Тиль всегда ходила бесшумно, и теперь я заметила Демиурга, только когда она осторожно опустилась рядом со мной на узкий парапет крыши.
— Я хочу рассказать тебе одну старую сказку. — Тиль мечтательно улыбнулась, даже не глядя в мою сторону. Казалось, что она разговаривает с заходящим солнцем этого мира.
Я скосила глаза, осторожно рассматривая Тиллиринель. Забавно… Если доподлинно не знать, кто она, то невозможно поверить, что эта девушка — Творец Миров. Долгие годы Демиург Лареллы бродила по дорогам собственного мира под личиной простого менестреля. Я внимательно вглядывалась в Тиль — с нашей первой встречи она почти не изменилась, разве что волосы стали чуть длиннее… И сейчас ветер трепал густые темные локоны, небрежно рассыпавшиеся по плечам. Демиург куталась в старый плащ, ее золотистые глаза были обманчиво юны, а хрупкая, почти подростковая фигурка и теплая улыбка создавали образ молоденькой девчонки. Стороннему наблюдателю, не знакомому с Творцом лично, определить ее возраст не представлялось возможным…
— Когда‑то очень‑очень давно произошло обычное чудо. В одной древней, но в общем‑то ничем не примечательной аристократической семье родились девочки‑близнецы. Одаренные. Но одна из них была Творцом Жизни, а другая — Творцом Миров. Девочки росли, и их Дар рос вместе с ними. К тому моменту, как им исполнилось первое столетие, стало ясно, что обе они Творцы‑без‑Границ…
Я замерла, напряженно вслушиваясь в хрипловатый голос Тиль. Ох, неспроста она рассказывает мне эту историю!
— Тогда Совет Тринадцати впервые обратил на них внимание. Девушкам стали подыскивать подходящих Одаренных мужей… Сначала это сильно их беспокоило, но… время шло, и угроза принудительного брака казалась все более призрачной. Сестры спокойно учились в Академии, тайком мечтая о создании собственного мира. На третьем курсе они сделали первую попытку… На пятом Рани влюбилась в одногруппника, простого Творца‑Универсала, а на седьмом их мечта сбылась — они создали Лареллу.
Резко выдохнув, развернулась к Тиль. С самого начала мне казалось, что в ее рассказе было что‑то очень личное… и теперь я поняла что! Тиллиринель рассказывала о себе.
— Да, Лареллу создали мы с сестрой — я творила мир, а Раниэль — все живое. Знаешь, моя сестра была удивительно талантливым Творцом… даже гениальным. И Совет Тринадцати решил, что не стоит разбрасываться столь перспективной молодежью, — на восьмой курс любимый Рани в Академию не вернулся… Мы забеспокоились. Я прикрывала Раниэль, играя со временем и посещая занятия за себя и за сестру, серьезно подпортив ей этим табель успеваемости, а она отправилась искать Дарина. Сначала — в его семейный ареал…
Тиль замолчала, зябко кутаясь в плащ, и я поняла, что это не зимний холод заставляет Демиурга дрожать, а воспоминания о давно минувшем.
— Когда она вернулась… Знаешь, я никогда не чувствовала себя такой беспомощной. Это было ужасно. Рани сгорела. Но рассказать о том, что произошло, она не захотела даже мне, а настаивать я не посмела. Все, что сказала мне сестра: "Они убили его, и я ничего не сумела сделать…"
— Кто они?… И что значит сгорела? Я думала, если Демиург сгорает, то растворяется в Источнике…
— Можно сгореть и физически выжить. Но тогда ты становишься обычным лишенцем — человеком без Дара. Для любого Демиурга нет приговора страшнее. Если повезет, то останутся какие‑то крупицы Дара, позволяющие тебе по чуть‑чуть цедить силу из Источников и, например, продлять свою жизнь или залечивать раны, но не более того. Для тех, кто творил миры и богов, это ничтожно мало. Поэтому большинство предпочтет смерть лишению Дара. Насчет второго вопроса… Кто «они» — не знаю. Но почти уверена, что это игры Совета Тринадцати. — Тиль горько усмехнулась. — Рани ведь была такая же упрямая, как и я. И, любя одного, никогда не согласилась бы на договорной брак с другим. И никакой Совет не смог бы ее заставить. В общем, спустя две декады она навсегда распрощалась с Академией и уехала домой, так и не рассказав мне о том, что произошло. А потом просто не успела.
— Она… ее что, тоже?…
— Нет, Рани никто не убивал. Совет Тринадцати оставил ее в покое и переключился на меня.
— Но почему? — Мое изумление было искренним. Ведь, казалось бы, неизвестные «они» добились желанного результата — девушка была свободна от обязательств.
— Потому что из сгоревших плохие жены, Лейна, — зло усмехнулась Тиль. — Почти нет шансов, что дети унаследуют Дар. А если подобное все же случится, то мать стопроцентно погибнет, вынашивая или рожая ребенка. Неконтролируемая магия растущего организма просто выжжет ауру женщины. И никакие защитные Сети и амулеты здесь не помогут.
