обвинили. Может быть, им было не так
уж и больно –она была не единственным
ребенком в семье. Может быть, это они
ее поощряли на роман со мной – хотели
пристроить дочь в «хорошие» руки бога-
тенького мальчика.
Они не задумывались о том, что хоро-
шенький богатый мальчик станет, по
сути, ее убийцей.
И пусть я убил ее не своими руками – но
это я отдал приказ…
***
… Я часто вспоминаю свой первый раз.
Наверное, так бывает у каждого. И каждую
новую девушку ты сравниваешь именно с
Ней.
185
Кто-то пугает своей искушенностью, кто-
то, наоборот, не дотягивает.
Но однажды ты начинаешь понимать, что
главное –это отнюдь не умения.
Отнюдь не они.
…Мне было восемнадцать тогда. Я просто
горел изнутри – меня сжирала похоть. Ди-
кие гормональные штормы. Любая доступ-
ная эротическая литература оказывалась
у меня в руках. И я загорался еще
больше.
Мне казалось, что если меня тронет хотя
бы пальцем симпатичная девушка –я про-
сто вспыхну. Как факел.
…И такая девушка нашлась. Она была
старше меня. Красивые темные волосы –
я потом полюбил их перебирать, зары-
ваться в них лицом.
Сейчас могу сказать –я вел себя как по-
корный влюбленный осел.
186
Нежный, послушный, симпатичный ослик.
Меня часто тогда принимали за девушку
со спины – не надо было понтовать и от-
ращивать такие длинные волосы.
Она, видимо, на них и купилась. Я выгля-
дел как молодой купидончик. Чем не жерт-
ва для уже опытной и искушенной хищни-
цы?
…Случайно познакомились в институтской
столовой. Она считалась первой красави-
цей своего курса. И я – зашуганное суще-
ство, которое подрастеряло весь свой го-
нор, едва переступив порог школы.
Деньги меня тогда не спасали. Я же был
девственником. Одним из последних в
классе. Вскрылось это буквально в пер-
вые мои недели пребывания в институте,
и ничего хорошего мне не принесло.
Я стал всех бояться. Я не мог почему-то
завести себе новых друзей. Все свое вре-
187
мя я проводил в кабинете информатики,
наедине с компьютером. Отращивал воло-
сы, делал вид, что я такой крутой рокер…
Сейчас даже смешно это вспоминать.
…В тот день я тоже уединился с компью-
тером и бездумно рубился в какую-то не
очень интересную игрушку. И тут вошла
она.
Длинные ноги, тонкая талия, высокая пол-
ная грудь… Пухлые губы, огромные карие
глаза…Волосы почти до талии –роскош-
ные каштановые волны…
Я задрожал, как пойманная куропатка.
-Не помешаю?-обольстительно улыбну-
лась Мечта. –Я ненадолго, курсовую надо
набрать…
-М..не…нет..- прозаикался я. Появилось
дикое желание сорваться с места и, бро-
сив все, бежать –бежать куда подальше
от этой сексуальной кошки, которая уже
188
недвусмысленно стреляла глазками в мою
сторону.
Она о чем-то мило щебетала, хихикала,
откидывала свои роскошные волосы за
спину, перекидывала их через плечо, как
будто случайно касалась моих, восхищен-
но ахала, перебирала их тонкими пальчи-
ками, восторгаясь их мягкостью…
Я забыл, как дышать. Разум окончательно
мне отказал. Я весь превратился в одну
сплошную эрекцию.
Она заметила это, уверен. И спокойно
пригласила меня в кино следующим вече-
ром.
Я проблеял что-то вроде «Мне надо поду-
мать» и, не выдержав этой пытки, все-таки
смылся из института.
Следующим вечером она уверенно взяла
курс на ближайший кинотеатр. Задний
189
ряд. Те самые, знаменитые места для по-
целуев.
Я бледнел, краснел и едва находил в себе
силы сказать хотя бы пару связных слов.
Не помню, какой шел фильм…Да и какая
разница? Примерно на двадцатой минуте
сеанса я ощутил ее руку у себя в штанах.
…Мозг отключился. Все. Не было больше
примерного мальчика Тараса. Тут был
только юный похотливый сатир, умевший
думать только одним органом.
Отнюдь не мозгом. Отнюдь.
..-Пойдем ко мне?- прижавшись всем те-
лом, прошептала мне в губы де-
вушка-Мечта. –Хочу тебя, Тася…
Она, и только она называла меня так.
