Доминик Ливин - РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ И ЕЁ ВРАГИ

Политическое наследие империи было еще хуже. Для счастливых поляков, венгров и чехов конец империи означал возможность реализации своей подлинной идентичности, которую они могли обрести, присоединившись к Европе. Отношение России к Европе всегда было неоднозначным. Советская империя была до некоторой степени русской, и ее разрушение, таким образом, едва ли могло казаться русским хоть сколько-нибудь привлекательным. Особенно когда в его результате 25 миллионов русских оказались за пределами России, причем порой на таких территориях, как Крым или Северный Казахстан, которые испокон веков оставались для русских «своими», а не имперскими территориями. Политика «шоковой терапии» в экономике России представляется полностью лишенной смысла. По экономическим причинам этому процессу суждено было стать гораздо более длительным и болезненным, чем в Польше или Венгрии. Тогда как с политической точки зрения ной капиталистической экономики. В европейской истории был период, когда власть баронов была взята под надежный контроль. Эта эпоха в начале Нового времени называлась королевским абсолютизмом. Король создавал авторитарный бюрократический режим, обеспечивал его защиту с помощью профессиональной армии и так долго, как было возможно, проводил самодержавную и меркантилистскую экономическую политику. Иногда ему приходилось опираться на националистические настроения масс, чтобы поднять уровень лояльности населения государственному центру, Маловероятно, впрочем, что американскому конгрессу, МВФ или всемирным правозащитным организациям понравятся подобные рекомендации для решения проблем современной постсоветской политики. Генерал Пиночет - не самый привлекательный образец для подражания. А в свете ужасной истории деспотизма в бывшем советском регионе или более свежей истории «сильных людей» из третьего мира, которые превратили свои государства в болото нищеты и коррупции, государственная модель Пиночета в глазах россиян выглядит особенно неаппетитно. Нынешняя степень хаоса и коррупции в вооруженных силах заставляет предположить, что российский Пиночет будет больше похож на Мобуту, После больших надежд эпохи Горбачева слова о третьем мире и тем более о Мобуту должны звучать довольно обидно для россиян. С другой стороны, как уже было показано в этой главе, разрушение империи в прошлом вызывало катастрофы такого масштаба, которые пока и не снились русско-украинскому центру прежнего Советского Союза, И в целом можно считать, что последствия распада российской империи оказались сравнительно безболезненными. Но, разумеется, такое везение может со временем и прекратиться. Положение во многих бывших советских республиках достаточно шаткое, и взрыв может произойти в любой момент и в любой из них, что, естественно, практически наверняка дестабилизирует обстановку в соседних республиках, включая и Россию. Россия и сама может взорваться, не выдержав натиска криминала и растущего обнищания. Самым худшим для России представляется нигерийский сценарий развития событий: ее огромный потенциал растранжиривается из-за слабости государства, вопиющей коррупции элиты и полного исчезновения у населения чувства патриотизма или гражданской ответственности.

Пиночет Угарте Аутусто (р. 1915) - чилийский военный и государственный деятель. В 1973 году был назначен главнокомандующим армией Чили и в том же году возглавил военный переворот, в результате которого был убит президент республики Сальвадор Альенде. В 1973-1990 годах - чилийский диктатор, сперва руководитель военной хунты, а с 1974 года - президент Чили. Проводил экономические преобразования, направленные на модернизацию страны. Установил авторитарный режим, сопровождавшийся жестокими репрессиями против инакомыслящих. Б 1998 году подал в отставку с поста и в том же году был арестован по обвинению в нарушении прав человека, применении насилия, проведении массовых пыток и убийств.