— Это ужасно! Но почему ты в этом так уверена? Наверняка можно что‑то придумать…
— Я перепробовала все, — спокойно отозвалась Демиург.
— Что? — глупо переспросила я.
— Рани была беременна. Не знаю, как ей это удалось, но в имени отца будущего ребенка я была уверена на все сто процентов. Все же моя сестренка была гением…
— Но как же так? Ведь ее парень на тот момент был уже мертв… — Ничего не понимаю. Некромантия? Хотя… невольно вспомнился хран, который когда‑то давал мне Кэри. Затратив огромные усилия, можно вернуться в прошлое, создав петлю из временных потоков. Но это безумно опасно, и решиться на подобное может только сумасшедший… или вконец отчаявшийся человек, которому уже нечего терять. Стоит ли рассказать об этом Тиль?
— Не знаю. И никто не знает… А я ведь чувствовала, что с ней что‑то не так, но списывала это на последствия потери Дара. И не проверила… Рани к моменту моего приезда на очередные каникулы уже впала в магическую кому. Я очень виновата перед сестренкой. Меня не было рядом именно тогда, когда она действительно нуждалась в поддержке. — Тиль глубоко вздохнула и бросила на меня странный изучающий взгляд. — А дальше… дальше была настоящая война с нашими родителям, которые собирались убрать ребенка и спасти жизнь Рани даже против ее воли. Но я не позволила! Как бы то ни было, уверена — сестра знала, на что шла. Она вовсе не была безумной…
— И что было дальше? — тихо спросила я, догадываясь, каким будет ответ.
— Я забрала Раниэль на Лареллу и перекрыла все порталы в свой мир. Закутала ее в Потоки и подключила к Источнику… насколько смогла. Дальше мне оставалось только молиться Духам Предков и ждать.
— Она погибла?
— Да. Родила сына и умерла, не приходя в сознание… А знаешь, что самое странное? Она улыбалась.
— Сына? Это что, Харон?!
— С чего ты это взяла? Лейна, конечно нет!
— Но…
— Ну сама посчитай — Харон всего лишь на втором курсе! Ему максимум лет двести‑триста. Полагаю, этот мальчик внук Рани. А то и правнук…
— Я как‑то не подумала. А что было потом?
— Потом? Я открыла портал домой и отдала нашим родителям сына Рани. Знаешь, они ведь даже не изгнали меня из Рода, но… простить так и не смогли. Это трудно объяснить словами, только почувствовать — ареал дер Альтеров больше не был мне домом. — Тиль встряхнула волосами, словно отбрасывая грустные мысли. — Тогда я вернулась в Академию в надежде, что учеба поможет хоть ненадолго забыться.
— Вот так просто? Вернулась, и тебя приняли?
— Лейна, мне оставалось доучиться всего два курса. Несколько месяцев прогулов не повод отстранять меня от занятий — наверстать пропущенное было совсем не сложно. Я училась как одержимая… К тому же семья заплатила за наше с Рани обучение авансом. И тем не менее, скоро меня выжили из Академии.
— Кто?… И почему? — Я давно забыла о своих неприятностях и желании побыть одной. Все же не зря Тиллиринель бродила по миру под видом менестреля — рассказывать она умела.
— Совет Тринадцати решил не повторять свою ошибку. Буквально через пару декад после моего возвращения в Академию пришло письмо с брачным предложением. Великая честь — сам Глава Совета лерре Тайнир дер Келласс соизволил его сделать.
— Полагаю, что ты отказалась?… ‑ неуверенно предположила я.
— Я пыталась, но он был крайне настойчив, — зло усмехнулась Тиль. — И еще — чертовски опытен!
— Не понимаю…
— Видишь ли, Лейна, Тайнир тоже Творец Миров. Он брал опытом, я — сырой Силой. Наше последнее… хмм… объяснение по душам стоило Академии значительных разрушений. После этого я ушла…
— И тебя просто так отпустили? — Я недоверчиво вскинула брови. Рассказ настолько захватил меня, что совершенно забылись и холод, и узкий, неудобный парапет, на котором мы сидели, и сегодняшний провал экспедиции к Земле.
— Ну, не просто… — преувеличенно скромно отозвалась Демиург. — Полагаю, что Тайниру пришлось здорово постараться, чтобы замять скандал. Даже положение Главы Совета не дает ему права приказывать студентам. Слишком много было в нашей истории крови. Слишком ценятся дети, рожденные с Даром. А ведь при устранении опасных политических конкурентов в борьбе за власть чаще всего страдают именно они, как наименее защищенные… Так что со временем Академия получила особый статус — нейтральной территории. Это государство в государстве, со своими законами и порядками. В древние времена Академия помимо своей основной функции — обучения была также местом, где мог найти убежище не только студент, но любой Одаренный, опасающийся за свою жизнь. И тем не менее меня не оставили в покое — уже на следующий день я обнаружила за собой слежку. Больше ждать было нельзя. Собрав вещи и все храны, до которых удалось дотянуться, я попыталась сбежать.
