голове и начав шантажировать владельца Метатрона. — Сенс повернулся в сторону пляжа и посмотрел на мёртвого инквизитора. — Даже таких людей ломает профдеформация.
— Профдеформация? — Не понимаю, что он имеет ввиду.
— Ага. Именно она.
— Поясни.
— Его Ордо. Ты знаешь, чем оно занималось?
— Он мне как-то обмолвился об этом, его Ордо занималось устранением особо зарвавшихся перевёртышей, невзирая на их статус, влияние, должности и прочее. Инквизиторы Ордо Кампеадорус могли устранить и короля, правда для этого им пришлось получить санкцию Престола, но могли.
— Верно, в общих чертах и довольно поверхностно, но верно. — Кивнул Зан Кхем. — И представь себе, что постоянно видел Абель де Диас в своей жизни? Их Ордо же не привлекали по банальным случаям. Чтобы вызвать инквизицию, должно было произойти нечто неординарное и ужасное, холодящее кровь даже у самых стойких. Более двух сотен лет он видел такое, что нам и не снилось даже в самых жутких кошмарах. И свершали эти ужасы…
— Оборотни.
— Конечно, ведь, когда подобное делали другие, то вызывали иные Ордо, а не его.
— Я понял. — Киваю другу.
— Неужели? — Усомнился он.
— Это как история из Сети.
— Какая?
— Был форум в Сети, где обсуждалась покупка техники той или иной фирмы. И там был один примечательный пост, в нём было написано что-то вроде: “Никогда не покупайте технику “такой-то” фирмы! Никогда! Она постоянно ломается! Я каждый день вижу десятки, иногда даже сотни сломанных продуктов фирмы “такой-то”! И я не какой-то аноним, я работаю в сервис-центре именно фирмы “такой-то”!”.
— Да, похоже. Как и в твоей истории, в которой человек видел только одну, далеко не самую лучшую сторону продукта. Пропуская мимо то, что пусть сотни их продуктов в день ломаются, но миллионы-то продолжают работать нормально. Так и в случае легата, он слишком часто сталкивался с бесчинствами, которые творили именно перевёртыши. Больше двух веков сталкивался. — Созидающий поднял глаза. — Знаешь… Твоя присказка о людях и гвоздях сейчас как нельзя кстати… Я бы столько не выдержал, сломался намного раньше. Намного!! Мне и пятнадцати лет в Ладони хватило. Насмотрелся на всю жизнь! И с радостью принял нынешний пост куратора Рыцарей Излома. А он… Он держался столетия.
— Ты думаешь, именно поэтому он и был таким ярым противником Договора? — Спросил я. — Что дошел до прямых угроз “его королю”.
— Уверен. — Кивает Созидающий в ответ на мой вопрос.
— Надо бы убрать тело от воды, а то как-то нехорошо. — Сказал я, вставая.
— Да, оттащи вон к тем кустам, — сенс указал ладонью, куда именно, — но к револьверам не прикасайся, судя по исходящей от оружия ауре, на их рукоятках какой-то алхимический состав. Не думаю, что легат смазал своё оружие чем-то полезным.
— Контактный яд с генетическим программированием? — Сказал я, имея ввиду, что яд скорее всего не вредил самому легату, но подействовал бы на чужака, который взял бы его оружие в руки.
— Чего?! — Не понял меня сперва Созидающий, затем поморщился и, потрогав голову, продолжил, — Да, что-то такое… Но давай без этих сложных слов сегодня, у меня как-никак контузия.
Подхватив тело Абеля де Диаса под мышки, я аккуратно оттащил его в указанное сенсом место. Лицо убитого мной легата не выражало предсмертного испуга или муки, наоборот оно было застывшей маской спокойствия. Возможно это потому, что даже умерев, он своего всё же добился. Добился, потому как я, как он и хотел, решу проблему Договора до того, как войду в Дверь, а ведь именно этого он и хотел. Правда, я думаю, что Абель зря всё же прибег к столь радикальным действиям, но, возможно, у него были свои резоны так поступить.
Уложив тело около зелёной изгороди, чтобы его было не видно со стороны озера, вернулся на лежак. Вот вроде почти ничего не сделал, а устал так, что пот на висках выступил.
— Не волнуйся, — заметив моё состояние, произнёс Созидающий, — ты ещё день или два будешь уставать от, казалось, совсем незначительных усилий.
— Справлюсь. — Поморщился я в ответ.
— Полежи пока, а я отойду.
Сказав это, Зан Кхем поднялся на ноги. Его тут же немного качнуло, и он поморщился от боли.
— Ты бы тоже полежал ещё.
— Надо проверить, что с привратником, и сделать звонок. — Отмахнувшись от моих слов, Созидающий начал неторопливо подниматься по каменной лестнице.
— Заодно посмотри, как там Кэтсу. — Сказал я ему вслед.
— Что с ним будет-то? Он после того, что ты ему устроил, проспит минимум сутки.
— И всё равно, проверь.
— Хорошо, посмотрю. — Сдался перед моей настойчивостью сенс.
Оставшись в одиночестве, погрузился в свои мысли. И эти мысли были совсем не радостными. Меня грызло сомнение, а не слишком ли я поступил радикально, сразу нанеся удар на поражение? Может был иной выход из ситуации? Тем более теперь, зная, что Абель не собирался убивать Зан Кхема, кажется, что всё можно было решить иначе. Но время повернуть назад не в моих силах, и что сделано, то сделано.
Легат прожил столь долгую и насыщенную жизнь, что мне даже тяжело представить. Он, будучи Тёмным адептом, по своей природе эгоистичным, всё же жил по своему кодексу и даже отдал свою жизнь за идеалы, которые очень далеки от эгоистических мотивов. Абель был как минимум очень странным, но при этом могущественным и безмерно опасным. Смотрю на его мёртвое тело и понимаю: если бы он реально сопротивлялся, то бой с Анабель показался бы мне лёгкой прогулкой в сравнении с тем, что способен был устроить мне легат. И далеко не факт, что из подобного сражения я вышел бы победителем, несмотря на все мои силы рейга.
— Думаю, он знал, что скорее всего умрёт сегодня. — Я был так погружён в свои мысли, что не заметил, как вернулся Созидающий.
Сенс прошёл мимо меня, дошёл почти до воды и присел на корточки:
— Этот путь он выбрал сам, прекрасно понимая, куда он его приведёт. — Продолжил Зан Кхем.
На его руки были надеты резиновые перчатки. Осторожно, словно работал с взрывчаткой, он поднял револьверы легата и положил их в тёмный непрозрачный пакет. После чего подошёл к телу Абеля и внимательно осмотрел его.
Созидающий отсутствовал не больше десяти минут, но, видимо, успел не только сделать всё, что запланировал, но и переодеться. На нём была новая более тёмная, чем обычно, кашая, а на голове вместо моей несуразной повязки, закрывая рану, была повязана чёрная с черепами рокерская бандана.
— Это не моё. —
