Плоды любви - Степан Дмитриевич Чолак

В некотором далёком бедном государстве, среди трущоб и вечно стоящего смога после переработки отходов примитивными методами сжигания, жила семья представителей типичного среднего класса. Отец семейства владел малым бизнесом, мать позволила себе роскошь быть домохозяйкой, а сын оканчивал среднюю школу. Жили они в посёлке городского типа, который по правде вернее было бы назвать большой деревней. У отца жизнь сложилась куда удачнее, нежели у огромной доли остальных жителей посёлка, учитывая тот факт, что его жилище досталось ему по наследству. Вместе с домом от отца ему так же доставался небольшой участок земли, однако уже долгое время не обрабатывался. Единственным реалистичным вложением для семьи в этот участок был посев зерновых, но в этом случае семью ожидали бы такие расходы, которые мгновенно опустили бы их нынешний уровень жизни, а рисковать оставить всю семью в голоде ради дела, которое могло бы себя вовсе не окупить — никто в семье не решался. А потому земля пустовала уже долгие десятилетия. А мать то и дело пилила отца по поводу этой земли: — Продай её, на ней ведь ничего не растёт, за что мы платим налоги и всё в таком духе. Как бы жена его ни убеждала, мужчина не видел никакого смысла продавать свою частную собственность, при том что жили они в достатке. Да и к наследству участок был вполне себе аппетитной добавкой. Сын у них подрастал. И любое своё имущество берег отец для него.

Так в старину в деревнях было заведено: нельзя семейное достояние продавать. И знал об этом отец, и строго следовал этому правилу. Продал семейное достояние — считай дитя своё оставил без пропитания. А коли дом продал — без крова оставил. И никаких оправданий тут быть не могло, и даже просьбы любимой не в счёт, нежели просьбы — такие бредовые. Часто спорил муж с женой своей по этому поводу, да бес толку. Но хотите верьте, хотите нет, никакие споры до добра не доводят, а потому, чтобы лишний раз ссору в избе не подымать, такие разговоры обычно быстро утихали, и переходили в более позитивное русло. А что может быть дороже для двух родителей, нежели их общее дитя? К слову он и был для главы семейства главным аргументом к собственному мнению по поводу недвижимости. Отец с детства поучал сына что деньги сами по себе ничего не стоят, как и всё сущее на земле. Ибо ценность всем мирским благам придаём мы: люди. На самом деле никакие валюты истиной ценности не имеют, просто мы так однажды договорились, что за эту разрисованную бумагу можно что то купить. Скажут важные дяди и тёти что отныне разрисованная бумага больше ни гроша ломаного не стоит, и всё, прощайте богатства. Этими истинами руководствовался отец, как его в своё время учили его родители.

Только жене было его не понять. Воспитывали они своё чадо как умели, да в отдельности, дабы лишний раз не сталкиваться разногласиями, а кто прав говорили: время покажет. Время шло, а сын подростал. Разделял ли он позицию батьки? Да что толку у молодого парня интересоваться за имущественные вопросы? Молодая кровь, на уме одни девочки да гулянки. Было ему восемнадцать лет от роду. Стал он возвращаться домой всё позднее, заволновались родители, но отец матери пригрозил: не смей донимать, мужскими вопросами мужчины займутся сами, как только время придёт. Всё пуще жена сердилась на отца — фантазера, то земля ему никчёмная ценнее наличных денег, то вот ещё, в дела восемнадцатилетнего, единственного, любимого сына не лезть. Сердилась мать — жена, да возражать не смела … Дескать раз мужские дела, дак пусть мужчины решают. Ей богу, что уж ей с двумя мужиками нянчиться..

— Я в своё время от нянчилась, пафосно отвечала она своему мужу. На что тот в ответ только улыбался, и был благодарен ей за доверие. Эдакая своеобразная гармония.

Пришёл сын однажды поздно домой, на кухню крадётся украдкой, а там отец его встречает да улыбается.

— Привет, сынок — говорит отец. Может быть чаю, кофе? Как себя чувствуешь? Ну ничего себе, подумал про себя паренёк… И вот она взрослая жизнь?

— Кофе бы… Отвечает уставшим голосом. Сидели бы они так молчаливо, если бы отец не решил вывести чадо на разговор:

— А я в твоём возрасте, говорит отец слегка утрируя, с матерью твоей познакомился… Эх, были времена.. — Демонстративно вздыхает отец не скрывая положительных эмоций. А ты чего такой хмурый? — Добавил отец…

Промямлил сын что то в ответ, повозился, по — пыжился, но наконец-то набрался смелости на разговор:

— Понимаешь… Мне нравится девушка, знакомы мы всего пару месяцев, и вроде бы о любви говорит, но тревога меня съедает, не серьёзно же это?

— И то верно сынок, отвечает отец, человек познаётся в делах и поступках, а на словах мы все хороши. А сам отец диву дивится светлым мыслям столь юной головы.

— А как же дождаться этих поступков и как понять по ним серьёзных намерений человека?

— Сложно сынок … Но сложно не значит невозможно. Для начала ты сам для себя реши, какие твои намерения?

— Люблю я её, отвечает сын. Что ж тут ещё говорить?

Улыбнулся отец, порадовался за парнишку, и ответил: — Я тебе помогу, но ты сперва всё сделаешь что я тебе поручу. Завтра приводи свою девушку на наш земельный участок, и что бы не происходило — не смей возражать отцу. На том отец с сыном и договорились. Сказано — сделано. Привёл сын свою девушку на отцовский участок, поздоровались они с отцом. Глядит на них хитро отец, да пот со лба вытирает:

— Ну, говорит сынок, хорошо что пришёл… Старею я сынок, да не могу со всем этим имуществом справляться. На что сил хватило у старика, то сделал, ямок под саженцы выкопал… Их бы засадить вон теми саженцами (указывает пальцем на аккуратно сложенные саженцы), да будет вам сад через несколько лет. Сказал отец своё слово, и ушёл восвояси с хитрой ухмылкой. Взглянул парнишка на свою девушку, явно поняв отцовский намёк, да руками развёл: — Ну что ж, мой сад, мне и сажать стало быть … Девушка улыбнулась, надела косынку, нежно взяла его за руку, и стала идти в сторону саженцев. Так и начали они вместе свой сад сажать. Встретятся утром рано,