и он мне предложил два варианта получения аттестата о среднем образовании в их школе: первый, это вернуться в одиннадцатый класс и доучиться с нынешними выпускниками. Второй, нанять частных преподавателей и по итогу просто сдать у них выпускные экзамены. Естественно, после армии, да ещё и в титуле князя, возвращаться под контроль школьных учителей Потенциала у меня никакого желания не было. Поэтому выбрал я второе.
— Занимательно. Получается, вы с Алисой в этом году вместе поступаете. — выслушав меня произнесла подруга.
— Да? — удивился я. — Разве ты не в десятом?
Я точно помнил, что сидевшая напротив девушка была на три года младше нас, и, соответственно, училась на три класса ниже.
— В отличие от нас с тобой, этот ребёнок одарённый вдвойне! — гордо взвив указательный пальчик к потолку, произнесла Алина. — Ай! — театрально прищурившись от мнимой боли и потерев место куда её осторожно ущипнула сестра, подруга, отметив моё недоумение, продолжила. — Пока все остальные с трудом живут от одной четверти до другой и еле-еле заканчивают одиннадцать классов, Алиса плюёт на все физические законы времени и пространства, и успевает экстерном пройти девятый и десятый класс за один год!
— Ого-о… Это действительно круто! Ты молодец! — искренне восхитился я заглянув княжне в глаза, вполне себе осознавая насколько нелегко было сделать озвученное.
Нагрузки у нас в школе были довольно серьёзные. И в тоже время, зная подход Алисы к учёбе, я даже не сомневался, что девушка сделала такой скачёк самостоятельно, без какой-либо помощи отца.
— Спасибо. — захлопав ресницами и слегка алея щеками ответила на комплимент Белорецкая, отводя взгляд в сторону.
— Мы, кстати, приехали. — наклонив голову к окну, резко сменила тему подруга.
Ещё минута и наша компания уже находилась внутри роскошного ресторана, где царила несколько странная, мрачноватая атмосфера. Несмотря на тёмное время суток, окна были зашторены, везде стояли самых причудливых форм светильники, распространяющие тёплый свет по помещению, при этом не выводя его из полумрака, и даже люди, официанты и редкие гости, были облачены в тёмные балахоны, у местного персонала выделяющиеся красными колпаками и бейджиками на груди.
— Здесь какая-то костюмированная вечеринка? — обернувшись через плечо на шествующих сзади девушек, произнёс я.
В ту же секунду брови в удивлении поползли на лоб, так как Белорецкие неожиданно тоже оказались в этих балахонах.
— О, Ваше Темнейшество!.. — протягивая мне на вытянутых руках какой-то чёрный свёрток, начала Алина. — Прошу Вас облачиться в Вашу церемониальную хламиду.
Пока я завис на полуслове, внимательно изучая лица девушек и следом окружающее пространство, Белорецкие ловко накинули мне на плечи предложенную накидку и увлекли за собой глубже в зал.
И вот здесь началось самое интересное. Меня подвели к большому креслу во главе стола за которым уже сидело несколько человек. Они также как и мы были облачены в балахоны, с надвинутыми на лицо капюшонами. Едва я приблизился люди поднялись с мест и медленно поклонившись, хором произнесли:
— Приветствуем Вас, о Ваше Темнейшество!
Убрав с лица обалдевшую от происходящего улыбку, я оглядел присутствующих и серьёзно ответил:
— Ночь темна и полна ужасов. Прошу садиться, собрание объявляется открытым! — и следом же первый занял уготованное для меня место.
Только вот окружающие не спешили занять свои кресла, а напротив, будто по какому-то сигналу стали приближаться ко мне, становясь рядом возле развернувшихся ко мне лицом Белорецких.
В следующий миг освещение в зале резко пропало на несколько секунд, а когда свет включили, передо мной помимо двух аристократок стояла тройка радостно улыбающихся лучших друзей!
— Сюрпри-и-и-и-и-з! — хором выдали все пятеро.
— Ну вы даёте! — сгребая всех в свои объятия выдал я, делая вид, что искренне удивлён.
Естественно, такая странная и подозрительная атмосфера с самого начала стала вызывать кучу вопросов, ввиду чего мои бесы тут же пустились прочесывать весь зал и искать зачинщиков происходящего. Но едва Кали заглянула под капюшоны скрывающих свои лица людей, как большая часть вопросов отпала сама собой. Точнее почти все, кроме одного — какого чёрта двое из присутствующих официантов, тайно снимают происходящее на видео?..
— «Ваше Темнейшество!» — рассмеялся я. — Кто это вообще придумал⁈
— Это знание окутано тайной и мраком. — подмигнув мне улыбнулась Алина.
В следующие несколько часов разговоры за нашим столом не смолкали ни на секунду. За минувшие два с лишним года произошло так много событий, что времени на одной встрече катастрофически не хватало чтобы обсудить всё и вся. Из того, что в первую очередь заинтересовало меня, было то, как вся эта тройка оказалась в Москве. На соответствующий вопрос ребята сообщили, что в этом им помог чуть ли не граф Белорецкий лично. Не в плане какой-то там взятки, а в виде частичной оплаты обучения, которую запросил университет по итогу вступительных экзаменов. А попробовать поступить в столичный ВУЗ, друзей подговорила Алина.
— Тяжело приходилось без дара? — приняв в расчёт, что вокруг все свои, неожиданно полюбопытствовал Максим.
— Будто без рук. — посерьёзнев взглядом ответил я. — Но дольше я привыкал к отсутствию барьера. Если без возможности пользоваться телекинезом ощущения, что лишился нескольких конечностей, то без щита… как без одежды. Ощущаешь себя таким… уязвимым… — разоткровенничался я, но следом слегка улыбнулся и продолжил. — Благо мы на наших с вами особенных тренировках, практиковали занятия без барьера и болевые ощущения не стали для меня в диковинку.
— Да уж… не хотел бы я себе такой опыт. — негромко бросил Стёпа.
Друзья мыслили типичными категориями одарённых, для которых оказаться в теле бездарного было сродни чему-то настолько ужасному, что только в страшном сне и может присниться. И я их отлично понимал — однажды прикоснувшись к силе… к этому могуществу и волшебству, которое становится продолжением тебя самого, уже невозможно представить свою дальнейшую жизнь без ощущений струящейся по жилам магии. Вспоминая ныне пройденный этап жизни, думаю ощущения при потере дара в некотором роде можно сравнить с состоянием бывшего наркомана, который вроде как слез с иглы, но всю оставшуюся жизнь уже более не способен радоваться простым вещам и получать хоть какие-то эмоции от жизни без вожделенного стимулятора — всё вокруг становится тусклым и тривиальным. Впрочем, к моему «счастью», я в этот период жизни как раз оказался на фронте, а это мягко сказать совсем другая среда и эмоций от происходящего вокруг, там хоть отбавляй.
