Поэтому и к жизни стал относиться гораздо проще. Если так задуматься, это забавно, но в то же время странно.
Единственный страх, который я испытываю — это возможность потерять близких мне людей. Сложно сказать, хорошо это или плохо. Для меня это просто данность. С другой стороны, должно быть из-за этой самоуверенности я постоянно влипаю в очень опасные авантюры, из которых порой чудом выхожу живым.
Надо будет как-нибудь поразмыслить об этом на досуге. А пока что пора прийти в себя, чтобы никто лишний раз не беспокоился. Я ведь забыл попросить Гиневарда не передавать информацию сестре, чтобы она не переживала за меня.
Открыв и протерев глаза, я понял, что припозднился с пробуждением.
— Давай молча сделаем вид, что мне ничего не угрожало и я просто захотел полежать на койке, — сказал я, глядя на сидящих возле меня Викторию и Гиневарда.
— Ещё раз прошу простить меня, Виктория Дмитриевна. Это моя вина, что ваш младший брат пострадал, — извиняющимся голосом сказал Рязанский. Также я не мог не заметить, что он вновь принялся щурить свой взгляд.
— Гиневард Давидович, повторюсь, нет нужды извиняться передо мной. Я лишь пришла проведать своего младшего брата, — вежливо произнесла девушка и очень многозначительно посмотрела на меня. — Тем более, мне очень хорошо известно, как мой брат любит попадать в неприятности и уходить из них еле живым. Род Львовых не имеет перед вами никаких претензий.
— И всё же мне не даёт покоя, что мой друг пострадал, а я отделался лишь небольшими травмами, — я едва удержался от того, чтобы не закатить глаза. И куда делся тот хитрый лис, который два года провёл со мной в Академии?
— Конечно, было бы лучше, пострадай мы вдвоём, — с сарказмом в голосе сказал я и пристально посмотрел на парня. — Я знал, на что шёл, и предупредил тебя об этом. Хватит забивать себе этим голову. Что случилось, того не изменить. Мы за этот день не раз спасли друг другу жизни, так что радуйся, что оба остались целы.
— Будучи командиром, я несу ответственность за своих подчинённых, — ответил мой друг. — Поэтому доля вины лежит на мне за то, что ты оказался на койке.
— Если мне принесут сюда бутерброды с бужениной и апельсиновым соком, то считай, ты загладил свою вину, — решил я зайти с другой стороны, чтобы хоть как-то отвлечь парня от плохих мыслей. Всё-таки порой я забывал, что он ещё совсем молод, в отличие от меня, и на многие вещи реагирует пока что слишком остро. Прямо как я когда-то. — К слову, можешь оставить меня с сестрой наедине? Это не займёт много времени, обещаю.
— Без проблем, — коротко кивнул Рязанский и вышел за дверь, после чего я почувствовал на себе злой взгляд Виктории.
— Тебя убить мало за то, что заставляешь меня так нервничать! — воскликнула она, но не так громко, чтобы кто-то услышал снаружи эти слова. — Почему именно с тобой случается всё плохое?
— Госпожа удача меня очень любит, — развёл я на это руками. — Тут уж моей вины точно нет, мы с Гиневардом вообще замыкали наших бойцов. То, что пол обвалится, никто не мог предугадать.
— От этого легче не становится, — покачала головой сестра, одновременно с этим пытаясь скрыть эмоции. — Я связалась с отцом и сообщила ему о ситуации. Он дал разрешение снять тебя с операции и заменить другим наследником, но если ты сам этого захочешь.
— Хотел бы я отказаться, но боюсь, Гиневарду без меня придётся тяжело. Пока что я побуду рядом со своим другом. Тем более лежать мне тут недолго, — ответил я сестре.
Конечно, было бы неплохо вернуться в столицу, но не при сложившихся обстоятельствах.
Во-первых, в глазах своих новобранцев я выглядел бы трусом, сбежавшим от первой же опасности. Это серьёзный ущерб репутации, и тут даже Тимофей с Анной ничего не смогут поделать.
Во-вторых, терять возможность встретиться с принцем я не хотел. Пусть это даже будет обычным знакомством, слухи об этом быстро расползутся, а это в свою очередь поднимет мой статус в глазах окружающих.
Ну и, в-третьих, вернись я в столицу, и Гиневард мог воспринять мои действия совсем иначе. Он явно чувствовал ко мне вину, и она только усилится, если я так поступлю. Так что, увы, выбор у меня, можно сказать, отсутствует.
После этого мы ещё какое-то время поговорили, после чего пришло время расстаться. Увы, помимо меня у неё сейчас была куча других дел, не требующих отлагательств. Так что я и этому разговору был рад.
Хорошо хоть Снежана и другие не прознали о случившемся. С Гиневарда я взял слово, что он не проболтается. Не хватало ещё, чтобы они нервничали.
Также мой друг стал интересоваться, чувствую ли я вообще боль. Всё-таки меня ранили в трёх местах, а я даже не пикнул. Пришлось объяснять, что у меня очень высокий болевой порог, но боль как таковую я прекрасно ощущаю.
Затем я узнал, что происходило в то время, когда я занимался исцелением самого себя. Наши бойцы столкнулись с целыми полчищами арахнидов и муравьёв, устроивших на них засаду. Благодаря слаженной работе, удалось обойтись минимальными потерями. И как итог, они также нашли пропавших бойцов и жителей деревни.
Все они были замотаны в коконы паучьими нитями. Часть из них выжила, другая же напоминала высохшие трупы. Найди мы это раньше, и быть может, смогли бы их спасти, но тут никто ничего поделать не мог. Вообще чудо, что кто-то смог остаться в живых к нашему приходу.
Узнав всё об исходе операции, я решил перейти к другой, не менее важной для меня теме разговора.
Глава 2
— А теперь давай о личном, — сказал я, принимая сидячее положение на койке, чтобы лучше видеть парня. — Я это уже говорил, но повторю ещё раз. Не вздумай корить себя за случившееся. Ты и я рисковали в
