Ознакомительная версия.
И что случится с нормальным способным ребенком, который служит примером для отсталых? С кем он состязается, соперничает? Кто толкает его вперед, вверх? Если каждого надо тащить, чтобы он поднимался вверх, то кто же будет тащить того, кто выше всех? В этом случае вопрос уже потерял смысл. В этом случае импульс будет тащить его назад. Трижды счастливец, кто состязается с низшими. Вспоминается мне описание состязания, устроенного одним мальчиком в приюте для идиотов. Он сам был высокий и подбирал самых маленьких и толстых, устраивая с ними бега. Он всегда прибегал первым и был бесконечно счастлив. Такого рода примеры встречаются и в других местах: это моральное состояние всех, кто обладает самолюбием, но по лени предпочитает побеждать других без излишнего напряжения, не совершенствуясь лично, а просто пользуясь контрастами сил. Так, хороший оратор старается говорить после плохого; красивые девушки, которым нечем выделить свою красоту, гуляют с самыми некрасивыми подругами.
Я как-то читала одну историю, которая может служить недурной пародией. Жил однажды король с таким длинным носом, что это было просто неприлично. Когда соседний король собрался его посетить, то он не знал, как быть, потому что ему очень не хотелось показывать чужим свой нос. Тогда первый министр сказал королю: «Ваше величество! Отпустите всех ваших придворных, а я соберу по всей стране людей с самыми длинными носами, и они составят на время ваш двор». Это было сделано, и при дворе появились такие носы, что нос короля показался нормальным. Гость короля мог только отметить, что приближенные его соседа отличаются громадными носами, но носа короля не заметил.
Эти рассказы о состязаниях носов при дворе вызывают у нас улыбку; но нормальное соперничество в среде наших детей – явление совсем не смешное. Здоровые дети в среде глухих, болезненных, отсталых чувствуют свое превосходство. Счастливцы, которым помогают образованные матери, попадая в общество бедных, заброшенных детей, воображают себя примером для них. Дети, хорошо питающиеся, спящие нормально в удобных кроватках, рядом с бедными малышами, которым приходится вставать до света, чтобы продавать газеты или доставлять молоко, напрасно воображают себя высшими существами, думают, что служат стимулом для своих бедных сотоварищей; все эти нормальные дети в моральном отношении на ложной дороге. Их ввели в заблуждение, они бессознательно несправедливы. Они обмануты. Они не лучше своих бедных товарищей, а только счастливее; их сердцам надо помочь понять правду, научиться сострадать больным, утешать несчастных, преклоняться перед героями. И не их вина, если вместо всего этого в их сердцах рождаются тщеславие, гордость, ошибки.
Правда, учительница пытается влиять на детей, она напоминает им о слабых, несчастных, о детях-героях в тех историях для морального воспитания, которые все одинаково заучивают. Учительница подчеркивает случаи, иллюстрирующие добрые чувства человечества. И никто не вспоминает, что больные, несчастные, герои находятся тут, среди них, с тех пор, как все дети посещают школу; но дети не могут сообщаться друг с другом и познать друг друга; и вот все они различаются только таким образом, что на одних сыплются все замечания, наказания, унижения, а другие, более счастливые, царствуют над ними, служат им примером, получают награды и похвалы и теряют в этом процессе собственные души.
В такой моральной сумятице, где как в аду, какая сильная натура может найти стимулы для развития своих ценнейших активностей и роста собственного сердца? Все гибнут, сильные так же, как слабые; очень немногие обладают индивидуальным инстинктом, спасающим их; очень немногие не поддаются искушению наград, угрозам наказания, постоянному побуждению к соревнованию, легким бесчестным победам и выходят из борьбы с неразбитыми силами, чистыми сердцами, с пониманием величайших истин человечества. Тех, кто выходит из испытания нетронутыми, незапятнанными жизненной суетой и преследованиями и вступают на дорогу продуктивной жизни; тех, кто со всей силой внутренней энергии идут к красоте и добру и чутки к истине, – тех мы приветствуем, как гениев, как благодетелей человеческого рода.
При анализе хорошего и плохого мы убеждаемся, что в личности многое плохое находит себе объяснение во внешних причинах. Преступление – продукт вырождения; недостатки детей и школьников – результат предрассудков. Но так как эти причины не абсолютны, не неизменны и тесно связаны с известного рода преходящими моментами, то понятие дурного, господствовавшее в древней философии, толкуется теперь как социальная проблема и соединяется с социальным действием. Предоставление работы и борьба с пьянством оказывают громадное моральное влияние, потому что устраняют причины зла. Воспитывать психику дегенерата – это значит бороться с преступлением и, следовательно, способствовать развитию нравственности.
