Однако как только, «Организация» перешла в разряд федерального ведомства, осуществлению честолюбивых планов Воргицки уже ничто не мешало. Как мы увидим в следующей главе, Пуллах развил бурную деятельность в этом направлении. Реорганизация коренным образом отразилась на «генпредставительствах», районных и местных филиалах, количество которых, вследствие неукротимого деления, достигло сотни. Большинство ген-представительств, все еще действовавших под вывеской коммерческих структур, сохранились, а вот мелкие филиалы пришлось ликвидировать или заменить «информационными агентствами» в крупных и средних городах. По мере расширения сферы деятельности БНД, в том числе и международной, «представительства» пришлось учредить во многих европейских столицах, а также в столицах государств Африки, Азии и Южной Америки. Разведсеть там как правило возглавлял агент, работавший под маской представителя коммерческой фирмы или органа культуры.
На вершину пуллаховского Олимпа вскоре вознеслось еще одно новое лицо — подполковник, а позднее генерал-майор, Хорст Вендланд. На момент создания БНД ему исполнилось сорок пять, и за плечами у него была блестящая карьера в гитлеровской армии. Как и Гелен, артиллерист — в какой-то момент они даже служили с ним в одном полку, — Вендланд в тридцать пять лет стал одним из самых молодых начальников Оперативного отдела ОКВ, идя по стопам таких стратегов, как Гальдер, Манштейн, Хойзингер. В геленовскую «Организацию» он пришел в первые ее дни и позднее возглавил административную группу. После перехода в федеральное ведомство Воргицки и Вендланд отвечали за внутреннюю реорганизацию «геленовской разведки». Пик их деятельности пришелся на 1956—58 годы, когда учрежденные Геленом отделы и подотделы подверглись самому основательному перекраиванию и перетряске — главным образом для того, чтобы поставить на ключевые позиции своих людей. В результате после реорганизации осталось всего четыре главных отдела, каждый из которых состоял из определенного числа подотделов и секций. Трансформация БНД из инструмента холодной войны в глобальную разведывательную службу шла параллельно другим событиям, позволившим ФРГ получить новый статус на международной арене.
Натовские планы Гелена
Вслед за вступлением Германии в НАТО за удивительно короткое время многие ключевые посты в Североатлантическом союзе оказались заняты немцами. Генерал Ганс Шпейдель, который в свое время возглавлял делегацию Германии на переговорах об условиях вступления страны в НАТО, в 1957 году стал первым немецким генералом, под началом которого находились американские, британские, французские, бельгийские, голландские и датские части этого блока. Он пробыл в этой должности до 1964 года. Адмирал Фридрих Гуггенбергер стал членом военного комитета НАТО в Вашингтоне, а через два года генерал Адольф Хойзингер стал председателем этого комитета. Гелен не терял понапрасну времени, стараясь внедрить своих людей на ключевые посты в натовских структурах, например в Главном штабе союзных держав в Европе. Как только в этих структурах появились немецкие офицеры, Гелен добился того, чтобы ими стали его бывшие сотрудники. Например, полковник Хеннинг Штрумпель, который, как и генерал Хойзингер, имел честь был геленовским почетным советником в первые дни существования Пуллаха, а позднее перешел в военное ведомство Западной Германии. Штрумпель стал заместителем британского генерал-майора Чарльза Тревора, заместителя главы Генерального штаба союзных держав по разведке. Другой бывший пуллаховец, полковник Гейнц Коллер Краус, был назначен главой тыловой службы. В последующие годы ключевые натовские посты занимали еще несколько других ставленников Гелена.
