Я князь. Книга XVIII - Сириус Дрейк

Загородное поместье рода Бердышевых.

— Та-а-а-ак, а кто это у нас тут такая красавица?

В стерильной комнате гостевого дома рода Бердышевых, наконец, закончилась операция.

Вся было заставлено пустыми склянками, завалено окровавленными простынями, а также различными медицинскими и хирургическими приборами.

Старик с моложавым лицом устало сполз по стенке и вытянул ноги. Операция проходила чуть больше суток без остановки и нельзя было терять ни концентрации, ни внимания, ни потоков энергии ни на секунду. Все же от этого зависела не только красота пациентки, но и ее жизнь.

И даже при условии, что все прошло хорошо — не зря граф Бердышев снабдил старика приличным количеством кристаллов — последний все равно чувствовал неимоверную усталость. И даже не физическую, а эмоциональную и духовную.

Энергетические каналы болели, как от неожиданной нагрузки, голова гудела и хотелось просто лечь и смотреть в потолок. Желательно с бокалом пива и под какой-нибудь сериальчик. Как раз недавно появился один простецкий про любовную любовь. Вот этого сейчас не хватало для расслабления мозга.

После смерти отца от сердечного приступа Сергей Николаевич Пирогов унаследовал все тайны и секреты рода. А их было немало. Вот только он не успел еще углубиться в это искусство на отцовском уровне. Все же там не одна книженция, а целые библиотеки, которые отец собирал на протяжении жизни.

Для Сергея Пирогова это стало настоящим благословением богов. В столь юном возрасте для мага с предрасположенностью к лекарству, он ста двадцати лет от роду стал ведущим пластическим хирургом в стране.

Но все же опыта Сергею еще не хватало. С такими последствиями магии он сталкивался впервые. Хоть он и нашел у отца записи, как проводить операции на подобных пациентах, но пропасть в практике сильно сказывалась.

Немного переведя дух, Сергей Николаевич встал, подошел к стационарному телефону и снял трубку.

— Это я. Все готово, Ростислав Тихомирович.

Его голос был тихим и усталым. Сергею страшно хотелось спать.

— Идем, — коротко ответил граф и положил трубку.

Лицевой маг повернулся к центру комнаты, где стоял хирургический стол, на котором лежала девушка. Рот у нее был обтянут марлевой повязкой с капельками крови, а голое тело прикрывала простынка. Пока Алиса спала.

Через несколько минут дверь открылась, и в операционную вошли граф Бердышев и его помощник, Андреев. Оба возбуждены и взволнованы исходом операции, и это было видно даже невооруженным взглядом.

— Ну как? — поинтересовался граф, подходя к девушке. — Ты же говорил, что она должна быть в сознании во время операции.

— Ага, — кивнул Сергей. — Операция прошла успешно. Пациентку я усыпил.

— И сколько продлится процесс заживления? — спросил Андреев, аккуратно приподнимая простыню. Как только он понял, что девушка нагая, тут же опустил и подоткнул, чтобы не продувало.

— Еще минут тридцать и можно отпускать дамочку на все четыре стороны! — попытался пошутить Сергей, но сил не хватило. — Редко такую красавицу оперируешь. Она и на обложки журнала может нормально залететь.

Андреев с Бердышевым переглянулись. Странный старик, но ничего не поделаешь. Именно с ним работал род Бердышевых. Точнее, он находился у графа в вассалитете. Удобно. Но эти лицевики все странные.

— Ладно, пошли наверх. Чайку попьем, потом отвезем ее домой. Михаил должен уже быть в Москве, — сказал граф ровным голосом.

Вот только ни от Андреева, ни от Сергея не ускользнуло, как он нет-нет да и улыбнется своим мыслям. Наверняка, рад, что девушка теперь в порядке.

Троица поднялась наверх. Андреев вызвал служанку, и та устроила целую чайную церемонию. Минут пятнадцать они сидели и спокойно пили чай, наслаждаясь тишиной.

Граф думал, что наконец смог отплатить Мише за его помощь. Андреев размышлял о том, что давно не видел молодого красивого женского тела, а Пирогов о том, как же он зае… хочет домой, отдохнуть. Маменька наверняка приготовила окрошку на кефире.

Но тишину нарушил женский визг, да такой оглушительный, что у всех лопнули чашки. Окна также не выдержали мощи и посыпались. Как и вся стеклянная посуда.

Бердышев и Андреев с удивлением посмотрели на Пирогова. Тот, как ни в чем не бывало, пожал плечами.

— Увидела себя в зеркало. Еще бы! После стольких лет с такой мордой, а у нее красивое лицо. Тут любой так будет визжать.

Но визг продолжался.

— А точно все в порядке? — уточнил Андреев.

— Да, просто остаточная боль, фантомная, — улыбнулся Сергей.

Граф же погрузился в мысли.

— Что-то я не припомню внизу зеркала… — произнес он.

Трое мужчин переглянулись и через пару секунд разом подорвались и побежали в операционную.

Вбежав в комнату, они обнаружили корчащуюся на полу голую девушку. Марлевая повязка сорвана, и лицо было правда красивое. Никаких следов операции или изменений. Даже шрамов и тех нет.

Но она истошно кричала и хваталась за живот.

— Алиса! Что такое? Что случилось? — первым к ней подскочил врач. Он положил ей руку на лоб и пустил легкий импульс энергии по нужным каналам, чтобы убрать боль.

Это помогло, но не до конца.

— Живот! Болит живот! — закричала Алиса.

Андреев и Бердышев стояли, как истуканы и не понимали, что происходит.

— Зараза, — выругался Сергей и крикнул: — Чего встали⁈ Помогите положить ее на стол!

После того, как Алиса оказалась на столе, все увидели, что с ней случилось.

— Черт, я не думал, что это даст побочку! В записях отца говорилось, что такое возможно только при условии, что изменения проникли в саму структуру астрального тела! Это передается по наследству! Такое, блин, вообще невозможно! — кричал он, водя по телу Алисы руками, а она продолжала кричать и вырываться. — Держите ее ноги и руки!

Граф с помощником подскочили и схватили девушку.

— Сейчас, милая, станет лучше, — обливаясь потом, Сергей попытался пошутить, но вышло по-дурацки: — Это у тебя зубки режутся.

Он схватил со стола уже использованную хирургическую пилу. Теперь Сергей больше напоминал сумасшедшего маньяка, чем квалифицированного врача.

Бердышев и Андреев с ужасом выпучили глаза, когда врач со всей силы рубанул по животу.

— Ты что творишь⁈ — заорал граф, поддавшись эмоциям.

— Спокойно! Так надо! — он отошел в сторону и обратился к Алисе. —