Морозов. Истинный маг - Максим Мамаев

— Михаил Андреевич, укрепления возведены, сделали их так как вы просили.

— Спасибо Прош, отдыхайте пока. — ответил я, выпустив дым от папиросы.

Папирос немного осталось, как закончатся, придётся снова расчехлять трубку. Сюда, в Тюменцевские рудники, нечасто что привозят из припасов, торговцы с конвоем приезжают пару раз в месяц, потому, если не доберусь до ближайшего постоялого двора, скоро будет не видать мне ни папирос, ни приличного кофе. Что до остальных благ, на это глубоко плевать.

— Проша! Ты здесь ещё, не ушёл? — окликнул я сержанта.

— Нет ещё, ваше благородие, — ответил сержант.

— Поставь дозорных у поля, — скомандовал я, потушив папиросу в пепельнице, вырезанной из крепкого панциря жука-землероя, убитого пару месяцев назад. — Травники опять скоро туда скопом из крепости повалят, никого не предупреждая. Их только их уникальная местная трава и волнует, будь их воля, круглосуточно бы за своим посевом ухаживали. Выдай дозорным красные сигнальные. Пусть стреляют в небо, если что заметят.

— Михаил Андреевич, так тут уже давно тихо, может ну их, этих травников? — сказал Проша.

Я многозначительно на него посмотрел.

— Прошу прощения, ваше благородие, есть поставить дозорных у поля, разрешите идти? — сказал по форме сержант.

— Иди, Прош. — ответил я, глядя в окно, облокотившись локтями на свой письменный стол.

Прошло полгода. Полгода после того дерьма, в которое мы ввязались у Малиновского бугра. Конечно, у меня бывали битвы масштабнее и даже хуже… Да уж, давненько у меня не было такого скверного осадка в душе.

Теперь же я командую одной из рот солдат, приписанной охранять эти рудники с шахтами. Чёрт, что в прошлой жизни, что сейчас: очередные шахты, очередные бесславные смерти… Но в этот раз шахты не напоминают мне моё прошлое, вовсе перестал думать о родном мире в последнее время. Они напоминают черноволосую бойкую девушку, которая не сдавалась до последней капли своих жизненных сил, девушку, которую я похоронил на погребальном костре вместе со многими другими, к которым даже успел привыкнуть.

Хорошо хоть Кошмара удалось выходить после последствий ритуала, я уже думал он не выкарабкается, рад, что он вновь превзошёл мои ожидания. Я тогда и сам оказался на больничной койке лазарета, по тем же причинам. А ведь мы с ним ещё неплохо продержались весь обратный путь до Барабинска, доковыляли до самых ворот. А потом мне пришлось в едва живом состоянии учить непутёвых лекарей тому, как лечить такие недуги, потому что опытные даже не стали за меня браться, в Барабинске тот ещё бардак. А Лена вовсе уехала из Барабинска незадолго до нашего возвращения, а вернулась к тому моменту, когда я уже был отправлен с новым приказом и в новой должности. Я с самого начала предполагал, что так будет, что мы не сможем даже видеться, как только я стану полноценным офицером на службе, этот этап своей жизни я прохожу не в первый раз, наивно было рассчитывать на иной исход.

Я не раз порывался написать письмо родственникам Ани, но мои мысли бросали меня от извинений к неприязни. Как можно было отправить на службу собственную дочь, ожидая, что всё с ней будет в порядке? Как можно быть таким беспечным отцом? Но потом, когда я вспоминал её настойчивый характер, в этом и находил ответы на все вопросы. Собственно, недописанное письмо до сих пор лежит у меня здесь, в столе, наверное, стоит его попросту сжечь, всё равно его не отправлю, не в моих правилах совершать такие опрометчивые поступки.

М-да, что-то моя жизнь зачастила выписывать кульбиты, заворачивая в непредсказуемые стороны. И вот я здесь. Если опустить неприятные нюансы, жив, цел, даже поднялся по службе, ещё и премию за участие в той мясорубке получил, её получили все, некоторые посмертно, их деньги были направлены родственникам, если они были. Что ж, пора выйти на воздух, да сделать обход по крепости. Пусть моя рота заступает на дежурство завтра, лишним не будет осмотреться.

Ах да, мне же после пары-тройки побед почти без пострадавших, пусть и пустяковых, как по мне, комендант не так давно выдал, можно сказать карт-бланш в отношении некоторых моих действий в крепости, считая, что это пойдёт только на пользу обороне крепости. Вот я и вожусь в последнее время, подстраивая крепостные угодья под свои хотелки, чтобы было удобнее обороняться при массовом нападении. Бреши в обороне тут, всё же, есть, какими бы опытными тут ни были местные ротные и командир батальона, частенько ворчащий на меня за то, что избегаю вечерние собрания, они такие мелочи игнорируют, считая это лишней работой, мол и так отобьёмся. Возможно, и правда слишком осторожничаю, много внимания уделяю подготовке, да только тут всё равно нечем заняться, кроме как тренировками и обороной. Какие-то бреши я вовсе перекрываю разными хитростями, опасность других свожу к минимуму такими же способами, благо опыта у меня побольше других, иронично только, что учился я всему этому на своих ошибках. И сейчас, вновь ощутив горький вкус поражения, теперь я чётко осознаю насколько я не всесилен в нынешней магической форме, потому с тех пор в ход идёт всё из моего арсенала знаний, что может так или иначе пригодиться.

Что до самих солдат моей роты, они быстро соображают и хорошо реагируют в критических ситуациях, да и стреляют с винтовок достаточно метко. Сюда серьёзные твари пока не забредали, так что одного батальона тут более чем достаточно.

Из открытой двери, ведущей прямо на стену подул свежий весенний ветерок. Уже тепло, деревья вдалеке успели покрыться листвой, а из харчевни, что находится неподалёку, доносился вкусный аромат. Хорошо что тут харчевня, не столовая. На грубой однообразной армейской еде я б тут долго не протянул.

На стене, да и в крепости, как всегда кипела жизнь: по стене прохаживались караульные, некоторые из солдат чистили пушки, где-то вдали стучал молот по наковальне, по дороге вдоль стены проезжали телеги с переливающейся на солнце цветами радуги прозрачной местной рудой, ампиром. За стеной, в поле, травники уже вовсю обрабатывали землю, ухаживая за всходами растений, что прекрасно растут только в этих краях. В общем, эта крепость очень ценна, потому меня и отправили сюда командовать одной из рот для усиления охраны.

Признаться, я рассчитывал на частый оборонительный