— Нарита, усиление голоса.
Хранительница понимающе кивнула и ее волосы тут же взметнулись вверх, словно под порывами налетевшего ветра, а Карат почувствовав знакомое онемение губ, крикнул:
— Командирам, подготовиться к отражению атаки, а всем кто будет паниковать, лично снесу голову с плеч. К бою, сукины дети!
Слова Карата возымели действия, лагерь постепенно успокаивался. Опомнившиеся сергаты подкатов голосом, а порой и крепкой оплеухой наводили порядок среди запаниковавших солдат. Пехотинцы облачались в доспехи и занимали позиции в строю, всадники успокаивали хогрундов и, оседлав их, спешили к месту сбора кавалерии. А на холме появился сигнальщик с зажатым в руке красным флажком, говорящем о готовности огнебросов к бою.
— Ваш хогрунд, мой кард.
Нарита протянула Карату поводья. Могучий белоснежный зверь, почувствовав руку хозяина на загривке, довольно заурчал и послушно улегся, позволяя карду взобраться в седло.
— Мой эрткард, я прибыл выслушать ваш приказ.
Кард Нар, облаченный в черный доспех весь покрытый изящной чеканкой, остановил своего хогрунда рядом, но спешиваться не стал, а лишь отдал честь и приветственно кивнул.
— Сперва объясни, что тут произошло и что это за дым в лагере агронцев?
— Не знаю, но некоторые солдаты сообщали о странных зеленых струях огня падающих с неба, не иначе как сам трехглавый Керкал решил наказать этих сволочей. Хотя может моим солдатам это просто со страха привиделось, — он коротко хохотнул. — В любом случае горит там знатно.
— Наверное, подорвались подводы с запальным порошком, думаю хороший момент для атаки, можно попытаться прорваться, — сказал Эндор, подводя своего низкорослого пятнистого хогрунда и одним гибким движением впрыгивая в седло.
— Согласен с нашим умником, — поддержал "ищущего" Нар. — Давно пора пощекотать нежные внутренности агронцев своими мечами. Командуйте, эрткард.
Карат несколько тулов молчал, задумчиво поглаживая своего хогрунда между ушей, отчего тот беспрерывно урчал, затем резко натянул поводья, заставив зверя вскочить на лапы, и согласно кивнул.
— Кард Эрак Нар, поручаю вашему кату начать атаку на агронцев.
— Вот это дело, — лицо Нара расплылось в довольной улыбке, он сорвал с вделанного в седло крюка шлем и, напялив его, глухо пробасил из-за зеркальной поверхности забрала: — Мой эрл, обещаю первым ворваться в стан агронцев и привести вам голову их командира. Эхна!
Он вонзил шпоры в бока хогрунда и тот, коротко рыкнув, умчался, унося своего хозяина к его кату. Карат проводил его взглядом и, легонько стукнув своего хогрунда носками сапог по бокам, заставил его трусцой двинуться в сторону холма с огнебросами.
— Может, стоило сказать ему о големах? — поинтересовался Эндор, обгоняя Нариту и пристраивая своего скакуна рядом. Хогрунд карда покосился на своего более мелкого сородича и, фыркнув, попытался ускорить бег, но тут решительный рывок поводьев, заставил его вернуть прежний темп.
— Нет, — уши Карата нервно дернулись. — Если сказать, то он начнет осторожничать. А так гибель его ката даст остальным шанс прорваться и выжить хоть кому-то, чтобы сообщить Великому Когану о големах. И….
Он резко натянул поводья, останавливая своего скакуна, так как прямо перед ним словно из ниоткуда появился воин в потертых кожаных доспехах и цилиндрическом кардовском шлеме. Тот замер прямо на их пути, вскинув перед собой обе руки, словно демонстрируя отсутствие в них оружия и не спеша опускаться на колено при встрече с кардом. Карат нахмурился, а его хранительница тут же оказалась рядом, сверля солдата подозрительным взглядом своих изумрудных глаз. Пауза затянулась.
— Что тебе нужно солдат? — наконец прервал это молчание Карат.
— Вы знаете, карда Эрая, эрл? — голос из-под шлема звучал несколько странно, словно говоривший, говорил не на родном для него языке.
Нарита тут же вскинула свой стреломет, а мантия Эндора шевельнулась, словно ее обладатель что-то вытащил под ней из-за пояса, однако кард жестом остановил своих спутников.
— Ты кто, солдат? Назовись, кто твой командир?
— Ни кто, — незнакомец обхватил руками шлем и снял его, примостив тот на согнутой в локте руке, а сам посмотрел на изумлённых хонтайцев насмешливым взглядом пронзительно зеленых глаз.
— Инород? — левое ухо карда нервно дернулось, а рот скривился в презрительной усмешке. — Так ты из отряда наемников?
— И опять вы не угадали, эрл, — ответил незнакомец, прикладывая руку к груди и кланяясь. — А теперь позвольте вновь задать вам прежний вопрос: вы знаете карда Эрая?
