Вновь открыв глаза, Алекс обнаружил себя на этот раз сидящим в кабине самолета и держащимся за штурвал. Это был Мессершмитт 109 с черными крестами на крыльях. Надрывно выл двигатель, из него валил густой черный дым. Алекс почувствовал острую боль от раны на груди. Он был ранен и вероятно на несколько секунд потерял сознание. Хорошо что ему удалось быстро прийти в себя. Нужно было срочно выбираться из кабины и прыгать с парашютом. Тело не слушалось, его пронизывала нестерпимая боль. И все же Алексу удалось выбраться из горящего самолета, перевалиться через крыло и падая раскрыть парашют. Последнее, что он услышал - это грохот взорвавшегося неподалеку его самолета. В следующее мгновение Алекс, теряя сознание, провалился в темноту.
- Открой глаза, Алекс. - Голос Петра Павловича звучал спокойно, но настойчиво возле самого его уха.
Алекс вздрогнул, приходя в себя, и неуверенно обвел взглядом комнату.
- Что это было, - все еще не понимая, где находится, он уставился на ПП.
- Что ж, - Петр Павлович улыбался. - Для первого раза совсем неплохо. Главное ты сам вспомнил, как перелистывать события назад. Правда совершенно позабыл, что нельзя совмещаться со своим прошлым воплощением. В последнем эпизоде ты ринулся внутрь так стремительно, что я не успел тебя удержать. В результате пришлось дожидаться потери сознания телом.
- Это все было реально со мной? - Алекс все еще не до конца пришел в себя от пережитого только что.
- В прошлой игре ты был немецким летчиком, был сбит, попал в плен. После войны восстанавливал разрушенный немцами Минск, строил дома. Из-за сказавшегося на здоровье ранения легкого, зимой заболел пневмонией и умер.
- Мне как-то ни по себе от увиденного, - Алекс поднял глаза вверх и уставился в потолок. - Я с детства ненавидел фашистов и все что с ними связано, а теперь узнать такое.
- Ты ненавидел их за то, что они творили, никогда не задумываясь о том, что в массе своей эти люди были просто обмануты теми, кто ими управлял. Большинство людей ни плохие и ни хорошие. Они всего лишь заигравшиеся юные Создатели с азартом окунувшиеся в игру и совершенно позабывшие, кто они есть на самом деле. И если каждый в отдельности хоть иногда задумывается, что он делает в этом мире и для чего сюда пришел, то в группе эти мысли, как и индивидуальность, исчезают. Чем больше группа, тем проще ею управлять. В то же время энергия, излучаемая массой людей находящихся в группе, колоссальна. Ну разве можно сказать, что черные фигуры на шахматной доске плохие, а белые - хорошие?
- Но у людей же есть право выбора? - возразил Алекс.
- Тогда вспомни детские игры в этой жизни, - предложил Петр Павлович. - Ты наверняка как и все мальчишки любил играть в войну. Разве кому-нибудь из твоих друзей хотелось играть за "белых" или за "немцев"? Все хотели быть "красными" или "нашими". Но если бы все играли за "наших", то игры бы ведь просто не получилось.
- Может оно и так, но неужели все люди лишь пешки на шахматной доске?
- Ни все, - покачал головой Петр Павлович, - но подавляющее большинство. Некоторым удается выбиться в ферзи, но от этого выбора у них больше не становится. Отдельным из них даже начинает казаться, что они являются шахматистами, но им не дано понять, что для того чтобы стать гроссмейстером нужно оказаться вне шахматной доски.
Алекс молчал, пытаясь сопоставить услышанное со своим мировоззрением, сформированным у него за прожитые годы под воздействием того, что он знал, с чем ему пришлось столкнуть в своей жизни и чему его с детства учили.
- А что было бы, если бы в последнем случае я, прошлый, не потерял бы сознания? Так и остался бы там?
- Нет, - рассмеялся ПП. - Я крепко зацепил твое сознания своим, наподобие страховочного троса у альпинистов, так что остаться там ты бы не смог. Просто оторвать твое нынешнее сознание от прошлого в бодрствующем состоянии тела потребовало бы слишком много сил. Поэтому я просто подождал бы, пока ты в какой-то момент уснешь - все люди спят - и тогда выдернул бы тебя оттуда сюда.
- А если бы я умер от ранения? - все еще сомневался в безопасности таких путешествий Алекс.
- Этого не могло произойти, ведь ты начал просматривать свою прошлую игру - или жизнь, если тебе такое название нравиться больше - с конца. Следовательно события после этого момента продолжены во времени.
