Её мать, едва заметив их, подлетела к ней и, чуть не заехав полями широкой шляпы в глаза дочери, сжала её в крепких объятиях.
– Дорогая, мы так беспокоились! Я думала ты выпала из грузовика по дороге.
Девушка обняла её в ответ, успокаивающе пробормотав:
– Всё хорошо. Нас просто заперли в погребе.
– О, какой ужас!
Её отец нахмурился:
– Между прочим, погреб – наилучшее место на случай ядерного взрыва.
– Па-ап, – простонала Мэдди.
Митч улыбнулся со своего места рядом с Лиссой.
– По крайней мере, Чейз составил тебе компанию. И, эй, всё не так плохо, вы даже не задушили друг друга.
Мэдисон напряглась.
Пройдя мимо неё, Чендлер подмигнул и добавил:
– Они занимались кое-чем поинтересней.
Поправив волосы, чтобы они скрыли её румянец, Мэдисон уселась на покрывало и сделала вид, будто занята едой. Здесь и сейчас, в окружении семьи, ей было сложно проанализировать ту вспышку страсти, но она не могла не поглядывать украдкой на Чейза. Он расположился среди братьев, вытянув перед собой длинные ноги, и улыбался так, будто его ни черта не волновало в этом мире. Ну что ж. Видимо, это к лучшему. По крайней мере, он не был снова задумчив и не подошёл к ней с очередными извинениями. Её сердце подскочило. Если он не попросил прощения, это что-то значит? Он не сожалеет о случившемся? Возможно, у них есть будущее? Или она тешит себя ложной надеждой? Но когда любишь кого-то так долго, сложно не забегать вперёд. Боже, она словно тринадцатилетняя девчонка.
– Чёрт возьми, – пробормотала она.
– Что, милая? – переспросила её мама.
– Ничего, совсем ничего.
После пикника тур продолжился. К счастью, её не оставили позади... а может и к несчастью, думала она, оглядываясь сотый раз на Чейза.
Когда в тот же день все высадились из грузовиков и направились в свои номера, чтобы отдохнуть перед официальным вечером, Мэдисон устремилась в главный домик разобраться со свадебными программками. Появился шанс отвлечься от тревожных мыслей. Кажется, эта идея была разумней, чем возвращаться в номер. Если она так скоро вновь окажется наедине с Чейзом, это закончится катастрофой. Она уже сходила с ума, гадая, как он собирается действовать, и как она должна себя вести. Будут ли они ругаться? Будут ли делать вид, что ничего не было? Или продолжат то, на чём остановились?
Последний вариант, пожалуйста.
– Дорогая, ты хорошо себя чувствуешь?
Прежде, чем девушка шагнула на широкое крыльцо, мать приобняла её за талию.
Мэдисон была так измотана, что правда рвалась наружу. Ну ладно, половина правды. Хотя все остались позади, она всё равно понизила голос.
– Не знаю, что со мной.
Мама сняла шляпку и провела рукой по волосам.
– Может из-за свадьбы? Или работы?
– Нет, – Мэдисон рассмеялась. – Я счастлива за Митча и Лису, а с работой всё прекрасно.
– Тогда из-за чего? – Она коснулась руки дочери. – Ты сама не своя с тех пор, как вы вернулись.
Мэдисон так желала поговорить хоть с кем-нибудь. Но что она могла сказать собственной маме? Лучше уж умереть, чем признаться, что творилось в винном погребе.
– На самом деле, всё в порядке, – она улыбнулась, но её живот тут же скрутило, когда она заметила потягивающегося в сторонке Чейза. В лучах полуденного солнца он выглядел великолепно. Его рубашка слегка задралась, обнажая низ накаченного пресса. Девушка мысленно срывала с него эту мешающую взору одежду.
Миссис Дэниэльс частенько говорила странные вещи, но чёрт, она была наблюдательной.
– О да, я вижу.
– Что ты видишь? – проворчала Мэдисон.
– Чейз. Как всегда, он.
Заявление казалось обезоруживающим, и девушке нечего было ответить. Чересчур нервная, чересчур переживающая насчет того, что произошло между ней и Чейзом, и не знающая, что теперь будет, она держала рот на замке.
– Вы слишком долго играете в кошки-мышки, – мягко произнесла мама. – Доченька, я знаю, что твоё сердце принадлежит этому человеку с давних пор. Ты перестала смотреть на него, как на лучшего друга Митча, когда тебе исполнилось десять, – миссис Дэниэльс оглянулась на Гэмбла. – Но он всегда видел в себе своего отца. Бедный мальчик, он и понятия не имеет, что у него нет ничего общего с этим козлом.
– Ма-ам!
– Что? Этот человек был ужасным мужем и отвратительным родителем. Что нужно Чейзу (да и его братьям), так это найти хорошую женщину, которая сумеет доказать ему, что он достоин любви.
