. «Der autobiographische Pakt». Die Autobiographie. Zu Form und Geschichte einer literarischen Gattung. Hg. Günter Niggl. Darmstadt: Wiss. Buchgesellschaft, 1989. S. 214–257.
По поводу немецкой прессы, в частности, сказано: «Кое-что можно было бы восстановить по тифлисским газетам; архив нашего штаба, я думаю, пропал. Все подробности можно узнать по немецким газетам или у Ефрема Таска» (С. 128).
Например, с.221. Сюда же примыкают данные к биографии семьи Шкловского.
«Я рассказываю о событиях и приготовляю из себя для потомства препарат» (С. 39).
Шкловский В. Преступление эпигона // Шкловский. Литература факта / Изд. Н. Ф. Чужак. [М., 1929]. München: Fink, 1972 (Centrifuga Russian Reprintings and Printings. 10). S. 130–135. Здесь S. 131.
Шкловский В. К технике вне-сюжетной прозы // Шкловский. Литература факта. С. 222–226. Здесь с. 225.
См. там же, или, например, начало «Третьей фабрики», где Шкловский сравнивает свое теоретическое предисловие с куском чужого фильма, который приклеивают к началу собственного (Шкловский В. «Еще ничего не кончилось…» С. 337).
Шкловский В. К технике вне-сюжетной прозы // Шкловский. Литература факта. С. 225.
Ср.: Шкловский В. Пародийный роман «Тристрам Шенди» Стерна / Der parodistische Roman Sternes «Tristram Shandy» [1921] // Texte der russischen Formalisten. Band 1 / Hg. Jurij Striedter. München: Fink, 1969. S. 244–299.
Ср.: Hansen-Löve A. Der russische Formalismus. S. 567.
Müller-Ulrich Burkhard. «Ironisch gegen die Schrecken der Existenz. Ein letztes Gespräch mit Danilo Kiš». Schreibheft 1995, 46. S. 21–231. Hier S. 22.
Для самого себя, как переживающего Я, рассказчик характеризует этот защитный механизм в качестве «привычки», позволяющей почти равнодушно переносить вид голодающих, умирающих людей (ср. с. 111, 126).
Šklovskij V: Sentimentale Reise. Frankfurt a.M.: Suhrkamp, 1974. S. 105.
Virilio Paul. Fahrzeug // Aisthesis. Wahmehmung heute oder Perspektiven einer anderen Ästhetik. Essais / Hg. Karlheinz Barck et al. Leipzig: Reclam, 1990. S. 47–72. Hier S. 49.
Это впечатление снова видится с иронической дистанции, когда рассказчик упоминает, что во время ходьбы он вспоминал иллюстрации из детских книг, изображающие путь каравана (Там же).
В «Сентиментальном путешествии» автор/рассказчик представляется как армейский инструктор в бронетанковых войсках, инструктор по вождению автомобиля, минер, политический оратор, подпольщик, писатель и литературный критик.
Bhabha Homi К. Of Mimicry and Man // Bhabha Homi K. The Location of Culture. London; New York: Routledge, 1994. S. 85–92.
Отец Шкловского был евреем, мать — дочерью немца и русской, чьи отцы, в свою очередь, являлись соответственно протестантским и православным пасторами. Деды и бабушки Шкловского говорили по-немецки, по-русски и на идише. Так в генеалогическом древе сошлись три национальности, три языка, три религии или конфессии.
Hansen-Löve A. Der russische Formalismus. S. 552.
Ibid.
«И вся моя жизнь из кусков, связанных одними моими привычками» (С. 261).
Wagner-Egelhaaf M. Autobiographie. S. 80 (со ссылкой на: Meyer Eva. Autobiographic der Schrift. Frankfurt am Main: Stroemfeld / Roter Stem, 1989).
Hansen-Löve A. Der russische Formalismus. S. 584.
He обозначая своей темы конкретно, Шкловский позднее утверждает: «Хорошие книги получаются тогда, когда человеку нужно во что бы то ни стало одолеть темы, когда он мужественен. И это называется вдохновением. Так я написал „Сентиментальное путешествие“. Zoo я написал иначе». См. статью Шкловского в книге «Как мы пишем: Андрей Белый, М. Горький, Евг. Замятин и др.» / Е. В. Кузьмина. М., 1930. (М.: Книга, 1989. С. 184–188. Здесь с.187 и след.).
Согласно Альфреду Опитцу (Reiseschreiber. Variationen einer literarischen Figur der Moderne. Trier: Wissenschaftlicher Verlag, 1997. S. 72), травелог слагается из «развития трех референций — реальность путешествия, путешествующий писатель и читатель/публика, которые предполагаются как реально существующие и одновременно проецирующиеся в специфический процесс взаимодействий». С моей точки зрения, здесь можно добавить в качестве следующих составляющих (предшествующих или синхронных) медиальный контекст, а также историю топологической реальности. Критерием путешествия являются добровольность, использование средств передвижения и определенный интерес к получению знаний. По этой причине в случае депортации, например, нельзя говорить о «путешествии»; определение «путешествия» как «движения из пункта А в пункт Б» тоже недостаточно, ибо в таком случае каждая прогулка или стометровая пробежка считались бы путешествием.
«Всюду камни, / Ноги устали, / Ничего не видно — / Генрих Гейне». Эта гостевая книга позднее сыграла свою роль и в «Путешествии по Гарцу» (1824): хотя это был «не Коран», но «глупостей в ней оказалось достаточно». И «по этой книге было видно, как ужасно, когда филистерское отребье, как, например, здесь, в Брокене, берется за поэзию». «Шел наверх — на горе туман, шел вниз — в голове туман» — и этот квази-травелог в малом формате — «обычная острота, которой здесь щеголяют сотни людей». (Ср.: Гейне Г. Собр. соч.: В 6 т. М.: Художественная литература, 1982. Т. 3. С. 62–63. Перевод с нем. В. Станевич).
Мандельштам О. Сочинения / П. Нерлер. М.: Художественная литература, 1990. Т. 2. С. 217, 223, 234. Далее — Мандельштам О. Сочинения.
Крымским текстом я хочу назвать его разные проявления — такие как мифы (об Артемиде, Ифигении и др.), литературные тексты, мемуары, путевые отчеты, дневниковые записи, письма, фильмы (например, снятый в 2003 году А. Попогребским и Б. Хлебниковым фильм-путешествие «Коктебель») и пр., — входящие в интермедиальный дискурс, где текст и пространство вступают во взаимодействие. Для А. Люзыго, напротив, русская литература является всеохватывающим понятием, в которое вписывается и Крымский текст. Ср.: Люзый А. Крымский текст в русской литературе. СПб.: Алетейя, 2003.
Jilge Wilfried. «Krim (Крым)». Lexikon der russischen Kultur / Hg. Norbert Franz. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 2002. S. 244–248. Далее — Lexikon der russischen Kultur.