- Но я ведь мог совместиться со своим прошлым воплощением, когда умирал в первом эпизоде, и что тогда? - не унимался Алекс.
- И тогда ничего страшного не произошло бы, - равнодушно пожал плечами Петр Павлович. - Я вытащил бы тебя сюда, как только ты отключился бы там от тела.
Алекс замолчал, еще раз вспоминая увиденное. Видения были настолько яркими и реальными, что создавалось впечатление, словно это действительно только что происходило с ним.
- И все же я не до конца понимаю, если это все тот же Я, то почему я этого не помню все время, а вспоминаю лишь под гипнозом? - задумчиво произнес Алекс.
- Попробую объяснить доступно для твоего нынешнего сознания, - улыбнулся Петр Павлович. - Подобно компьютеру твое сознание имеет оперативную память и накопительную, как винчестер в компьютере. В процессе одиночной игры ты пользуешься оперативной памятью, которая в момент смерти сжимается и упаковывается (как бы архивируется) и помещается затем на жесткий диск. В следующей игре-жизни ты не имеешь прямого доступа к ней, но можешь просмотреть архив при помощи специальной программы, коей и является регрессивный гипноз. По мере продвижения от одной игры к другой ты получаешь в свое распоряжение все более развитое сознание, своего рода более модернизированный компьютер с б?льшим объемом оперативной памяти, и в какой-то момент этой памяти становиться достаточно, чтобы по своему желанию держать постоянно открытыми до нескольких архивов одновременно, пользуясь информацией - а по сути дела опытом - из них. Это и называется сплошной памятью. С этого момента ты начинаешь играть осознанно, как человек, сидящий за монитором компьютера. То есть ты все еще продолжаешь испытывать эмоции по поводу игры, но уже не идентифицируешь себя полностью с действующим персонажем, понимая, что все происходящее не более чем игра, и что ты не есть тот самый персонаж.
- Допустим, что так. Но рано или поздно винчестер тоже переполниться. И что тогда?
- Когда это происходит, юный Создатель становиться Старшим. Он покидает игру, получая доступ к Единому информационному полю, наподобие земного интернета и переносит свои архивы туда. При этом он все же не теряет свою индивидуальность, сохраняя в своем распоряжении мощную оперативную память, но его архивы становятся общим достояние, общим опытом к которому каждый из Старших Создателей может обратиться как к своему собственному. Вообще-то программа обращения к Единому полю заложена изначально в каждом из Создателей, но из-за недостаточной емкости начальной оперативной памяти при попытке ее запуска может зависать вся система, так же как компьютеру для запуска некоторых программ необходимо наличие минимального количества свободной оперативной памяти. Вот как-то так грубо в общих чертах выглядит общая схема, - подытожил свой рассказ Петр Павлович.
- Что ж, выглядит вполне правдоподобно, - улыбнулся Алекс. - Но тогда получается, что моя оперативная память имеет весьма небольшую емкость.
- Нет, - покачал головой ПП. - Уменьшить оперативную память невозможно. Сравнение с компьютером очень приблизительное, для общего понимания процессов. Во всяком случае о такой возможности мне ничего неизвестно, и вряд ли она имеется у Хранителей. Вероятнее всего они просто заблокировали у тебя доступ к большей части памяти. Такие способы есть и их немало. Кстати, в прошлый раз ты рассказывал, что в детстве и юности у тебя пару раз ни с того ни с сего случались обмороки. Так вот это скорее всего связано с тем, что во время подросткового перестроения организма у тебя могли частично открыться твои истинные способности. Но тебя вероятно подвергли дополнительному процессу блокировки, дабы этого не случилось. А это значит, что кто-то знает о твоем потенциале, и это плохо. Чтобы все вернуть нужно пошаговое восстановление. Это долгий и сложный процесс сродни прохождению игры с самого начала. Совет имеет возможность сократить его время до ничтожно малого, но для этого нужны большие энергозатраты и соответствующие энергоресурсы, коими я к сожалению не располагаю. Однако с моей помощью общими усилиями, я думаю, нам с тобой удастся снять блоки гораздо быстрее, еще до конца текущей игры. Тогда я наконец-то смогу тебя вытащить отсюда, даже если при этом тебе не удастся выполнить свою миссию.
- А что в таком случае означает мой сон, в котором я посетил некие развалины, названные почему-то моим домом?
- Какой сон? - встрепенулся Петр Павлович.
- Я в Минске рассказывал тебе про странный сон, который до ужаса напугал меня, как ничто до сих пор в жизни.
