1
ДЖУЛЛИО СКАРНАЧЧИ, РЕНЦО ТАРАБУЗЗИ
Моя профессия – сеньор из общества
Действующие лица:
Леонидо Папагатто – мужчина зрелого возраста, совершеннейшего ума и
изысканных манер, полностью соответствующих его редкой профессии – сеньора
из общества, глава семьи.
Валерия – миловидная женщина сорока лет, несущая нелегкое бремя матери
семейства, не став пока супругой Леонидо.
Фьорелла – девушка восемнадцати лет с мягкими, плавными движениями, в
которых есть что-то романтическое, дочь Валерии и Леонидо – здесь другого
мнения быть не может.
Роберто – молодой человек двадцати пяти лет, сын Валерии и Леонидо: по ходу
действия его родственные отношения с Леонидой ставятся последним под
сомнение, что впрочем, никоим образом не оскорбляет честь Валерии.
Матильда – ей около пятидесяти лет, натура по-своему романтическая,
причастная к творчеству, а потому – незаурядная. Кроме того, она – сестра
Леонидо.
Антонио – тридцатилетний мужчина с насмешливым взглядом, внушающий
глубокую антипатию Леонидо и презрение Валерии (последнее вызвано тем, что
он часто захаживает к медсестре с третьего этажа), сосед семейства Папагатто.
Витторио – разносчик газет, молодой человек, которому волею случая придется
неоднократно бывать в доме Папагатто.
Веллуто – вор, по возрасту вставивший свою профессию, ассистент Леонидо в
весьма деликатных делах.
Дедушка – которому девяносто четыре года, в прошлом адъютант, ныне
парализован, сидя в кресле-каталке, здорово смахивает на покойника, а потому не
стоит думать о том, как он выглядит лежа. Уже не говорит, но зато поет и плачет,
временный родственник Леонидо, взятый «напрокат».
Графиня Кьярелли Д`Адда – светская дама, о ней ничего не известно: ведь она
из высшего общества. Однажды ее доброе сердце посетило сострадание к
«пролетариям»
Барон Альфонсо Кьочча – представитель местной знати, когда желание оказать
помощь ближнему своему возникло и у него, вопрос о создании
благотворительного общества был практически решен.
Илона Чибор – светская дама, иностранка, хотя это не имеет значения. Она –
тоже член благотворительного комитета, но в отличие от других, у нее – масса
неприятностей.
Никола Чибор – ее сын, симпатичный, сверхчувствительный юноша, ставший
причиной переживаний Илоны. Впрочем, его страдания ничуть не меньше. К
счастью, нашлась добрая душа, чтобы его утешить.
Раймондо Чибор – тридцатипятилетний племянник Илоны, кузен Николы и,
кроме того, и это важно – его опекун.
Алессандро – слуга в доме Чибор, а появление его в доме Папагатто носит
весьма таинственный характер.
2
Действие происходит в Неаполе в наши дни. Декорация остается одной и той
же для всех трех актов.
События происходят в большой комнате квартиры Леонидо Папагатто, на
самом верхнем этаже многоквартирного дома, затерявшегося в старом
квартале города.
Из окна видны крыши соседних домов.
Комната почти в мансарде. Обставлена очень скромно, и вместе с тем, есть в
ней что-то примечательное. Люди, населяющие ее, не лишены вкуса.
В глубине налево – деревянная лестница, ведущая на площадку, откуда можно
войти в другую комнату: это спальня Леонидо и Валерии.
Справа, ближе к авансцене, цветная занавеска скрывает часть комнаты. Когда
ее отодвигаешь, виден небольшой «уголок», обставленный скромно и уютно;
там стоит диван-кровать, старый граммофон, ивовое кресло и столик, на
котором лежат почтовые открытки и краски.
В центре комнаты – стол и стулья.
В глубине, налево, - входная дверь. Когда она открыта, видна дверь в квартиру
соседа, Антонио.
Слева – дверь в комнату Матильды.
