всё-таки заметили…
Он схватил рюкзак, рывком поднимая девушку с земли, и проорал почти в ухо:
- БЕЖИ-ИМ!!!
Оба вскочили и, не глядя на брошенный впопыхах рюкзак, кинулись в ближайший от них просвет деревьев. Тут уже было не до тишины. Теперь бы только до дрезины добраться, а там и к сторожке железнодорожников – лишь бы успеть, прежде чем их арестуют.
Валька бежал первый, увлекая девушку за собой. Продираясь сквозь кусты, падая, царапая руки и лица, они помчались, ни разу не оглянувшись, не разбирая дороги и не смотря себе под ноги. Через несколько минут вся их одежда превратилась в сплошные лохмотья, а хрип из груди вырывался наружу, распугивая белок, зайцев, насекомых и птиц, вспархивающих с веток.
Ловя ртом воздух, Валька, красными на выкате глазами посмотрел на Маришку, и только тут остановился. Девушка почти без чувств повалилась на него, и оба рухнули в траву, едва не потеряв сознания. Бешеная гонка прекратилась.
Вальку душил кашель. Весь побег продолжался минут десять, но этого хватило, чтобы едва не вознестись к небесам, как сказал бы в шутку Егорович. Страшно хотелось пить, а рюкзак с водой остался у пригорка. Там же остался и…
- Господи, - глотая слова, вспомнил Валька. – Там же… фотоаппарат остался!
Храбрая девушка, опираясь на локти, уже пыталась сесть и, привалившись к дереву, только сейчас поняла смысл слов.
- О-ох! – протянула она.
Минут пять они сидели, взирая друг на друга испуганными глазами, кашляли и восстанавливали дыхание.
- Что теперь будет, если те солдаты найдут снимки покойника?
Никто не хотел знать ответа на этот, в общем-то, весьма риторический вопрос, поэтому, ещё с минуту отдышавшись, они поднялись и поплелись к дрезине, ожидавшей их на выходе из леса.
Но тут выяснилась одна значительная неприятность. А именно…
Они заблудились.
№ 8.
- Позавчера на моей смене поступил сигнал, что на восьмом километре какие-то хулиганы перевели стрелку, - оправдывался Егорович, наблюдая, как офицер проверяет его железнодорожное удостоверение путеобходчика. – Старый семафор уже давно не работает и этим полотном никто не пользуется, но я всё же решил вернуть стрелку на место. А тут ещё вот этот племянник прикатил в гости из города, - ткнул он пальцем в Сергея, - вот я и прихватил его с собой на дрезине. Она и сейчас там стоит.
- Это мы перевели стрелку, - хмуро ответил старший лейтенант, постукивая удостоверением о ладонь и критически осматривая обоих непрошеных гостей с ног до головы. Остальные мелкие вещи из карманов лежали тут же, на камнях, а безмолвные автоматчики стояли по бокам, так и не проронив ни единого слова с самого момента их задержания. – Продолжайте, - приказал офицер.
- Я решил племяннику показать заброшенный комбинат, вот мы, стало быть, и пришли сюда.
Егорович играл роль простака, не совсем понимавшего, в какую историю он ввязался.
- А что, нельзя было? – подхватил его игру смекалистый Сергей. – Если так, то мы уйдём: мне ещё в город сегодня нужно возвратиться на последней электричке.
Офицер бросил на него подозрительный взгляд и показал глазами одному из охранников на его руки.
- Насчёт возвращения пока повременим, а вот что вы, молодой человек показывали вверх поднятым пальцем в направлении того пригорка над карьером? – он указал на место вверху, где располагалось их недавнее укрытие. – Вас там кто-то ждёт?
Вот тут-то Серёгу и накрыло полностью с головой. Едрёна феня, там же Маришка!
У Егоровича спина покрылась холодным потом, а Сергея начал бить озноб. Старший лейтенант тем временем передавал по рации:
- Четвёртый, я Второй, приём.
- Слушаю, Второй, - ответила рация.
- Нашли? Докладывайте!
В ответ послышалась фраза, заставившая обоих друзей застыть на месте:
- Товарищ старший лейтенант, на месте укрытия обнаружены два рюкзака, остатки недоеденных бутербродов и бинокль. Рюкзаки ещё не проверяли. Судя по всему, сбежавшие бросили всё впопыхах и бросились напролом через лес. Следы двоих ведут в направлении юго-запада, в квадрат двадцать шесть – четырнадцать. Одни из следов женские. Приём.
Офицер удостоверился, что двое пленников отчётливо слышат их переговоры и приказал:
- Отрядите шесть человек по их следам, Пятому передай, чтобы выставили заслон у семафора. Они явно будут пробираться к дрезине. Из зоны пускай выведут два патрульных уазика и осмотрят территорию вдоль полотна. Рюкзаки ко мне сюда, быстро! У меня всё. Те двое не должны покинуть квадрат. Ясно?
- Так точно. Рюкзаки уже несут.
Рация отключилась.
- С вами была женщина? – обратился он к Егоровичу, игнорируя Серёгин потрясённый взгляд, молящий о прощении.
Егорович промолчал, поскольку врать теперь было бессмысленно. Знак, показанный Маришке Сергеем, выдавал их с головой, и что-либо отрицать было только хуже для них. Лишь бы фотоаппарат оказался у Вальки, а не в рюкзаке, лихорадочно думал он. Лишь бы Валька догадался его схватить с собой, когда убегал с Маришкой…
Старший лейтенант ещё какое-то время разглядывал бедных следопытов, затем резко произнёс:
- Представляете ли вы себе, куда вы вляпались?
- Нет, - пролепетал Сергей, теперь уже абсолютно не играя роль простого обывателя. Мысли о Маришке выбили напрочь из его головы все здравые размышления и логическое осознание происшедшего.
Видя, что друзья не собираются признаваться, офицер задумчиво продолжил:
- Сейчас принесут ваши рюкзаки. Кроме бинокля, я надеюсь, там будет ещё масса интересных вещей. Ваших друзей мы тоже задержим, а пока следуйте за мной. Вскоре вам предстоит очень любопытный разговор, но уже не со мной.
И повернувшись к охранникам, скомандовал:
- В машину их.
Сергей недоумённо посмотрел на Егоровича, но тот только пожал плечами: «Подчиняйся».
№9.
- Пить, как хочется! – почти простонала Маришка.
Валентин предпочёл промолчать, зорко высматривая впереди себя хоть какую-нибудь тропинку, по которой могли ходить грибники в этой части леса. Они шли уже больше часа, но конца и края этот лес, казалось, не имел. Раза два они присаживались отдохнуть и на Валькиных часах было уже половина третьего, к тому же, к чувству жажды прицепилось ещё и ощущение голода, так не кстати заявлявший о себе в эти минуты их полного бессилия. Наконец, когда уже совсем стало невмоготу, вдалеке, среди деревьев послышалось едва различимое журчание воды.
- Ручей! – почти выкрикнул он пересохшими губами. – Маришка, мы спасены!
Девушка плелась за ним и, едва держась на ногах, через каждые десятки метров приваливалась спиной к деревьям, хватая ртом воздух и переводя сухое дыхание.
