его убийцы и только что узнала шокирующую информацию. Сложно ждать появления желания в таких условиях.
В желтых глазах Фортуны (кстати, ее зрачки стали вполне нормальными) вспыхнули странные уголки. Она склонила голову к плечу и посмотрела на меня с… жалостью⁈
— Эх, кажется, я поспешила с выбором нового хозяина. — Кошка с участием погладила меня по голове. — Давай к врачу сходим? Может, поставит тебе мозги на место.
Я аж дар речи потерял. Она… мне… не верит⁈ Я вскочил со своего места и гневно упер руки в бока:
— Я император Максимилиан Первый! Границы основанного мной государства протянулись от испанских кочевников до славянских варваров! Мы колонизировали Африку и основали фактории в Америке и Индии! Не смей сомневаться в моих словах!
— Как скажете, хозяин, — быстро закивала Фортуна. — Я ж не спорю. Вы у меня самый крутой! Что вы хотите знать о нашем мире?
Внешне сама невинность, но на самом деле не поверила, по глазам вижу.
— Начнем с того, куда я вообще попал. — Травмировать голову лишний раз не хотелось. Если с предметами быта помогали рефлексы и воспоминания о них почти не вызывали боли, то любая попытка подумать о политике или географии будто всаживала в меня нож.
— Ну… — Кошка встала посреди ведущего к входной двери коридора и подпрыгнула, широко расставив руки и ноги. — Та-дам! Добро пожаловать в Российскую Империю!
— Это же… — Новый мир был весьма похож на старый, так что и география в основном должна совпадать. — Очень далеко!
— От чего? — непонимающе уставилась на меня кошка.
— От Берлина! Моей столицы!
— Ну… можете там посмотреть, там карта есть. — Фортуна показала на мой телефон. — Я бы и сама глянула, но у меня такого нет. Ну и географией никогда не интересовалась.
— Скоро исправим. Как моя помощница ты всегда должна быть на связи, — сказал запрыгавшей от радости девушке и открыл приложение с картами.
Мое желание убить Буэра только что удвоилось. Мы находились не просто в далекой от Берлина варварской империи, а на самой ее восточной окраине! Во Владивостоке! До дома многие тысячи миль! И где мне теперь гвардию набирать? В Корее⁈
— Не расстраивайтесь так, хозяин, — похлопала меня по плечу кошка. — Все не так плохо! В Берлине, может, и хорошее пиво, зато у нас вкусная рыба! Особенно мутанты! Я знаю ресторан, где подают самую свежую! Только там могут встретиться люди Вензеля… простите…
Она опустила ушки вместе с головой. Я улыбнулся и потрепал ее по волосам, все же пыталась улучшить мне настроение.
— Ничего. Уверен, здесь тоже можно найти хороших воинов. Тем более я не планирую строить империю и завоевывать мир.
— А зачем вам тогда гвардия?
— Я хочу получать от жизни удовольствие. У меня наверняка появятся враги. Чтобы они не убили меня, придется убить их первым. Понять бы еще, как развить доставшийся мне дар…
Фортуна не успела ответить, вибрация возвестила о новой смс:
«Мне надоело раскидывать туманные подсказки, попробуем нечто более приземленное. Если хочешь стать сильнее — прогуляйся по центральному парку. Поспеши, открытие меньше чем через час».
— Знаешь, где здесь центральный парк? — поинтересовался у Фортуны
— Конечно! — немного удивленно взглянула она на меня.
— Тогда пойдем прогуляемся. У меня там встреча.
— Ура! — радостно блеснула Фортуна желтыми глазами.
— Так… — Моя новая служительница и… зверушка, по-прежнему оставалась нагой. Судя по всему, в рабстве у Вензеля ей не полагалось прикрывать свои прелести, хорошо хоть в чистоте ее содержали. — В таком виде ты будешь привлекать слишком много внимания. Нужно раздобыть тебе одежду.
— Правда? У меня снова появится одежда! Ура! — вновь радостно блеснули желтые глаза. — Я не ошиблась! Но я могу сопровождать вас так…
Ее силуэт расплылся, и на месте девушки сидела уже знакомая розовая кошка, лениво размахивающая хвостом.
— Уже лучше, — кивнул я. — Но наверняка тебя знает вся округа и ищут подручные Вензеля. Можно, конечно, нанести ему еще один визит вежливости, но нет времени.
Фортуна тихо мяукнула и в мгновение ока оказалась у меня на плече. Кошка немного уменьшилась в размерах и попыталась залезть под футболку, чего я не дал — слишком щекотно. Зато отлично поместилась под куртку, скрывшись за капюшоном. Да, было, мягко скажем, жарковато, зато я получал неожиданный козырь. Не думаю, что она солгала о своих боевых способностях — зверолюды всегда отличались силой и ловкостью, чего нельзя было сказать об уме и сообразительности.
Лишь спустившись и выйдя на улицу, я осознал проблему — понятия не имею, где находится центральный парк, а из спрятавшейся кошки плохой проводник. Но стоило мне потянуться за смартфоном, как меня слегка кольнул острый как бритва коготок, а мягкая лапка настойчиво потрогала справа. Не дожидаясь более активных попыток привлечь мое внимание, направился в ту сторону.
Не знаю, как Фортуна ориентировалась, сидя под моей одеждой, но она безошибочно направляла меня в нужную сторону. Несмотря на быстрый шаг отдохнувшего тела, идти пришлось долго, и я смог полюбоваться Владивостоком.
Странный город, противоречивый. При свете дня он выглядел гораздо серее и унылее, чем разукрашенный бесконечными неоновыми огнями. Их в большинстве своем погасили, и сейчас я в основном любовался серыми стенами, грязными переулками и людьми с ничего не выражающими лицами. Память услужливо подкинула названия — рабочие кварталы, район доков. Самого моря я не видел, лишь слышал звук плещущихся волн да крики чаек из-за бесконечно длинных бетонных стен.
Затем я перешел в район побогаче. Здесь уже встречались здания, которые можно даже было назвать красивыми — уходящие за облака высоченные стеклянные шпили или, напротив, небольшие симпатичные особнячки за изящными оградами, чаще всего с собственным садом. Окруженные голограммами торговые центры, чьи хозяева жаждали добраться до скудных денежных запасов своих посетителей, широкие проспекты с шикарными машинами.
Ничего нового, даже в самом богатом городе мира должны быть трущобы, населенные не выдержавшими конкуренции людьми. Иногда они не имели возможности куда-либо уехать, но в большинстве своем оставались на месте и влачили жалкое существование за медяки, лишь бы считать себя причастными к чему-то великому. Будто проживание на задворках столицы возвышало их над теми, кто хорошо устроился в провинции.
Больше всего мне не нравилось отсутствие растительности. Не считая редких