Мобуту Сесе Секо Куку Нгбенду Ва За Банга (1930-1997) - государственный и политический деятель Заира. С 1965 года - его глава. Время правления Мобуту отмечено беспрецедентным размахом коррупции. Считается, что было украдено даже здание посольства Конго в Японии,

Такая Россия соединит в себе худшие черты советской бюрократической морали с самыми отвратительными качествами мирового капитализма. Русская Нигерия, в которой общественное мнение будет настроено против всех элит и против Запада, имеющая в своем арсенале ядерное оружие, будет очевидной угрозой всему миру. Но Россия, безусловно, все-таки не Нигерия - бывшая колония, искусственным образом созданная в двадцатом веке из кое-как слепленных отдельных народов, не имеющих общей истории. Да, русская национальная идентичность в настоящее время находится в глубоком упадке, но у нее глубокие корни, и она имеет под собой огромную культурную питательную среду. Россия также располагает многовековой традицией государственности, часто деспотической, но тем не менее обладающей значительным потенциалом объединять народ и мобилизовыватъ ресурсы в крайне сложной международной обстановке, заставлявшей Россию конкурировать с более богатыми и мощными соперниками. В России есть также население, получившее очень хорошее образование по стандартам третьего мира. В конечном итоге страна с такими богатствами и традициями не должна маячить где-то на границах третьего мира> и вполне возможно, что этого и не произойдет. Но следует быть готовыми к тому, что дорога к возрождению окажется медленной и, конечно, болезненной. Даже при самом благоприятном развитии событий многие методы, которые должны быть использованы для возрождения эффективного российского государства, придутся по вкусу далеко не всем. День, когда русские смогут достичь хотя бы вдвое меньшего уровня богатства и безопасности первого мира, кажется сегодня очень отдаленным. И вовсе не исключено, что такой день не настанет никогда.

Уже хотя бы потому, что Россия и ее бывшие имперские владения вынуждены по географическим причинам существовать бок о бок, постимперские отношения между ними оказываются более важным и опасным вопросом, чем отношения между метрополией и колониями в европейских морских империях. Когда был утрачен непосредственный контроль над имперскими территориями, России стало очень трудно конкурировать с Западом за косвенное влияние на них, поскольку ее экономика была очень слаба. Другие бывшие имперские державы после своего распада тоже сталкивались с этой проблемой, ибо неформальная империя требует больших ресурсов и большего превосходства над конкурентами, чем ситуация, когда «честного соревнования» можно избежать при помощи силового или политического воздействия. Царская Россия на протяжении своих последних ста лет также, как правило, не могла за пределами своих границ составить экономическую конкуренцию европейским державам. Поэтому для защиты своих интересов ей приходилось устанавливать прямой политический контроль над соседними регионами и рынками. Те же самые реалии побуждают сегодняшнюю Россию к использованию своего географического положения, военной мощи и контроля над нефте- и газопроводами для компенсации экономической слабости в борьбе за свои интересы на территории бывшей империи. Поскольку в противоположность метрополиям западных морских империй Россию от ее бывших колоний не отделяют океаны, она не может оставаться безразличной к нестабильности соседних территорий а бывшие советские республики неизбежно боятся возрождения российской мощи и экспансионизма. Морские империи, уходя из колоний, могли спокойно оставить в наследство обретшей независимость колонии гражданскую войну и разгул бандитизма и не бояться, что бандитизм, террористические акты и похищения людей перекинутся на их территорию. Войны в Чечне отчасти надо понимать в этом контексте.

Для любого европейца, сохранившего историческую память, наиболее очевидным и устрашающим сравнением выгладит параллель между Россией и гитлеровской Германией. Сегодня в России некоторые незначительные политические группировки выдвигают идеи, весьма близкие к идеям Гитлера. Жириновский явно стремится подражать фюреру, хотя, когда дело доходило до голосования в парламенте, его партия при Ельцине была послушным орудием президента. Коммунистическая партия (на сегодняшний день самое крупное политическое движение) и ее лидер Геннадий Зюганов не превратились подобно своим коллегам, бывшим польским и венгерским коммунистам, в обновленных социал-демократов - и в них еще живы ностальгические воспоминания об империи. Между тем Россия, больше всех проигравшая от территориального устройства 1991 года, остается потенциально самым мощным государством среди бывших советских республик, И здесь напрашиваются параллели с Германией после окончания Первой мировой войны. Государства Восточной и Центральной Европы были слишком слабы, чтобы помешать возродившейся Германии заполнить политический вакуум, оставленный Версальским договором. То же самое может произойти в современной Северной Евразии.