поведения, не вызывало в моей душе протестов. В полевом лагере про любые городские развлечения придется забыть. Будет много порохового дыма, ихора, машинного масла и очень мало отдыха и свободного времени.
— Мальчишки! Все мысли только о пьянках и борделях.
— Почему именно о пьянках и борделях? — возмутился Константин.
— А вы говорите о чем-то другом? — не поверила Амита.
— Так ты просто ревнуешь! — широкое лицо Константина расплылось в улыбке. — Так бы сразу и сказала. Глубоко в душе, я верен только тебе.
В ответ Амита только гордо фыркнула и слегка приотстала, сделав вид, что ей совершенно неинтересно дальнейшее продолжение разговора.
— Молчи! — предупредил я Константина, наставительно подняв вверх палец. — Обойдемся без очередного «я ей нравлюсь».
— Но я ей нравлюсь! — тут же возразил Константин, отлично зная, что это глупая присказка меня раздражает. А кого не раздражает шутка, повторенная раз десять! Если не больше.
На второй месяц лета академия стала стремительно пустеть. Сначала в учебный лагерь, расположенный за городскими стенами, на полевую практику убыл третий курс. Через неделю следом за ним отправился второй. Убыла большая часть наставников, латников и обслуживающего персонала. В академии стало совсем пусто. А в ангарах при ипподроме осталось всего три паро-магических голема. Два из которых были древними «Слонами», а один не менее древним «Кузнечиком». Братом того уродца, что заперт на манеже.
Зато пажи первого года обучения не только освоились, но и стали чувствовать себя чуть ли не королями. Вся немаленькая академия была в нашем полном распоряжении. В былые годы именно летом первого курса я облазал большую часть академии, изучая новоприобретенные владения. И в своих поисках приключений был не одинок.
Впрочем, не все проходило так благостно. Меньше наставников — меньше надзора. А меньше надзора — больше всяких странных мыслей в головах взрослых детей, по какому-то недоразумению обозванных пажами.
Кому-то во второй группе пришла в голову отличная идея устроить в одном из пустующих классов турнир по покеру. Несанкционированное казино прикрыл Раншил Толдокар. А все попавшиеся на азартных играх несколько дней после занятий радовали старого паладина импровизированными блиц-парадами.
Парочка аристо возомнила себя покорителями женских сердец и попыталась ночью пролезть в женское общежитие. Не предупредив об этом эти самые женские сердца. Визг стоял такой, что слышно было даже в городе. Оставшиеся в академии латники поднялись по тревоге, но неудачливые сердцееды оказались отличными бегунами и успели скрыться.
Еще несколько индивидуумов хотели протащить вино в мужское общежитие. Причем, не пару бутылок. Парни решили не мелочиться и с помощью мокрых простыней пытались поднять на второй этаж небольшой бочонок. Да что-то там не рассчитали и в самый ответственный момент простыни не выдержали. В результате бочонок отличного вина ухнул на газон, порадовав травку да цветы.
Много различных забавных и не очень происшествий происходило в эти дни. Оставшиеся мастера-наставники считали часы до нашей отправки в полевой лагерь. Да оставались на дополнительные вечерние и ночные дежурства, охраняя покой и целостность опустевшей академии.
Сегодня Константин изменил своим привычкам и не удрал домой или на поле медитации, а решил почтить своим присутствием столовую. Впрочем, из еды он ничего брать не стал, ограничился чаем и куском яблочного пирога. Я же не стал себе отказывать в удовольствии наполнить поднос.
— Не боишься, что скоро придется делать новые дырочке на ремне? — с усмешкой поинтересовался Константин, кивнув на батарею тарелок, доставленных к столу.
— Сказал самый толстый парень на первом курсе, — отмахнулся я. — И у нас нет ремней.
— Я не толстый! — Константин погладил себя по животу. — Ладно, может и набрал несколько лишних килограммов, — нехотя признал он, и тут же добавил: — Но ты же знаешь, как готовит моя кухарка. Да и в полевом лагере все сгорит за неделю.
Тут он прав. Полевой лагерь — это не академия. Придется забыть про все вольности, домашнюю еду и походы в город. Только свежий воздух, мехи и очень много тренировок.
Пока я расставлял на столе тарелки, появились Сагар и Дэя. С началом наших дополнительных тренировок они стали частыми гостями в столовой. Правда Сагар предпочитал приносить еду с собой. Вернее к концу занятий служанка приносила ему большой лакированный короб, состоящий из множества небольших ящиков, наполненных разнообразными вкусностями.
Может виконт и избавился от большей части своих предубеждений, но снобом быть не перестал. Впрочем, едой он щедро делился. А за королевских креветок в пряном соусе из трав я готов ему простить если не все, то очень многое.
— Угощайтесь, — щедро предложил Сагар, выставляя на стол деревянные ящички, словно какие-то тарелки. — Все кроме Конста.
— Эй, с чего это такая дискриминация? — возмутился Константин, тут же попытавшись стащить одну из креветок. За что был жестоко наказан ударом вилкой по пальцам со стороны Сагара.
— У тебя есть собственная кухарка и слуги.
— У Дэи они тоже есть, — обиженно заметил Константин сдав с потрохами подругу, которая явно нацелилась на одно из кремовых пирожных, также принесенных Сагаром.
— Предатель, — беззлобно прошипела она, сделав вид, что принесенные вкусности ей не очень-то и интересны.
Мне оставалось только головой покачать. О боги, какие же они все еще дети. Но не скажу, что мне это не нравится. На войне мы не только успеем повзрослеть, но и состариться. Там один год идет за пять.
Зачерпнув ложкой похожий на пюре грибной суп, я остановился. Что-то было не так. Какая-то неправильность. Чувство опасности засвербело где-то в глубине, но подсказок не давало.
Оглядываюсь. В столовой все спокойно. Поредевшие из-за отсутствия двух курсов ряды пажей обедают. Только разнообразие блюд уменьшилось, как и число служащих на раздаче. Зато вездесущей рыбы сегодня нет… Нет, не то! Дело не в столовой.
Шум за стенами столовой! Что-то в нем не так.
— Гарн, ты чего? — насторожилась Амита, но я отложил ложку в сторону и предостерегающе поднял руку, заставив ее замолчать.
Вновь прислушиваюсь. Отдаленные хлопки. Показалось? Что-то непохоже. Проклятье, гул голосов мешает!
— Заткнулись все! — рявкнул я.
Это было так внезапно, что в столовой вмиг установилась недовольная тишина. А на мне сфокусировалось немало гневных и злых взглядов.
