его за шиворот, чтобы спрятаться за камнями. Но рации конец, ей досталась пара пуль. Один штабист упал в снег. Кровь в темноте на белом снегу казалась чёрной. Потом упал ещё один и ещё.
Враги в чёрной форме наступали на нас. Только пехота, вооружённые автоматами с дисковыми магазинами, из которых они били совсем неприцельно. Но их десятка три, зачем им целиться? Они нас и так кончат.
Я посмотрел на руку. Пальцы начали зудеть и нагреваться. Те, кто выжил, уставились на меня. Ну и пусть, зато мне стало тепло. Я коротко выглянул и швырнул красный огонь в них.
Загорелись сразу двое, освещая чёрно-красную и чёрно-жёлтую форму освещая остальных пехотинцев Мидлии и Хитланда. Новички, ещё не обзавелись маскировочными халатами.
Но они не испугались огня и пошли в бой. Скоро будут здесь.
— Готовимся, — приказал я. — Нужно только…
Грохнул залп, а потом пошли отдельные и хлёсткие выстрелы винтовок. Кто-то палил с холмов, но не по нам, а по южанам. Прицельно, снайперским огнём. Из самозарядных винтовок и винтовок с ручным затвором. Быстро, метко и смертоносно.
Не прошло и минуты, как все лежали, никто даже не успел сбежать.
К нам подъехали лыжники. Поверх чёрных мундиров белые маскхалаты. На плечах — снайперские винтовки с длинными оптическими прицелами.
— Майор Романов, третий батальон гвардии Великого Дома Варга, — отчитался мне молодой офицер. — Прибыли выполнять приказ. Нас преследуют, поэтому прошу как можно скорее покинуть это место.
— Какой у вас приказ? — спросил я.
— Лорд Ян Варга лично велел, — офицер откашлялся и отвёл взгляд. — Он велел, что если с ним что-то случится, чтобы мы охраняли вас и Её Императорское Высочество так же, как его самого, — он вздохнул и добавил: — Лучше, чем его самого.
— Благодарю за работу, — я показал на север. — Точка М! Выходим немедленно!
К гвардейскому батальону, изрядно потрёпанному после боя, прибились мардаградские пехотинцы и клановое ополчение. Мы пошли пешком, я на лыжах ездить не любил.
Пехоте проще пройти через горы. Но рано или поздно сюда придут ригги, местность сложная, но шагоходы пройдут. А у нас нет ни одной боевой машины. Все, что были в армии Огрании — повреждены, уничтожены или сдались.
Долбанный маршал Дерайга. Убью его лично. Как давно он решил предать? Наверное, с тех самых пор, как пала западная линия обороны. А может и раньше.
— Контакт с противником! — раздалось впереди колонны.
Я залёг в укрытие, пытаясь понять, что происходит. Гвардейцы Яна вступили в бой с отрядом врага. Поскольку рации не было, приходилось рассчитывать на зрение и слух. И отчёты.
Один гвардейский офицер залёг рядом со мной прямо в снег, держа снайперскую винтовку, замотанную белыми тряпками.
— Кто это напал? — спросил я его.
— Отряд дома Чэн, — доложил он. — Их около роты, но у них удачная позиция.
Они засели в конце ущелья. И у них даже был пулемёт, я слышал его недовольный рокот короткими очередями. Надо как-то обходить, но это далеко.
Пока мы идём или замерзнём, или нас перестреляют. Тем более, за нами идут почти по пятам. Ещё немного, и нас окружат.
— Надо прорываться, — сказал я. — Любой ценой, или нам конец.
Я начал обдумывать план, хотя давно уже не занимался планированием боёв на уровне батальонов и рот.
Но прорываться нам самим не пришлось.
Раздался настолько дикий звук, что я прекрасно его слышал, несмотря на небольшую глухоту после сегодняшних взрывов.
Ненавижу этот звук.
— Волынки! — радостно крикнул кто-то из наших.
И чего они радуются? Это же нарландская пехота, они враги… хотя нет, Нарландия же отступила. А это значит…
— Императорская гвардия! — доложил мне офицер, глядя в бинокль. — Элитные штурмовики! Они атакуют их с тыла!
Как нарландские штурмовики ведут бой прямо сейчас я не видел, но знал их тактику прекрасно.
Позиции врага уже скрыты маскировочным дымом. Сейчас штурмовики подбираются вплотную под безумный рёв волынок, на которых играли где-то в укрытии.
Адский музыкальный инструмент надрывался, эхо разносилось в горах. Не могут они атаковать спокойно?
Но уже пора пойти гранатам.
Они не заставили себя долго ждать. Взрывов было так много, что земля затряслась, а сверху, со стен ущелья, посыпался снег, лёд и камни.
Теперь зачистка в ближнем бою.
Маскировочный дым рассеялся. С моей позиции видно, как рослые и здоровые мужики в чёрных нагрудниках поверх шинелях в упор расстреливают врага из штурмовых дробовиков.
У низкорослых бинхайцев нет никаких шансов против гвардии.
А тех, кто отходит, всё равно достают. С одной стороны стреляет гвардия Варга, с другой императорские снайперы. Там и там Нерские стрелки, но у императорских подготовка лучше. Били без промаха.
Стало тихо, не было даже стонов раненых. Потом раздались крики, это гвардейцы Варга приветствовали императорских коллег. Зато замолчали волынки.
Я поднялся и пошёл им навстречу, чтобы поприветствовать подмогу.
— Генерал Загорский, — Игнат Воронов, крепкий офицер, командующий императорской гвардией, отдал мне воинское приветствие. На кончиках его чёрных усов намёрзли маленькие сосульки. — Мы пришли вас встретить по приказу Её Императорского Высочества. Но нужно уходить. Наша разведка засекла три ригги, которые разыскивают вас в горах.
— Благодарю за службу, — сказал я и пожал ему руку. — Продолжаем путь, нам нужно перегруппироваться. Жду отчёты от вас всех. Мне нужно знать, что происходит повсюду.
Мы, теперь уже усиленный отряд, прошли через ущелье мимо десятков трупов разведывательного отряда армии Бинхая. Дядя Ван Чэна трепыхается слишком долго. Похоже, племянник не скоро доберётся до власти.
— Её Императорское Высочество укрыта в старой шахте игниума, — отчитывался мне Воронов по дороге. — Это ненадёжное место, надо его сменить. Господин генерал, позвольте узнать, есть ли у вас в запасе план на этот счёт?
— Есть. Но он пока останется у меня.
— Понимаю. Но мы сделаем всё от нас зависящее, чтобы спасти Её Высочество.
— Мы ещё победим, — пообещал я. — Мы ещё вырвемся отсюда.
Я остановился у края ущелья и посмотрел вверх и по сторонам. Это одно из многих, но здесь самый короткий путь к точке М. А за нами враги, дышат нам в спины.
Но с этим можно справиться.
— Подождите, — сказал я.
Я вытащил амулет. Он едва светился.
— Ну чего ты не показал мне Печать Огня, дух? — спросил я.