Справа – другая дверь, очень низкая, она ведет в чулан.
Акт первый
Сцена первая
Занавес поднимается. Сцена освещена слабо: утренний свет проникает через
полуотворенные створки окна. В комнате никого нет.
Затем открывается дверь наверху, на площадке появляется Валерия.
Миловидная женщина сорока лет. На ней белая ночная рубашка, выглядит она
полусонной, зевает, опускается по лестнице, подходит к занавеске и резким
движением открывает «уголок». Видна часть кровати и раскрытые ноги
Фьореллы, поскольку кровать для нее мала. Фьорелла просыпается, садится,
протирает глаза, наконец, встает. Ей восемнадцать лет, движения у нее
мягкие, плавные, в них есть что-то романтическое. Она босиком и тоже в
ночной рубашке. Возвращается Валерия. На ней дешевый, но пестрый халатик.
Женщины обнимаются, но равнодушно, не обращая друг на друга никакого
внимания.
Фьорелла входит в левую дверь.
Валерия направляется к входной двери (в глубине сцены), открывает ее,
выходит на площадку. Привычным жестом стучит в дверь напротив, не
дождавшись ответа, возвращается к себе, открывает окно, подходит к
буфету.
В это время из своей квартиры выходит на площадку Антонио,
тридцатилетний мужчина с насмешливым взглядом. Он входит к Валерии с
корзиной для продуктов, ставит ее на пол.
Антонио. Привет!
Валерия отвечает нечленораздельным бормотаньем, даже не взглянув в его
сторону. Она достает из буфета несколько тарелок с продуктами,
складывает их в корзину, предварительно помечая, что отдает. Антонио, со
своей неизменной насмешливой улыбкой на лице, рассматривает ее.
3
Валерия. Девять бутербродов… Курица заливная целиком…
Антонио (вполголоса). Молчишь?
Валерия (спокойно продолжает). Ветчина… (Неожиданно распаляется, чтобы
ответить Антонио.) Свинья! Вот ты кто!
Антонио (пытается обнять ее. С достаточной долей иронии). Та-ак! Разозли
меня, отругай, выведи из себя!
Валерия (награждает его пощечиной). Получай!
Антонио (подносит руку к щеке). Ты что?
Валерия. Больно? Тогда сходи на третий этаж! К своей медсестре. Пусть
займется. У нее такие мази, что сразу вылечит!
Антонио (разозлившись). Вот потеха!
Валерия. Что же ты не смеешься?
Антонио (громко). Слушай, долго это будет продолжаться?
Валерия (тихо). Не ори, идиот! Фьорелла услышит! (Продолжает складывать в
корзину продукты, громко.) Семь бутербродов с икрой… десять каштанов в
сахаре… бутылка виски…
В левую дверь входит Фьорелла. С мокрым лицом, закрыв глаза, ощупью, она
направляется в свой уголок.
Антонио. Здравствую, Фьорелла!
Фьорелла. …ствуй.
Валерия (бьет Антонио в бок, поскольку он заглядывается на Фьореллу).
Смотри-ка лучше сюда! Всего двадцать семь названий, заливная курица и
бутылка. Леонидо хочет за все пять тысяч лир.
Антонио. Ну, знаешь, хорошо, если три дадут. Может, вообще не возьмут.
Особенно теперь. Как вспомню эти бутерброды с икрой, начиненные дробью…
Валерия. Вы же знаете, это не наша вина. Пошутить решил граф Эрколани. Ну!
Давайте! И если ненароком поранитесь опять, не спешите с медобслуживанием. В
конце концов, ведь есть больницы!
Антонио (направляется к двери. Иронично). Для любовных ран больниц не
существует…
Валерия замахивается на него, Антонио поспешно выходит.
Сцена вторая
Валерия (смотрит на занавеску, за которой мелькает ночная рубашка
Фьореллы, очевидно она одевается). Фьорелла! Сколько раз можно повторять:
когда ты прекратишь слоняться по квартире в ночной рубашке?.. Фьорелла! Ты