Также, если в школе предрассудки – причина многих моральных недостатков, то реформа школы на основе естественных принципов развития явится первым шагом к утверждению новой морали среди детей.
Вот направление, которое подскажет пути для разрешения этого важного вопроса. Тут не поможет разбор системы наград и наказаний, изучение принципа соревнования или установление новых и более подходящих методов морального воздействия и новых заповедей. Это не просто дидактическая проблема, как казалось раньше, нет, это – большой и поистине социальный вопрос.
Когда моральная проблема проявляется в результатах неблагоприятных, но устранимых причин, это становится очевидным. Представим себе глухо населенный квартал, где нищета и жестокая борьба за кусок хлеба, грязь, кабаки, отсутствие гражданских забот деморализуют людей, где мужчины и женщины одинаково легко поддаются пороку. Наше непосредственное впечатление момента – какие ужасные люди! С другой стороны, возьмем хорошо организованный район современного промышленного города: здесь живут в гигиенических жилищах, рабочие получают за работу приличное вознаграждение, вместо трактиров процветают народные театры с художественными программами. Войдем в какой-нибудь ресторан-столовую, где обедают рабочие в приятной и спокойной обстановке, – наше невольное заключение будет: какие здесь хорошие люди! Но разве они действительно сделались хорошими? Хорошими должны считаться те, кто улучшил социальные условия их жизни. Люди же, пожавшие плоды чужих усилий, чтобы жить лучше, строго говоря, не стали в моральном отношении лучше.
Если бы это было так, то нам стоило бы только вообразить общество, где разрешена экономическая проблема, чтобы увидеть людей нравственными уже только потому, что они родились в другое время. Очевидно, что моральный вопрос – нечто совсем иное; это – вопрос жизни, вопрос характера, и решение его не зависит от тех или иных внешних обстоятельств. Люди могут быть более или менее счастливыми, родиться в более или менее культурных условиях, но они всегда остаются людьми, перед которыми встают моральные проблемы более глубокие, чем личное благополучие или культура.
Так называемые капризы детей – видимое проявление их борьбы за собственную духовную жизнь, они хотят, чтобы человек внутри них жил, а мы этому мешаем; мы отравляем их ядом невежества и ошибок. Дети борются за свою духовную пищу, как бедняки за кусок хлеба; дети падают духовно, поддаваясь нашим искушениям. В этой борьбе и в этом падении они играют роль бедняков, нуждающихся, нищих, заброшенных. Не хлебом единым жив человек – нигде не проявляется это так ярко, как среди детей, а вопрос насущного хлеба – это еще не сущность человека.
Все страдания, вся борьба, все требования к обществу в прошлом во имя удовлетворения материальных нужд повторяются снова и с не меньшей силой в связи с духовными нуждами человечества. Детям хочется расти, совершенствоваться, питать свои духовные силы, развивать внутреннюю энергию, формировать характер, и во имя этого они должны быть освобождены от рабства, чтобы завоевать средства к жизни. Недостаточно давать пищу только их телу: они алчут духовной пищи; им мало только одежды, защищающей их от холода, они требуют, чтобы их покровами служила сила и красота духа. Для чего мы, взрослые, задавили эти духовные нужды, почти убедив себя, что проблемы человеческой жизни связаны только с экономикой? В результате – борьба, гнев, отчаяние и падение, несомненно, могут появиться вновь, как результат новых высших желаний, не получивших удовлетворения. Такую борьбу, гнев, отчаяние, пороки мы постоянно наблюдаем в наших детях, хотя они и питаются, и одеваются, и живут по всем правилам физической гигиены.
Отвечать на интеллектуальные запросы человека, дать им удовлетворение – это значит существенно способствовать моральному воспитанию.
Во внутренней жизни наших детей создался порядок и ясность, когда они получили возможность свободно заниматься разумной работой, удовлетворять свои внутренние нужды, упражняться достаточное количество времени свободно выбранными предметами-стимулами, мыслить абстрактно, поскольку их ум созрел для размышления. После этого в детях стали проявляться грациозность движений, способность наслаждаться красотой и музыкой, близость друг другу; все это брызнуло, как струя свежей воды из внутреннего источника. Все это было работой «освобождения».
Ознакомительная версия.