Больше я с тех пор никому этого не позво-
лял.
Тася не соображал, где он, на каком све-
те, и что вообще происходит. Тася кивнул,
190
что-то промычал и послушно за ней по-
шел.
По пути они купили пару бутылок шам-
панского и клубники.
Она жила одна в небольшой съемной
квартире, которую оплачивали ее «роди-
тели» (как потом выяснилось, оплачивал
наш ректор и ее постоянный любовник.
Именно в пику ему и его старости она и
сняла меня, наивного, неопытного, но на
ее вкус красивого и сексуального. Впро-
чем, об этом я узнал уже почти двумя го-
дами позже.)
С порога меня принялись быстро и умело
раздевать. Мы пили это гребаное, бьющее
в голову шампанское, голыми. В ее посте-
ли. Красивой большой постели с краси-
вым красным бельем.
…То, что было потом, больше напомина-
ло сценарий какого-нибудь порнофильма.
191
Она сверху. Я сверху. Сбоку. Сзади. Стоя.
На кровати, на кресле, на подоконнике.
С каждым разом я все больше входил во
вкус. Казалось, мои силы никогда не ис-
сякнут. Она и сама уже была не рада, что
так меня завела ( после дедушки ректора
такие нагрузки были ей в новинку, х-
ха…), под утро ей едва хватало сил, что-
бы чуть слышно постанывать.
Под душем мы наскоро трахнулись в по-
следний раз и я, утомленный, но счастли-
вый, рванул домой отсыпаться.
Вечером пришел к ней с огромным буке-
том роз и красивым бриллиантовым ко-
лечком. Колечко было принято очень
благосклонно, как и я.
Им я заслужил себе первый в жизни ми-
нет.
…Дальше –больше… Именно она меня
приучила каждое свое желание чем-то
192
оплачивать. Товарно-денежные отноше-
ния.
Тогда я еще не понимал, как спокойно она
себя продает. Но у меня, в отличие от де-
душки-ректора ее, было побольше денег,
смазливая мордашка и хороший стояк.
Она начала задумываться о том, кто же из
нас окажется ей полезнее.
Все сорвалось в один прекрасный день,
когда я привел ее знакомиться с отцом.
Как он ухитрился незаметно скопировать
данные ее паспорта? Все-таки хорошие у
него СБ-шники.
Через неделю папка с отчетом легла ко
мне на стол. Тот самый, где накануне
меня оседлали, будто покорную лошадку,
и трахали, пока у меня звезды из глаз не
посыпались.
193
Бумаги я читал заливаясь слезами, как де-
вочка. Отец сидел рядом и гладил своего
разнюнившегося Тарасика по плечу.
-Женщины, сын…Они всегда таят в себе
массу неприятных сюрпризов…-философ-
ски убеждал меня он.
С того дня я не находил в себе сил уви-
деться с ней. После тех фото с какой-то
студенческой вечеринки, где ее дерут сра-
зу трое, а она только глазки блаженно за-
катывает, я не нашел в себе сил больше
притронуться к ней.
Она стала нечистой. Оскверненной. У
меня просто пропало желание.
Вообще.
Вот только забыть ее я еще очень долго
не мог. Потому что позволил себе пове-
рить, что меня в кои-то веки кто-то просто
так, бескорыстно полюбил…
194
ЛЮБОВЬ?
195
Я уже давно в нее не верю…
***
196
Самое страшное для меня – это умирать в
одиночестве. Нет, я пока еще не перешаг-
нул эту Грань, отделяющую мир Живых от
мира Мертвых. Но я был к ней близок.
Очень близок…
Все началось промозглым ноябрьским
утром – когда я проснулся от невыносимо-
го жара во всем теле. Не мог дышать,
меня колотило от холода и в то же время
я горел изнутри.
Я заболел. Сильно. Где-то подхватил ан-
гину.
Болел я всегда тяжело – к слову. Редко,
но тяжело.
Перед глазами все плыло, сливаясь в ра-
дужные круги. Я поминутно терял созна-
ние и все-таки как-то ухитрялся вырывать-
ся из этой сосущей темноты. Цеплялся за
жизнь. Спрятался под тремя одеялами, в
беспорядке разбросанными у меня по по-
197
стели. Пытался хоть как-то укрыться от
этого противного, всепроникающего холо-
да.
Меня трясло. Радужные круги сменились
багровыми. Температура внутри меня