В 1957 году Гелен — начал прощупывать почву, пытаясь выяснить, удастся ли пролезть в НАТО ему самому. А метил он, разумеется, прямехонько в кресло главы натовской разведки. Отлично понимая, что это его желание не вызовет у многих стран особых восторгов, Гелен, как опытный шахматист, тщательно просчитывал каждый ход, и не один, а на несколько шагов вперед. Аденауэр обратился с просьбой к генералу де Голлю, высказав пожелание, чтобы французский представитель в НАТО поддержал кандидатуру Гелена. Сам Гелен не сомневался в том, что его также поддержит Даллес, и оказался прав в своем предположении. Но прежде всего он нуждался в поддержке со стороны глав объединенного штаба США, а также генерала Лориса Норстада, в ту пору Главнокомандующего силами союзников в Европе. Даллес договорился о том, чтобы Гелен приехал в Вашингтон для встречи с американскими военными и главами разведслужб.
Визит этот состоялся в конце июля. Это был первый и единственный вояж Гелена за пределы страны после 1945 года, когда американцы привезли его в Вашингтон. Правда, по большому счету, тогда он считался военнопленным. На сей раз прием в Вашингтоне был совершенно иным. Гелен побывал на нескольких обедах и приемах. Причем обычно он настаивал на том, чтобы приглашенных было как можно меньше и чтобы в числе гостей не было ни политиков, ни репортеров. В качестве сопровождающего Даллес приставил к Гелену полковника Мэтью Бёрда, заведовавшего подготовкой кадров ЦРУ. Вместе они совершили инспекцию разведшкол ЦРУ и военной разведки, где Гелен имел возможность ознакомиться с последними техническими новшествами, которые в ту пору широко брались на вооружение американскими спецслужбами. Несколько дней Гелен провел в разведколледже города Монтеррей, штат Калифорния. Он также выразил желание поработать с богатейшими военными архивами гуверовского фонда при Стэнфордском университете. Надо сказать, что там он пережил несколько неприятных для себя минут. Оказалось, что в архиве хранится немалое количество фотокопий документов его родного «восточного отдела». Правда, большинство сводок о положении дел в СССР тогда все еще проходили под грифом «совершенно секретно» и поэтому не были представлены в архиве.
По возвращении домой Гелен рассчитывал сесть в кресло главы объединенной разведки НАТО, штаб-квартира которой располагалась в Фонтенебло, под Парижем. Его назначение должен был рассмотреть Военный совет. Рекомендация исходила от американских, французских и немецких представителей, хотя последние проявляли крайнюю сдержанность. Дело в том, что у новоявленных бундесверовских генералов, в том числе и таких, как полковники Вессель и Зельмайер (теперь они возглавляли, соответственно, военную разведку и контрразведку), сложились с Геленом довольно натянутые отношения, и все потому, что он постоянно посягал на вверенную им территорию. Так что принятие окончательного решения откладывалось несколько раз из-за резкой оппозиции со стороны Англии, Канады, Нидерландов, Дании и Норвегии. По мнению представителей этих стран, было бы по меньшей мере странно доверить защиту либеральных западных ценностей бывшему начальнику гитлеровской разведки. Козырями Гелена стали два совершенных им в 1956 году подвига, а также та постоянная помощь, которую Пуллах по собственной инициативе оказывал натовской разведке.
Хрущев срывает маску со Сталина
В феврале 1956 года Хрущев произнес свою знаменитую речь на XX съезде КПСС. В ней он разоблачил Сталина и сталинизм, показал истинное лицо советских органов госбезопасности, заклеймил Берию как чудовища и предателя. Хрущев призвал к либеральным реформам в области управления страной, с тем чтобы наконец мог открыто зазвучать голос общественного мнения, чтобы высвободить интеллектуальный и творческий потенциал страны. Но еще более удивительным, нежели разоблачение Сталина, стало заявление Хрущева о том, что СССР как лидер мирового коммунизма отказывается от претензий на непогрешимость. Эпоха построения социализма в одной отдельно взятой стране прошла, заявил он, теперь существует целый ряд социалистических государств и каждое из них имеет право изобретать свой собственный тип социалистического общества. Казалось, что впервые за тридцать лет Москва отказывается диктовать условия своим сателлитам.