— Как ты говоришь с эрткардом, инород, — неожиданно встряла в разговор хранительница. — Ты знаешь, что ждет тебя за подобную дерзость?
— Ну, надеюсь, на поединок он вызывать меня не станет, — улыбнулся инород. — Хотя если твой хозяин хочет этого, то…
Он аккуратно поставил шлем у своих ног, и, разогнувшись, сплел пальцы в старинном знаке вызова, заставив Карата удивленно расширить глаза.
— Он не станет марать свой меч о такие отбросы, — ответила вместо него Нарита, спрыгивая с хогрунда и сплетая пальцы в ответном знаке принятия вызова. Ее короткие клинки вылетели из ножен, и женщина устремилась к инороду, в прыжке нанося удары сразу обоими мечами. К удивлению ее спутников, противник хранительницы легко увернулся от ее выпадов, но свой меч так и не обнажил, а лишь только посмотрел на задумавшегося карда и виновато улыбнулся, словно заранее извиняясь. Нарита коротко рыкнула и снова кинулась в атаку, действуя с невероятной быстротой. Невидимый ветер то и дело ерошил ее волосы, а на кончиках ушей иногда вспыхивали золотистые искорки. Впрочем, инород двигался с не меньшей скоростью, пресекая все выпады хранительницы в самом начале, отчего она только еще больше распалялась.
— Может ей помочь? — наконец поинтересовался Эндор, с удивлением наблюдая за разворачивающимся перед ним поединком, однако кард жестом руки остановил его.
Меж тем инороду явно надоел этот бой и он, резко уйдя в сторону, взмахнул правой рукой и, отпрыгнув назад, замер. Нарита тоже остановилась с удивлением глядя на обломки своих клинков. Прочнейшая эйтенская сталь была просто перерезана странным мечом незнакомца, лезвие которого неожиданно стало укорачиваться, пока совсем не исчезло в его руке.
— Ах ты…, - Нарита окинула мечи, а ее глаза вспыхнули призрачным огнем.
— Нар, остановись, — тихий голос карда заставил ее вздрогнуть. Она медленно обернулась и, окинув Карата угрюмым взглядом, послушно сделала несколько шагов назад.
— Назовите ваше имя, эрл.
— Имя, — незнакомец на миг задумался, затем улыбнувшись, ответил. — Некогда здесь мне дали имя в честь вашего бога Керкала, так что….
— Эрл Керк! — не сдержал удивленного возгласа Эндор.
— Вы меня знаете? — тонкие брови незнакомца удивленно взметнулись вверх.
— Конечно, — "ищущий" спрыгнул со своего хогрунда и, подбежав к инороду, неожиданно опустился на одно колено. — Великий капитан Керк, рад приветствовать вас на нашей планете. Верховный танар Намар будет рад вас видеть.
— Верховный танар, — Керк хмыкнул. — Надо же, высоко взлетел, а как там Ай?
— Великая Ай, будет рада лицезреть вас, капитан, — ответила вместо Эндора хранительница, так же опускаясь на одно колено и склоняя голову. — Простите меня за то, что подняла на вас свои клинки.
— Великая Ай, верховный танар, — инород неожиданно рассмеялся и, зачем-то поднеся руку к шее, произнес что-то на незнакомом языке, затем вновь окинул взглядом коленопреклонённых хонтайцев и добавил: — Что ж, надеюсь, вы проводите меня к ним…
— Да, но… — Нарита покосилась на энткарда. — Агронцы….
— О них можете не беспокоиться, — махнул рукой Керк. — Пара полутонных бомб творит настоящие чудеса, поверьте. Гера докладывает, что ваши ребята уже взяли их лагерь, так что путь свободен. Так что был рад помочь вам, эрл… — он сделал паузу и вопросительно посмотрел на энткарда.
— Ден Энт Карат, — кард приложил руку к сердцу и коротко поклонился.
— Кир Керк, к вашим услугам, — повторил его жест инород. — И все же, эрл, вы случайно не знаете карда Эрая.
— Конечно, знаю, — улыбнулся Карат. — Кто же не знает Великого Когана Эрая Хант Тара, некогда путешествующего с вами к проклятой крепости Вершителей.
Часть 1. На службе чуждого отечества
Сон, опять этот странный сон: холм, цветы со светящимися лепестками и раскинувшийся внизу город. Этот далекий город звал, манил его теплом своих огней, но был так же недоступен, как и потерянная родина. Поэтому ему ничего не оставалось, как просто сидеть на холме разглядывая безбрежный океан, или примяв спиной цветы, смотреть в нависшее над головой черное как смоль небо усыпанное гроздьями незнакомых созвездий. И эта невозможность что-либо изменить раздражала его больше всего. Вот и сегодня, после очередной тщетной попытки покинуть холм, он обессиленно упал на колени и вдруг с неожиданной злостью принялся выдирать светящиеся цветы, словно именно они были повинны во всех его бедах. Впрочем, эта странная вспышка гнева продолжалась недолго с каждой минутой его движения становились все медленнее и наконец, он застыл неподвижно, опустив глаза в землю.
