К сожалению, после того ада, через который она прошла с Джимми до, во время и после развода, если она и положит глаз на другого мужчину — это все равно всегда будет слишком рано. Он выжал ее как в эмоциональном, так и в финансовом плане. Этот мелкий подонок оставил ее ради едва законной подружки и втянул в оплату адвокатского гонорара и множества налоговых задолженностей и кредитных долгов, которые, если ей повезет, она сумеет выплатить до ухода на пенсию. Поэтому, как только было достигнуто соглашение, судья постановил разделить все имущество пополам — Поппи заложила все, что имелось в доме, продала сам дом по заниженной рыночной стоимости и передала право собственности на минивэн, а затем начала искать новое место жительства.
Она неожиданно для себя приобрела недвижимость в викторианском стиле, которая нуждалась в ремонте. Дом располагался в двух километрах от центра города на сплошном куске земли и без единого соседа в поле зрения. Это означало, что ей необходимо было выезжать в город за всем необходимым, но это надежно удерживало ее от соблазна. Кто же захочет так долго ехать на свидание? И, что более важно, в любом случае, как только она закончит мыкаться между работой и поездками по делам, она будет слишком усталой, чтобы принять предложение.
Это было идеально.
Однако вскоре она осознала, что за городом может быть довольно-таки одиноко — одна, без единой души, с которой можно поговорить. Она нечасто звонила, а интернет-соединение здесь было дерьмовым, поэтому она не могла никому написать на электронную почту. В попытке нарушить тишину она купила себе компаньона в лице Бо, огромного добермана с золотым сердцем. Он был собакой-спасателем, и его прошлое над ним надругалось. Неровный шрам, пробегавший от уголка левого глаза к губе, придавал ему свирепый вид, но он был милашкой. Они быстро подружились, и, когда он не сторожил крыльцо, чем занимался в данный момент, всегда находился рядом с ней. С Бо ей не нужен был мужчина. Он был прекрасным товарищем, всегда благодарным, не дерзящим и любящим объятья. Чего еще могла желать разведенная женщина?
Свист чайника достиг апогея, и Поппи вздохнула. Напоследок мимолетно взглянув на мускулистого ловеласа, она широким шагом направилась на кухню. Пар взвился к потолку, когда она сняла чайник с плиты и повернула ручку, чтобы погасить пламя. Подтянув поближе кружку с маленькими синими цветочками, Поппи налила кипяток, затем погрузила чайный пакетик и стала помешивать его ложкой, пока вода не окрасилась в насыщенный красно-коричневый цвет.
Нырнув обратно на диван, согревая пальцы о теплую кружку, она еще раз взглянула на книгу. "Если бы только мужчины были такими же крепкими и вкусными, как те, которых описывали в романах", — с тоской подумала она. Это напоминало партию товара, выброшенного на рынок: когда продавалось одно, а после доставки оказывалось совсем другое. Ей еще предстояла случайная встреча с мужчиной ростом больше двух метров с высеченными выпуклыми мускулами и грубоватой красотой, который был в поисках женщины, с которой он мог бы осесть, чтобы завершить жизненную миссию — быть абсолютно лояльным и довольным своей жизненной долей.
Просто, насколько она знала, они не существовали.
Но девушка могла помечтать. Найдя страницу с загнутым уголком, как она обычно отмечала эпизод, на котором остановилась, она принялась читать.
"Малколм широким шагом вошел в хижину, легкий ветерок развевал его килт.
— Иди сюда, девчонка, — грубо приказал он, капли пота сверкали на его тяжело вздымающейся груди.
Эффи затрепетала от созданного им образа, свет падал из открытого дверного проема, из-за чего его лицо оставалось в тени, кончики волос пылали в пламени, что придавало ему вид ангела-мстителя. По ее телу разлился жар, каждая клеточка затрепетала, Эффи стрелой бросилась в его открытые объятья и испытала удовольствие от припавших к ее губам устам. Застонав..."
От удара грома Поппи была вне себя. Положив руку на колотившееся сердце, она попыталась справиться с дыханием. Усиленно выдохнув, она опять сосредоточилась на романе.
"Застонав, Эффи откинула голову назад, в то время как Малколм прошелся языком вниз по ее горлу, останавливаясь, чтобы всосать и куснуть нежную плоть. Запустив пальцы в его волосы, она повторила..."
Внезапный резкий лай Бо послужил еще одним шоком для ее нервной системы. С долей раздражения она подумала, что он расположился на крыльце прямо перед окном. Обернувшись, она раздвинула занавески за диваном как раз вовремя, чтобы увидеть, как вспышка молнии, сопровождаемая громом, рассекла небо, осветив ночную мглу. Быстро заморгав, Поппи посмотрела на крыльцо, заметив, что Бо стоял в стойке на верхних ступеньках.
