в тиране. Не в том, что он творил с вашим биологическим видом. Я прекрасно понимаю, что против вампиров вам не выстоять без должной подготовки и снаряжения. Дело тут именно в вас. В верхушке так называемой делегации. Пока вы жируете и развлекаетесь, ваши люди страдают и умирают. Как я говорил ранее, я видел не так давно людей. И они были худые и бледные. По вам этого не скажешь. Вот ты, — вампир указал на самого жирного человека. — Засучи рукава и покажи свои руки.
— Я? — с испугом спросил толстый.
— Да. Ты.
— Но, — жирный человек с трудом засучил один рукав, а со вторым ему помогли.
— Руки целые. Нет не единого пореза. Насколько я помню, то вены вскрывают именно на запястье, так как там легче заживает и не мешает в дальнейшей работе в поле. У тебя нет не единого пореза. На вид тебе пятьдесят лет. За такое время хочешь не хочешь, но единожды тебе бы пришлось сдать кровь. Только ты не сдавал кровь. Почему?
— Я родился больным мальчиком, — пытался оправдаться он.
— Наверное ты не знаешь, но я чувствую ложь. Этот опыт приходит с годами и с последующими десятилетиями закрепляется мёртвой хваткой. Я знаю, что ты лжёшь. Ещё одна ложь, и я лично узнаю, чем же ты был болен в детстве, — Дрейк ему подмигнул. Тот мгновенно стал бледным. — Почему ты не сдавал кровь наравне со всеми?
— Я… — толстяк сглотнул ком в горле. — Я был болен…
Не успел толстяк договорить, как Дрейк оказался возле него и в мгновение ока вырвал гортань. Струя алой крови начала брызгать в разные стороны. Вампир впился клыками в шею толстяка. Не стесняясь никого, он жадно впивался в жертву и насыщался кровью. Спустя пару минут он отпустил бездыханное тело, которое с глухим грохотом упало на пол. Дрейк взял с шеи человека шарф и начал вытираться. Когда закончил с наведением марафета, то вернул окровавленный шарф владельцу. Он видел страх в глазах остальных и будто питался этим.
— Он ничем не болен, — вынес вердикт Дрейк. Сел на трон. Посмотрел на четверых оставшихся людей. Показательно подсчитал их указательным пальцем. — Покажите свои руки…
Не успел договорить Дрейк, как все быстро выполнили его просьбу. Вампир посмотрел со своего места на оголённые руки людей и заметил, что шрамы были только у одного человека. И этот человек был самым пожилым. Вампир усмехнулся. Пальцем указал на самого старого и велел ему выйти вперёд.
— Ваше имя? — спокойным голосом спросил кровосос.
— Галион, мой Владыка, — поклонился он.
— Вы единственный, кто сдавал кровь. И вы единственный, кто точно жил среди крестьян, хоть и выглядите вы богато. Скажите честно, как давно вы находитесь в делегации?
— Два дня, — виновато ответил Галион.
— Два дня, — призадумался кровосос. — Вас позвали в делегацию буквально до выезда?
— Всё верно, мой Владыка, — скромно и тихо ответил старик.
— Знаешь, почему? — Дрейк бывал пару раз на таких собраниях, где людская делегация пыталась добиться своего место под солнцем. И в каждой такой делегации был немощный старик в дорогой одежде. И всегда он молвил слово. «Всё, как по накатанной дорожке!» — пошутил как-то Артикон.
— Нет.
— Так вышло, что с каждым прожитым веком вампир становится бесстрашнее и, как бы парадоксально не звучало, но и бессовестнее. И вы, — он указал на всех. — Людишки, это прекрасно знаете. Также твои временные друзья знают, что первым убьют того, кто молвит. Понимаешь всю суть их гнилого поступка? — Дрейк дождался, когда старый мозг собеседника обработает информацию и воспримет, как положено. — Галион, ты лишь разменная монета. Если не получится донести до Владыки свою идею, то именно ты умрёшь первым.
— Но, — испугался старик, посматривая на мёртвого человека из делегации, а после на посла.
— Не беспокойся, — усмехнулся он. — Я разумный, в отличие от своего предшественника. И мне незачем тебя убивать. Мне нужно, чтобы ты донёс до своих собратьев правильную мысль. Почему именно ты? — он указал на старика пальцем.
— Я такой же, как они? — медленно и тихо ответил Галион.
— Всё верно, — улыбнулся Дрейк. — Твои друзья вернутся в свои шикарные обители и продолжат жить ту жизнь, которой им разрешили жить местные графы. Они готовы отдать даже своих жён, лишь бы их не коснулось всё это, — вампир указал на мёртвые тела. — Это для вас, бедняков, жизнь не такая яркая, и смерть для вас чуть ли не пустое слово, но только не для богачей. Они ценят свою жизнь. Свою зону комфорта. И никому не позволят её занять или отнять. Поэтому мои слова для них будут не столь весомы, как для тебя. К тому же я распорядился, чтобы всех графов, которые правят землями больше десяти лет, сожгли на костре или скормили вампирам низшего сорта, — Дрейк заметил, как розовые лица толстяков моментально побледнели. — Теперь каждого графа будут избирать те люди, которые проживают на тех землях. Мне кажется, будет лучше, — улыбнулся он. — Теперь у вас будет выбор…
— У нас? — хором спросили все, кроме старика.
— Да. Вы пришли требовать снижения налога на кровь, и я вам это дам. Мне не нужны большие объёмы человеческой крови. Вы знаете, что мы используем кровь крупнорогатого скота для армии. Так солдаты становятся менее агрессивными и более дисциплинированными. Как ранее говорилось, кровь нужна была предшественнику для балов и прочей чепухи. У меня другая позиция, — он погладил себя по подбородку. Улыбнулся, обнажая жёлтые клыки. — Я предлагаю всем вам, кроме Галиона, выбрать смерть, как это делают наши соседи. Вам даётся ровно минута. Если не успеете озвучить свой выбор, то я непременно что-нибудь придумаю сам. Поверьте мне на слово. За эти века у меня фантазия стала настолько богатой, что пытки инквизиции покажутся детской шалостью…
— За что нас? — спросил один из будущих мертвецов.
— За что вас? — рассмеялся Дрейк. — Интересный вопрос. Время остановлю для вас ради объяснения. Если я попрошу тебя прислать твою жену вместо себя и буду делать с ней всякое, — вампир облизнул губы. — Ты согласишься?
— Э… Но… Да, — виновато произнёс человек и опустил голову.
