Пролог
В маленьком храме было тепло и пусто. Толстые свечи плакали воском, а в воздухе стоял стойкий аромат ладана и благовоний, от которых голова болела еще сильнее. Грудь давили тоска и отчаяние, а каждый вдох отзывался острой болью где-то в самой глубине сердца.
Монотонный голос священнослужителя, обычно навевавший на меня скуку во время воскресных месс, сегодня резал больнее ножа, и я слышала каждое его слово, наполнявшее сердце отчаянием и какой-то безысходностью. Из-под тонкой паутины вуали мне было видно острое длинное лицо и тонкие руки, державшие молитвенную книгу и эти глаза: быстрые, пугливые, словно церковник боялся и торопился как можно скорее закончить обряд, но не смел сделать этого из-за мужчины, стоящего рядом со мной.
Не выдержав, немного повернула голову и увидела прямой профиль и черные волосы, перевязанные на столичный манер тонкой шелковой лентой. Мужчина был одет в темный костюм и белоснежную рубашку, подчеркивавшую смуглое, загорелое лицо, совсем не похожее на лицо аристократа. Вот только взгляд зацепился за шрам, уродовавший часть лба и щеку мужчины, спускавшийся почти до подбородка, волевого, упрямого, как и его обладатель. Спустился и замер, словно я была не в силах его отвести.
Почувствовав мой взор, мужчина повернул голову, и я поспешно отвернулась, не желая встречаться с ним глазами. По телу пробежала дрожь, а колени подогнулись, отчего я едва не упала, покачнувшись, но была вовремя подхвачена сильной рукой своего жениха.
- Вам дурно? – спросил он и холодный голос Рейна Риверса на миг перекрыл речь священнослужителя. Последний тут же замолчал и вопросительно посмотрел на темного мага, молчаливо вопрошая, можно ли продолжать церемонию.
- Нет, - ответила я Риверсу и солгала после чего заставила себя встать ровно, сжав несчастный букет белых роз с таким отчаянием, что едва не сломала толстые стебли, увенчанные зелеными листьями и бусинами речного жемчуга, украшавшими цветы.
- Продолжайте и побыстрее, - равнодушно отвернувшись от меня, велел церковнику мой будущий супруг.
Священнослужитель принялся читать быстрее, а минуту спустя закрыл книгу и взмахом руки велел мальчишке-послушнику в серебряном облачении нести кольца. Увидев золотые ободки, сверкнувшие в свете свечей, я задержала дыхание, молясь всем богам о спасительной смерти, мечтая упасть замертво перед алтарем, лишь бы не позволить Риверсу надеть на себя проклятое кольцо.
Но боги остались глухи и слепы к мольбам. И под фразу, завершавшую обряд, Рейн Риверс взял кольцо, предназначавшееся мне и, повернувшись, знаком велел протянуть к нему руку.
Пальцы дрожали, оказавшись во власти жениха. С замиранием сердца я смотрела, как он надевает на безымянный палец моей левой руки обручальное кольцо, при этом торжественно обещая хранить мне верность, любить меня, пока смерть не разлучит нас и далее все по списку. Все то, чего он выполнять, конечно же, не станет.
Кольцо село идеально, захватив в плен мой палец. И пришла моя очередь надеть символ бракосочетания на палец мужчины, стоявшего рядом.
Рука дрогнула. Я едва не уронила кольцо и тут же подняла взгляд, встретив ответный и очень недовольный, принадлежавший лорду Риверсу.
- Ну же, - почти потребовал он, протягивая мне руку.
О, как я хотела закричать на него! Швырнуть это кольцо ему в лицо и подхватив юбки убежать прочь из храма, от этой свадьбы, от этого ужасного человека и от горстки родни, которые меня попросту продали, избавились, как от ненужной вещи.
На несколько секунд в храме воцарилась глубокая тишина. Смолк орган, стихли возмущенные шепотки и остался только треск пламени свечей и взгляд Риверса, недовольный, с опасным прищуром.
- Она что, с ума сошла? – услышала я шелест женского голоса. Тетка. Она. Ее голос я узнаю из тысячи голосов. В нем сейчас звучит страх и недовольство. Страх перед моим женихом, а недовольство, конечно же, на меня, что смею показывать характер.
«Да ты в ногах у нас должна валяться, - вспоминаю ее голос, полный презрения, - за то, что нашли тебе жениха! За то, что избавили от позора и дали шанс очистить свое имя, которое ты посмела запятнать!».
Я стиснула зубы и покачнулась вперед, надевая на безымянный палец жениха символ нашей любви, которой нет и никогда не будет.
Лорд Риверс смерил меня взглядом и кивнув, снова посмотрел на церковника, который все это время молчал.
- А клятвы? – словно опомнившись спросил последний.
- Слова – это всего лишь слова, - ответил ему темный маг, после чего взял меня за руку и так крепко сжал запястье, что я вскрикнула от боли. Он тут же ослабил хватку, но во мне еще сильнее укоренился страх перед уже супругом и этот порыв я не оценила.
- Это все? – спокойно спросил у священника лорд Риверс.
- Да… милорд. Я объявляю вас мужем и женой, и вы можете поцеловать невесту… - проблеял тот в ответ и отступил назад, под спасительную тень ризницы, куда уже успел прошмыгнуть мальчишка-послушник, первым заметив отсутствие радости на лице новобрачного.
- Вот и хорошо. Поцелую, но уже в своем замке, - темный маг развернулся к выходу и потянул меня за собой.
Охнув, я бросила взгляд на тетку и дядю, которые стояли перед алтарем с цветами в руках. Успела разглядеть удивление, промелькнувшее во взгляде кузины и то, как кузен заступил дорогу Риверсу хмуро спросив:
- Вы так просто уйдете, милорд?
Рейн Риверс смерил его взглядом и ответил:
- У вас есть претензии, молодой Хартлив?
У Шолто претензий не было. А если даже и были, то они растворились, стоило ему увидеть глаза лорда Риверса и тот холод, которым был полон его взгляд. Выдержав секундную паузу, кузен отступил в сторону и опустил глаза.
- Тогда прощайте, - добавил мой новоиспеченный супруг и продолжил путь, увлекая меня за собой.
- Милорд! Постойте! – ахнула я, когда мы вышли наружу. За стенами храма царила ночь. Двор был пуст. Не было ни родных, ни подруг, ни гостей, которые