Мэдисон открыла рот, чтобы сменить тему, но у нее вырвалось совершенно иное:
– Он никогда не увидит в себе кого-то другого, а меня всегда будет воспринимать как сестру Митча.
– Нет, дорогая, он уже смотрит на тебя иначе, просто ещё не осознал.
…
Слова матери ещё крутились в голове Мэдисон, когда она сидела, поджав ноги, в тёмной маленькой комнате в глубине главного здания. Напротив неё стояли две тяжелые коробки, одна из которых была заполнена программками, другая – держателями. Наверное, девушке стоило попросить помощи. Похоже, она пробудет здесь всю ночь.
Мэдисон вздрогнула, заметив голову оленя на противоположной стене, и, вздохнув, принялась складывать программки.
Он просто ещё не осознал.
Неужели действительно только это сдерживало его после долгих лет? Он хотел её, заботился о ней, но ещё не пришёл к тому, чтобы это принять? Она не могла поверить. И сомневалась, что виной всему влияние отца. Ты либо хочешь кого-то, либо нет. Середины просто не могло быть.
Девушка хотела позвонить Бриджит, но та будет рвать и метать, когда узнает, что натворила подруга. И это справедливо. Переступить грань платонических отношений с Чейзом – настоящая глупость. Но сила воли испарялась, когда дело касалось его.
К тому времени, когда перед ней лежала аккуратная стопка из десяти программ, кто-то постучал. Дверь распахнулась, и в проёме показался Чейз.
Потрясенная внезапным появлением объекта своих терзаний, Мэдисон уставилась на него, моментально вспомнив, как чертовски приятно ощущать его тело, вжимающееся в её.
– Привет! – проведя рукой по волосам, он прищурился. – Твоя мама подумала, что тебе понадобится помощь.
Неугомонная женщина.
Глубоко вздохнув, Мэдисон прокрутила в голове тысячи вариантов, как заставить её мать молчать.
– Всё в порядке, я справлюсь. Уверена, у тебя есть более интересные занятия.
Его бровь с намеком приподнялась, и щеки девушки зарделись. Проклятье, теперь она думает о более интересных вещах, которыми занялась бы с ним. Чёртов Гэмбл.
Он кивнул на коробки.
— Похоже, помощь тебе всё же не помешает.
Складывая очередную программку, она опустила голову, прикрывая волосами горячий румянец.
Зайдя в комнату, Чейз захлопнул дверь.
– Судя по тому, как ты продвигаешься, ты просидишь здесь до самой свадьбы.
– Ха-ха-ха. Очень смешно, – она наблюдала, как он садится по другую сторону коробки. – Чейз, я ценю это, но ты не должен…
Он пожал плечами и схватил белоснежный лист бумаги с малиновыми буквами. На его лбу появилась складка.
– Что за чёрт? Какой-то бессмысленный набор букв.
Тихо рассмеявшись, девушка отложила свою программку в сторону и наклонилась:
– Видишь эти едва заметные точки? – когда он кивнул, она села обратно и подобрала свой листок. – Ты должен сложить их, как буклет.
У Чейза ушла секунда, чтобы понять, как складывать углы идеально. Глядя на его ловкие пальцы, скользящие по складке второго листа, она почувствовала, что горит.
Остановившись, он посмотрел на неё.
– Теперь, когда я здесь, ты будешь просто сидеть и глазеть, как я работаю?
Мэдисон схватила следующую программку.
– Я не пялюсь на тебя.
– Конечно.
– Уверен, что у тебя нет дел поинтересней? – ей уже хотелось задушить свою мать.
– Ещё интересней, чем раздражать тебя? Такого не бывает.
Девушка пыталась не обращать внимания на его дразнящий тон, но это было тяжело. Лёгкая улыбка всё же появилась на её губах, и они погрузились в приятное молчание.
Тишина была нарушена смешком Чейза, привлекшим внимание Мэдисон.
– Что?
– Немного странно видеть тебя за этим занятием. Поделки – вовсе не твоё.
Расслабившись, она увеличила стопку, которая быстро росла перед ними.
– Знаешь ли, ты тоже не мастер.
Он снова рассмеялся.
– Я и понятия не имею, что я делаю.
– Ты избавляешь Митча и Лиссу от мелких проблем, чтобы они насладились свадьбой.
– И помогаю тебе.
Мэдисон улыбнулась.
– И помогаешь мне. За что я, кстати, благодарна. Одна я застряла бы тут навсегда. Но мне жаль, что мама заставила тебя.
Пальцы Чейза замерли над программкой, и их глаза встретились. Это было сумасшествием. В поношенных джинсах и чёрной рубашке, он выглядел самым красивым мужчиной на Земле. И момент был, своего рода, подходящим… даже несмотря на жуткую голову оленя, выглядывавшую из-за его плеча.