— С чего это ты так взвился? — вслух поинтересовалась она. Бо не принадлежал к роду пугливых. По правде говоря, казалось, что он любил грозы почти так же, как она, но сейчас он выглядел встревоженным и возбужденным, если вздыбленная шерсть на спине была признаком такового.
Чуть погодя еще один раскат грома и вспышка молнии раскололи небо, и Поппи показалось, что она заметила что-то вдалеке. Встав теперь на колени и прижавшись носом к стеклу, она приложила руки к лицу, чтобы всмотреться во всеохватывающую темноту.
О да, однозначно, там что-то двигалось.
Она наблюдала, как нечто черное и бесформенное прошло через ворота в конце дорожки и, пошатываясь, направилось в сторону дома. Теперь Бо обезумел, его лай становился более агрессивным и непрерывным — предупреждением чему-либо убраться восвояси.
Чем ближе становилась фигура, тем больше деталей она могла рассмотреть. Например, масса теперь стала высокой и худой, с волосами и в темной одежде. Фигура вся съежилась, и Поппи поняла по прохладному воздуху в доме, что на улице, должно быть, было морозно. Сам факт того, что на улице шел дождь, еще больше отягощал положение человека.
Выругавшись себе под нос, она спиной спрыгнула с дивана, высвободив ноги из покрывала и кинулась к двери. Почти не подумав о том, во что была или не была одета, учитывая обстоятельства, она стремглав открыла дверь как раз вовремя, чтобы увидеть, как Бо спрыгнул с крыльца и бросился на новоприбывшего.
***
Он промок до нитки к тому времени, как первый дом показался вдалеке. Как оказалось, он был старый и почти обветшалый, от его островерхой грубой и непривлекательной крыши отражались отблески молнии, которые рассекали полуночное небо.
Феликс сощурился, не отрывая взгляда от теплого проблеска света, исходившего через одно из арочных окон на первом этаже, когда он устало тащился по лужам. Пальцы хлюпали в обуви, а английский костюм прилип к телу, но он не отводил взгляд от дома, теперь ставшим приветственным маяком.
Он уже очень сильно продрог к тому времени, как дошел до старых кованых железных ворот и сам отворил их. Его уши заложило от раската грома над головой и шума пелены дождя, лившегося на землю.
Пробираясь вперед по длинной и извилистой дорожке, Феликс едва замечал по бокам разросшиеся клумбы или добермана, стоявшего на крыльце. Он был целеустремлен. Попасть внутрь, позвонить и попасть домой, где он нырнет в теплую пижаму и заползет в кровать, чтобы скрыться под одеялами и, в конце концов, хорошо отоспаться за ночь.
Он почти добрался до крыльца, когда собака, которую он не заметил, попала в зону его внимания, обнажив зубы и яростно рыча. Отскочив, Феликс запутался в ногах, едва удержавшись, чтобы не приземлиться на задницу.
— Х-х-хорошая с-с-собачка, — вытянув вперед руки, пробормотал он. Явно не напуганный мягким тоном, пес спрыгнул с крыльца, и выражение его морды было красноречивым — он жаждал крови.
Приготовившись пуститься в бегство, чтобы спасти свою жизнь, Феликс резко остановился, когда открылась входная дверь и худенькая женщина появилась в поле зрения.
— Бо! — Она громко хлопнула в ладоши. Неожиданно притихнув, собака отвела уши назад, услышав команду хозяйки, но все ее внимание непоколебимо оставалось на Феликсе. Дождь падал холодными крупными каплями, пока они застыли в молчаливом противостоянии.
— Бо, оставь в покое бедного мужчину!
Феликс замер на тротуаре, хотя не был уверен, что этому способствовало — удерживающий его на месте страх к животному или неброская красота женщины, стоящей перед ним.
Уж точно она была симпатичной картинкой. Длинные темные волосы свисали до талии, которая сначала суживалась, а потом переходила в полные, округлые бедра. Гладкие стройные ножки выглядывали из-под короткой розовой ночной сорочки. Даже с такого расстояния он мог рассмотреть тонкие пальчики на ногах, достойные поцелуев, но это была еще не самая лучшая часть ее тела. Позволив себе скользнуть взглядом по ее маленькой фигурке, он уставился на пару полных и налитых грудей, которые торчали сквозь узкий лоскут ткани, совсем не поддерживающей их. Его голову незамедлительно заполонили картинки, как он всасывал в рот эти дерзкие соски, торчащие теперь из-за холода, и ласкал их языком до тех пор, пока она не закричала бы от удовольствия.
