отклонилась в сторону? Словно в магнитное поле попала.
Закончив, я обернулся, как раз вовремя, чтобы заметить, как старик прячет руку за спину. Будь я проклят, если ошибся! Но по пальцам деда скользили крошечные фиолетовые разряды. Я замер, соображая, что делать.
Нет, старик не пытался что-то предпринять, он словно впитал часть моей молнии, что проскочила между мной и теми двумя, что я лишил сознания.
Я вопросительно глянул на старика, но тот картинно пожал плечами и приложил палец к губам.
Да и хрен с ним! У каждого свои скелеты в шкафу. Я не собирался лезть в этот шифоньер. Иногда из такого можно не выбраться, пополнив чью-то коллекцию пыльных костей.
— Готово, — отчитался я о проделанной работе. — Минут десять еще будут в отключке. Потом очнуться, но ничего не будут помнить из последних двадцати минут жизни.
— Силен, — пробурчал дед, но кажется одобрительно. — Есть на чем деревню покинуть?
— Откуда? Меня Мефодий привез на вашем снегоходе.
— Опять не задача. Забирай машинку. Получиться, так оставь ее в столице по адресу… — он замялся, словно вспоминая что-то, потом отошел в красный угол и достал из-за иконы небольшой картонный прямоугольник, странно знакомой формы.
Я не сразу опознал в нем визитную карточку.
— Здесь оставь, — протянув мне визитку, произнес старик.
Все страньше и страньше, как говорила одна известная девочка.
Но я, верный своим правилам, и после получения визитки, не стал ничего выяснять и удивляться. Жили люди до меня, имели свои тайны, так пусть все так и остается. Мне они ничего плохого не сделали. Даже помогли.
Я спрятал визитку во внутренний карман плаща.
— Ты что голый под плащом? — удивился старик.
От удивления его голос вдруг помолодел. Перестал быть таким уж надтреснутым и шамкающим. Я вновь на него глянул. Похоже, про сто лет я погорячился. Максимум девяносто.
— Погоди, сейчас тебе исподнее выдам. Иноверец или нет, негоже в таком виде расхаживать.
Дед подошел к печи, достал из-за нее какое-то тряпье и протянул мне.
Это оказалось что-то очень похожее на термобелье.
Я, не снимая плащ, натянул подштанники, затем-таки избавился от верхней одежды и быстро, как мог, надел кофту. Снова облачился, словно и не раздевался.
— Скор, — усмехнувшись, пробормотал дед. — Поди и спичка бы прогореть не успела?
Я замер от какого-то странного ощущения, что это все неспроста. Но снова остановил себя. Не суйся, куда не следует. Меньше знаешь — лучше спишь.
— Все, тебе пора, — поторопил меня дед.
— Спасибо! — поблагодарил я странного старика.
— Погоди, Мефодия предупрежу, — вместо ответа вновь прошамкал дед, снова становясь столетним.
Он вышел на минуту, а вернулся уже с совершенно другим выражением лица. За спиной в сенях маячил мой провожатый.
— Иди! — грозно прогремел его голос. — Веры ты нашей, но не стоит соблазнять моих людей чудесами. Нам есть чем заняться и здесь.
— Деда, так он не… — начал было Мефодий, но тут же получил затрещину от деда, да такую, что я думал у мужика череп расколется.
— Веры он нашей, но фокусник, — все же пояснил дед. — Пусть идет восвояси. Его своя семья ждет.
Мефодий склонил голову, повинуясь распоряжению деда.
— И пусть заберет этот дьявольский механизм, нечего ему болтаться у нашей деревни.
— Хорошо, — еще ниже склонился мой проводник.
Сдерживая улыбку, чтобы не сдать деда, я выскользнул из избы и рванул к околице. Где-то там стоял снегоход. От свободы меня отделяло всего ничего — сотня метров.
В термобелье было несравнимо теплее, и я легко шел по морозцу, даже не переживая, что замерзну. Одно дело ехать на снегоходе сидя за Мефодием, что заслонял меня от ветра и другое дело за рулем.
Не получи я от деда одежду, кто знает, доехал бы вообще хоть куда-то.
Народу вокруг почти не было. Может все по домам сидели, а может просто имели соответствующее распоряжение при появлении чужака не высовываться. Но мне все время казалось, что на меня пялятся из окон.
Но едва я перешагнул границу деревни, как тяжесть взгляда наблюдателя тут же пропала. Словно я был не интересен за пределами поселения. На территории деревни, я чужак, а за ее пределами просто какой-то человек, проходимец.
Довольный развязкой я подошел к снегоходу, перебросил ногу через сидушку и собрался уже дать газу, как вдруг заметил сидящую на снегу, сжавшуюся в комочек девушку в длинной дубленке и теплом платке.
Ее карие глаза я узнал мгновенно.
— Забери меня с собой, — пробормотала едва слышно девушка, стрельнув в меня глазками. — Что хочешь для тебя буду делать. Забери!
Я обошел снегоход и присел рядом с девчонкой.
На вид ей было лет шестнадцать, может даже чуть меньше. Красивая. Глазищами так и стреляет во все стороны. И огонь в них такой, что сразу видно, лет через пять не одного мужика спалит. Не место ей было в этой деревне.
Вот только кто я такой, чтобы решать, где ее место? Ни сват, ни брат, ни отец.
Вдруг вспомнилось, что я сам еду спасать похищенных сестер Олеси, которые примерно такого же возраста. Вспомнил, как рыдала Олеся, говоря о том, что они пропали. А тут что? Сам девчонку умыкну? Было бы ей лет двадцать еще бы подумал. Может и впрямь, не по кобылке ярмо. Но так…
— Давно сидишь? — спросил я девушку. — Не замерзла?
Та только помотала головой и вновь уставилась на меня вопросительно.
— Возьмешь? — уже не так слезно, но более развязно спросила девчонка.
Я поднялся и протянул ей руку.
— Идем, — просто сказал я.
Девушка подала мне руку и позволила себя поднять. Попыталась сделать шаг к снегоходу и даже занесла ногу, чтобы забраться на него, но я держал ее крепко.
Дернул за руку, увлекая за собой, и зашагал в сторону деревни.
— Куда? — удивленно и ошарашено спросила она. — Куда ты меня ведешь?
— К деду, — не оборачиваясь произнес я.
— Я не вернусь! — капризно захныкала девчонка. — Думала ты настоящий мужчина и поможешь женщине в беде! Дед всегда говорил, что мужчина так и должен поступать.
— Твой дед прав, — назидательно произнес я. — Вот только не доросла ты еще до того.
— Не пойду! Не
