— У меня противоположное мнение, — раздосадованным голосом произнёс Борей, после чего резко сменил тему разговора: — Слушай, я всё хотел задать тебе вопрос, да времени не находилось. Только пусть этот разговор останется между нами.
— Хорошо, — коротко ответил я. — Тем более не похоже, чтобы нас подслушивали.
— Вот скажи, разве человек может за небольшой срок времени изменить своё поведение и отношение к окружению? — задумчиво спросил меня Борей.
— Может, — кивнул я и большим пальцем показал на себя. — Оказавшись на грани смерти, я полностью пересмотрел свои взгляды на жизнь. Да и в целом на это могут повлиять много факторов. А к чему вопрос?
— Да как сказать… — замялся Борей, явно не желая называть причину. — Как ты знаешь, у меня есть старший брат. Мы с ним не в самых приятных отношениях. Сам помнишь, как он мне свинью подложил на аукционе. Причём я на девяносто процентов уверен, что пытался даже убить. Так вот, мой брат отчего-то стал странно себя вести.
Теперь понятно, почему Борей не горел желанием поднимать эту тему. Никому из аристократов неохота выносить сор из дома. Тем более, когда это, по сути, внутренние проблемы, о которых другим лучше не знать.
Тем более он бы не стал говорить мне или кому-то ещё без веской причины, что его брат мог устроить на него покушение. Один этот факт мог подорвать авторитет рода и дать повод врагам действовать.
— Странно это как? — приподнял я левую бровь, внимательно смотря на парня.
— Он стал добрее вести себя со мной, извинялся за проступки, предлагал перемирие, — стал загибать пальцы Борей. — Да и в целом он ведёт себя необычно. Неестественно, что ли? Я понять не могу, то ли это в нём взыграла совесть, то ли это хитроумный план. Что думаешь насчёт этого?
— Без причины люди не меняются. Я бы на твоём месте постарался узнать, не происходило ли с твоим братом что-то странное, — немного подумав, дал я совет своему другу. — Возможно, он что-то задумал, раз и раньше был замечен в интригах.
— Да уже искал, только по итогу ничего не нашёл. По ощущениям, у меня просто разыгралась паранойя, и потому что отец изменений в поведении брата не заметил, — развёл руками Суворов. — В любом случае спасибо. Буду соблюдать осторожность и не вестись на его сладкие речи. В общем, не бери в голову, я сам разберусь.
— Если будет нужна помощь, ты только скажи, — ответил я ему.
Не знаю почему, но на миг меня кольнуло нехорошее предчувствие. С чем это было связано, для меня осталось загадкой. Должно быть, я что-то упускал из виду, но ничего не мог с этим поделать.
Вряд ли такое поведение могло быть связано с теми же наркотиками или промывкой мозгов.
Насколько я знал, брату Борея стукнуло уже за тридцать. В таком возрасте с наркотиками редко связываются, даже ради поиска новых ощущений. Тем более, когда это может пошатнуть авторитет и лишить возможности занять место главы рода.
Вариант с промывкой мозгов тоже был маловероятен. Для этого потребовался бы как минимум маг-менталист восьмого круга. Их в Российской империи очень мало, и все находятся на виду.
Пришлось отмести и тот факт, что в деле могли быть замешаны спецслужбы. Да, они больше не могли шпионить за родом через сову, но принимать какие-либо активные действия точно бы не стали. Тем более спустя столько времени.
По сути, у меня не было никаких зацепок. Да, Снежана, конечно, говорила, что поведение её мамы тоже изменилось, но маловероятно, что эти два случая хоть как-то связаны друг с другом.
В сложившейся ситуации оставалось только верить в Борея, что он сам разберётся с проблемой. Я, конечно, переживал за друга, но не мог ему ничем помочь.
Такие вопросы решаются исключительно внутри рода. Попытайся я, например, провести личное расследование, и это может привести к войне с Суворовыми. Не самый приятный исход событий.
Поэтому мы оба сделали вид, будто этого разговора не существовало. Пока не появятся новые зацепки, смысла об этом думать нет. Тем более, если Борей решит сам разобраться в этой проблеме, то я не буду иметь никакого права вмешиваться в неё.
— Что-то у меня вообще нет желания идти на следующее занятие, — сказал Борей, и говоря откровенно, не удивил этим заявлением.
Парень вообще не любил сражаться, считая себя в первую очередь бизнесменом, а не боевым магом. На боевой факультет он пошёл только из-за репутации, не более. Да и на том же турнире он выступал по той же причине, а не ради победы.
— Если не хочешь идти на боевые задания, никто тебя заставлять не станет, — пожал я плечами.
— Да не в этом дело, — нахмурил брови Борей, будто вспомнил что-то неприятное. — Я от одного преподавателя услышал, что практика намечается с победителями прошлогоднего турнира. Они нас там жалеть не станут, а мне побитым ходить неохота.
— Так это же хорошо. Наконец-то достойные противники. Наша битва будет легендарной! — пафосно воскликнул я.
— Я бы на твоём месте так не радовался. У них всех четвёртый круг маны, — сделал недовольное лицо Суворов. — Хотя зная тебя, ты, как обычно, всех удивишь и победишь.
— Ты преувеличиваешь мои способности, — возразил я, демонстративно сложив руки на груди.
— Скорее преуменьшаю. Не будь таким скромным, — сказал Борей, заметив мою реакцию. — Ты рисковал собой и спас мне жизнь, выйдя против профессиональных убийц. Затем без больших проблем занял третье место на отборочных, причём я уверен, что ты мог спокойно занять первое. Будто этого мало, ты ещё и бой со Светланой вничью свёл. А у неё четвёртый круг маны! И это только за первый год. Мне продолжить перечислять?
— Ладно, убедил, — ответил я, замечая победную улыбку на лице парня. — Но того же Гиневарда я, например, победить не смогу. По крайней мере, в ближнем
